С точки зрения военного искусства кампания 1814 года была одной из самых блестящих в наследии Наполеона. Он дрался с юношеской энергией. С остатками своих войск он бил противника поодиночке, нанося неизмеримо превосходящим силам коалиции тяжелые поражения. Он разбил прусскую армию Блюхера при Бриенне, нанес поражения союзной армии при Шампобере, Монмирале, Вошане, Монтеро. Но как писал Лавалетт: «Тогда как император, зажатый всеми армиями Европы, сражался, как лев, устремляясь от одной к другой, переигрывая их маневры быстротою движений, обманывая все их расчеты и заставляя их изнемогать от усталости, в Париже другие враги — еще более опасные, вступив в тайные связи с иностранцами, готовили его низвержение». Наполеон чувствовал, как сужается вокруг него круг. Он видел опасности, подстерегавшие его и впереди, и позади. Поразительная энергия, с которой он вел последнюю кампанию, какая-то новая, яркая вспышка его полководческого таланта не была доказательством его хорошего физического состояния. Напротив, на него находили неожиданно приступы непреодолимой сонливости, у него все чаще были сильные боли в желудке. Его уже не хватало на все. Как всегда, в минуты опасности он обнаруживал хладнокровие и ясность ума. Но это уже ничего не могло изменить...

Бриенн. 29 января

Прибыв в Шалон и оценив обстановку, Наполеон решил не допустить соединения Главной и Силезской армий, только установивших связь между собой, и нанести удар по войскам Блюхера с тыла. Он сосредоточил свои силы к Витри, а затем перешел к Сен-Дизье. Здесь он получил сведения, что Блюхер движется к Бриенну, где намеревается соединиться с частями Главной армии, также направлявшейся к Бриенну от Бар-сюр-Об. С момента своего прибытия к войскам 25 января императору приходилось преодолевать инертность своей армии, стараясь внушить ей уверенность в своих силах. Почти все маршалы, даже Ней, пали духом. Только Наполеон был бодр, оживлен и казался каким-то помолодевшим.

Узнав о движении Блюхера, император решил настичь его и разбить до соединения с Главной армией. Оставив для прикрытия своего тыла корпус Мармона, Наполеон внезапно вышел 29 января через Сен-Дизье к Бриенну и атаковал Блюхера, который принял бой.

Сражение началось в 2 часа дня и продолжалось до полуночи. Французская пехота и затем конница атаковали корпус Сакена, захватили 2 орудия и поставили русский корпус в тяжелое положение. На выручку подоспел генерал-майор Никитин, он выдвинул из резерва 24 батарейных орудия, открыл огонь по левому флангу французских войск и нанес им большие потери. Замешательством противника воспользовалась русская кавалерия под командованием Палена. Она контратаковала и отбросила французов назад, вернув свои орудия и захватив еще 5 неприятельских. Артиллерия буквально спасла от поражения корпус Сакена.

Бой при Бриенне, первое крупное сражение 1814 года, отличался исключительным упорством. Блюхер едва не попал в плен к французам, однако известно, что и сам Наполеон едва избежал здесь плена. Это свидетельствует о пестрой и переменчивой картине боя. Обе стороны потеряли примерно по 3000 человек.

Хотя Блюхер и удержал в итоге свои позиции, но не захотел рисковать и в ночь на 30 января стал отходить к Ла-Ротьеру. Наполеон выиграл этот бой, но тем не менее не достиг поставленной цели — помешать соединению Главной и Силезской армий. И все же император одержал победу, и это необыкновенно подняло дух французских солдат, приунывших до его прибытия.

Ла-Ротьер. 1 февраля

Силезская армия после отхода от Бриенна расположилась в районе Транна. Сюда же подтягивалась Главная армия союзников. Шварценберг, получив сведения о появлении 40-тысячной армии Наполеона, отрядил к Жуанвиллю два корпуса, а оставшиеся два сосредоточил у Бар-сюр-Об.

Блюхер настаивал на том, чтобы получить у главной квартиры резерв в два корпуса и атаковать Наполеона, который до 31 января стоял на позиции у Ла-Ротьера в ожидании корпусов Мортье и Макдональда. С их приходом у императора было бы 80 000 человек. На военном совете союзники решили атаковать общими силами французские войска, которые занимали оборону по линии Дьенвиль—Ла-Ротьер—Ла-Жибери. Выбор направления главной атаки вызвал разногласия. Блюхер основные силы располагал в центре для атаки на Ла-Ротьер. Император Александр I настаивал нанести главный удар правее — на Ла-Жибери. В дальнейшем это отразилось на использовании резервов: часть их была введена в бой под Ла-Жибери, что ослабило удар в центре. Всего союзники имели перед сражением до 100 000 войск, из которых в деле участвовали 72 000 человек.

Наполеон так и не дождался своих корпусов. Поэтому Блюхер начал атаку, имея полное превосходство. Правда, наступление его началось поздно и развивалось медленно из-за того, что ждали выхода на правый фланг французов корпуса Вреде. Казалось, союзная армия должна была смять 40-тысячное войско Наполеона, но этого не произошло. Упорное сражение продолжалось до глубокой ночи.

Австрийский корпус фельдцейхмейстера Гиулая, атаковавший французские части генерала Жерара по обеим берегам реки Об, овладел Дьенвилем и захватил мост через реку лишь около полуночи. Русский корпус генерала Сакена, после ожесточенного боя, выбил войска Виктора из Ла-Ротьера, но дальнейшее его продвижение было остановлено подошедшими резервами Нея, и Ла-Ротьер несколько раз переходил из рук в руки. Русский корпус принца Вюртембергского с большим трудом овладел Ла-Жибери и Пти-Менилем. Германский корпус Вреде, который должен был обойти левый фланг противника, встретил упорное сопротивление войск маршала Мармона, приступом взял Шомениль, но также не смог развить успех.

Тем не менее французские войска, сбитые со своих позиций, опасаясь окружения, отошли по всему фронту к Бриенну. Темнота и разыгравшийся снежный буран не позволили союзникам организовать их преследование.

Французы потеряли до 6000 человек и 43 орудия, союзники — 4600 человек.

Эта была первая победа союзников во Франции, и она имела большое политическое значение. Вместе с тем здесь снова проявились такие недостатки коалиционной стратегии, как отсутствие твердого единого командования объединенными войсками, нерешительность действий, стремление к чрезмерному резервированию сил. Таким образом, действия союзников были на редкость безынициативными. Вялое преследование армии Наполеона свело победу лишь к моральному эффекту. Главнокомандующий Шварценберг действовал очень осторожно, полагая, что противник не отступает, а совершает какой-то хитроумный маневр. За сражение при Ла-Ротьере фельдмаршалы Блюхер, Шварценберг и Барклай-де-Толли были награждены золотыми шпагами, украшенными алмазами и лаврами.

У французов же Ла-Ротьер оставил впечатление почти выигранной битвы, так успешно шла защита Наполеона против значительно превосходящих сил. Но их положение все-таки оставалось крайне опасным, подкреплений поступало мало, и подходили они медленно. Ней, Макдональд, Бертье, Мармон считали, что единственное спасение императорского трона — в мирных переговорах, а когда конгресс в Шатильоне оказался безрезультатным, то маршалы совсем пали духом.

Но Наполеон, по мере возрастания опасностей, становился все энергичнее. Еще в 1812 году маршалы видели некоторое утомление императора, ослабление его военного гения. Но теперь, в феврале и марте 1814 года, перед ними опять был генерал Бонапарт, герой Италии и Египта. Как будто и не бывало пятнадцати лет царствования, непрерывных кровавых войн, самодержавного управления колоссальной империей и вассальной Европой. Он поддерживал дух маршалов, бодрость солдат, успокаивал оставшихся в Париже министров.