Едва появилась в лагере, как Огарев вызвал ее к себе. Сообщил о приказе генерала, настороженно вглядываясь в лицо. Он ожидал требования нового задания и оно последовало, но не совсем так, как он ожидал. Вместо стука по столу, она попросила рассказать, что известно о Гореве. Новостей было мало и женщина задумчиво сказала:

— Нельзя давать Кольке успокоиться. Разрешите, я с ним по рации поговорю? Выбью его из состояния покоя. Коды-то у нас имеются!

Полковник встревоженно сказал:

— Марина, он же людей бросит, чтоб тебя схватить. За лагерем нашим станут следить в два раза тщательнее, чем сейчас. И он тебя выследит!

— Месяца полтора я с группой буду ходить на задания. Он может и попытается напасть, но лишь со своими людьми. Масуд не простит, если он, чтобы схватить женщину, людей из лагеря положит. Колька это понимает. Потом, якобы успокоившись, пойду в рейд одна… — Полковник нахмурился, а она рассмеялась: — Геннадий Валерьевич, к этому времени мы будем знать о волке все. Вы же разведчик! Не думайте только о моей безопасности…

Огарев не выдержал и тоже рассмеялся:

— Умеешь ты, Степанова, успокоить! Разговор разрешаю. Я могу рядом посидеть?

Она махнула рукой, приглашая с собой и направляясь к выходу. Оба зашагали к модулю радистов.

Капитан Юшкин выпроводил подчиненных из машины. Достал из офицерского удостоверения спрятанную бумажку с кодами. Настроился на нужную волну и протянул Марине наушники. Женщина произнесла в эфир:

— Искандер вызывает Ахмада! Искандер вызывает Ахмада! Если не трус — ответь!

Повторила пару раз и принялась ждать. В наушниках стоял треск, изредка пробивались обрывки голосов. Наконец к ней пробился голос Кольки:

— Ахмад слушает Искандера. Зачем звала?

— Чтобы сообщить — твой брат воюет в Чечне в рядах федеральных войск. Он пока еще не знает, что ты здесь и не дай Бог вам встретиться! Думай! Твой отец просил меня шлепнуть тебя, чтобы позор не коснулся семьи. В деревне пока не знают и считают тебя пропавшим без вести. Ты понял? Еще одно, у Витюхи двое детей подрастают, два пацаненка. Ты никогда не увидишь племянников, а они никогда не назовут тебя дядей!

Она расслышала, как он сглотнул, а затем хрипло спросил:

— На каком направлении брат воюет?

— Что бежать решил или брата убить? Может своих шавок-уголовников отправишь? Тебе не привыкать. Или сам пойдешь? Ты тяжело ранил моего друга и по твоей милости погибло трое наших. Ты мой кровник, где Витек воюет я тебе не скажу. Мечись теперь, как волк в капкане. Ты можешь стать не только предателем, но и братоубийцей! Новым Каином!

Она отключилась, не дожидаясь вопроса. Повернулась к полковнику:

— Все! Он наш! Сейчас он ногти себе вместе с пальцами съест!

Огарев мрачно посмотрел на нее:

— Зачем ты его провоцировала? Ведь сама говорила “месяц-полтора”! Он теперь ни перед чем не остановится, лишь бы тебя заполучить! Если бы я знал, что ты Ахмада дразнить начнешь, я бы не дал разрешения на связь.

Степанова широко улыбнулась:

— Вот потому и не говорила правды! Вы же сами сообщили, что вам генерал приказал. Теперь поздно кулаками махать. Давайте операцию планировать по уничтожению банды Ахмада!

Он судорожно вздохнул несколько раз и спросил:

— Его брат действительно в Чечне воюет?

Она покачала головой:

— Я его на понт взяла! Витек спокойно трудится на земле. Он фермерское хозяйство еще в позапрошлом году создал. Хватка крестьянская и с земли он не уйдет. А что двое пацанов растут — это правда. Надо же мне было Кольку из колеи выбить? Теперь он метаться начнет. Младшего братишку, несмотря на все разногласия, он любил. А сейчас он, прежде чем выстрелить, будет смотреть, в кого стреляет!

Горев вылетел из-под навеса радистов в самом дурном расположении духа. К нему подошел кто-то из вновь набранных с вопросом, но он даже не слышал и проскакал мимо. В голове вновь и вновь звучало: “Твой брат в Чечне воюет. Ты можешь стать новым Каином”. Мелькнуло запоздало: “А если обман?”. И тут же вспомнил: “Маринка никогда не обманывала”. Колька забился в собственную палатку, наглухо задернул полог, чтоб не беспокоили и уселся на походную постель. Еще раз прокрутил разговор в памяти. Односельчанка вовсе не скрывала намерений шлепнуть его, Ахмада и уже одно это обстоятельство заставляло думать, что сказанное правда.

Николай почувствовал, что спокойствие покинуло душу. Все это время он убеждал себя в том, что родные его не волнуют. Что русские корни оборваны навсегда и он теперь правоверный мусульманин. Напоминание о брате, отце и ни разу не виденных племянниках доказало обратное. Сердце сжалось. Он вслух прошептал:

— Где искать Витюху?

И тут же увидел ответ: Маринка знает. Надо искать прежде всего ее. Горев понял и то, что схватить женщину будет не так-то просто. Она знает, что он начнет ее ловить и наверняка что-то придумает. Вспомнил Афганистан и все, что слышал об Искандере. С искренним удивлением и сожалением признал, что противник ему попался крепкий, хоть и женщина. Николай не знал, с чего начинать и задумался.

Глава 13

Степанова уговорила полковника Огарева отправить ее под Бамут с направлявшимися туда разведчиками под командованием полковника Андриевича. Наступление российских войск к этому времени было вновь приостановлено. И чеченцы и федералы начали перегруппировываться. Бандиты укрепляли позиции, хотя они и так считались неприступными.

Вацлав получил от спецназовца строгие указания — следить за Степановой и никуда не отпускать ее одну. Поляк тяжело вздохнул, хотя ничего не сказал в ответ. Он-то лучше всех знал — легче командовать полком мужиков, чем справиться с этой женщиной. Чтоб хоть как-то контролировать передвижения Степановой, он негласно прикомандировал следить за ней пять мужиков. Выбрал тех, кто знал Ясона по Афгану. В ответ на удивленные взгляды пояснил:

— За ней агент Масуда охотится, Ахмад. Слышали о таком? Он ее выкрасть собирается. У обоих зубы имеются друг на друга. Марина постарается оторваться от вас, чтобы самостоятельно разобраться. Авантюристка еще та! Так что постарайтесь из виду ее не терять ни на минуту. Даже по ночам от ее палатки ни на шаг! Следите, только чтобы она не заметила.

Разведчики пожали плечами и вышли от командира в глубокой задумчивости. Легко сказать — следить, а попробуй уследи за шариком ртути?

Первые четыре дня Марина старательно засвечивалась всюду, где только можно: участвовала в проверках на дорогах, дежурила на блокпостах, заходила на открывшийся стихийный рынок между поселком и расположением федеральных войск. Боевые действия ничуть не мешали торговать, людям надо было жить. Степанова подолгу беседовала с местными жителями. Постоянно оглядывалась и что-то помечала в блокноте. Ни разу не надела маски, хотя Андриевич настаивал. И вдруг залегла на дно: перестала выходить из палатки даже днем. Еду просила приносить разведчиков, а по ночам исчезала. Мужики, чертыхаясь, пробовали следить за ней, но несмотря на огромный опыт быстро теряли из вида. Она растворялась в темноте, оставляя их “с носом”.

Андриевич связался в первую же ночь с Огаревым и доложил о неудаче со слежкой. Полковник на следующий день прислал взвод своих людей с приказом: заменить разведчиков и взять охрану Степановой на себя. Попросил Вацлава ни слова не говорить об этом Марине. Спецназовцы специально прибыли под вечер и незаметно расселились по палаткам. Ночью с ними случилась та же история, что и с разведкой. Докладывать Огареву не стали, так как поняли бесполезность этого.

Женщина отсиживалась в палатке в течение двух недель. Пару раз связывалась с генерал-полковником Брединым. Упросила переслать ей досье на Горева. Внимательнейшим образом перечитала данные несколько раз, в том числе и полугодовой давности. Спохватилась, что дала Николаю зацепку против себя. Снова позвонила генералу и попросила прикрыть людьми Амира Бесланова, находящегося в Моздокском госпитале. Выругав себя за глупость, пояснила, что невольно подставила чеченца. Бредин пообещал помочь.