В общем, в темноте не очень-то разглядишь всей этой ностальгической романтики. Вот и выбирала Вика, очарованная древней стариной, только пронзенные светом комнаты. Впитывала взглядом заброшенный уют. Между делом она беззлобно огрызалась на реплики Ринара. И только иногда переспрашивала:

— Ты уверен, что в зале, где мы попали в ловушку, были окна?

Ринар отвечал терпеливо. Даже не вставляя комментариев по поводу цвета волос девушки.

— Ну, вспомни. Когда мы оказались в клетке, было еще светло. Если бы в том зале не было окон, мы бы не увидели ни ящика, ни засохших мумий неудачников, которые не смогли освободиться.

Вика удовлетворенно кивала. Значит можно отыскать Копье Подгорных Властителей, не заходя в темные помещения! Наслаждаясь солнцем и неторопливым блужданием в хоть как-то освещенных комнатах. И лишь иногда вздрагивая от того, что зомби на улице принимался биться с особенным рвением.

И все же в конце концов они набрели на тот самый зал. И блуждали они не больше получаса по ощущениям девушки.

В зале все было по-прежнему. Под потолком медленно барражировали в токах нагретого воздуха решетчатые сферы. Высохшие мумии отдыхали внутри, свесив конечности сквозь прутья. Длинный резной ящик с открытой крышкой на постаменте в виде низкой колонны манил голубым свечением. Видимым обычным зрением. Изрядно фонило и магией — реальность едва удерживалась, чтобы не начать трансформироваться сама собой. Что это было — заряженные ловушки, ложный слепок Копья Подгорных Властителей или потенциальная энергия для прокола действительности с помощью настоящего артефакта, девушка понять не могла — настолько была велика напряженность магического поля.

— И с чего начнем? — Вика оглядела зал. С особенной неприязненностью она подняла глаза к пололку. Высохшие мертвые тела особенно не пугали, но находиться под готовыми рассыпаться мумиями было неприятно.

— Для начала найдем Копье Подгорных Властителей. Хе-хе.

— Самый умный? — задала девушка логичный вопрос, приподняв бровь. — Я спрашиваю, где мы его искать будем?

— Ну, вероятнее всего артефакт спрятан под обманкой. Нигде больше не скрыть действительные эманации магии так, как под их муляжом, не способным переместить даже пылинку, но отвечающим всем заданным параметрам… И, кстати, — рявкунул Ринар, видя, как девушка торопливо направилась к центру зала, — не забудь про ловушки.

— Ой!.. — Вика с визгом отпрыгнула обратно к входу. — Дурак! Так и говорил бы: надо начать с обезвреживания ловушек! А то сразу — «эманации», «заданные параметры», «муляжи»… Вот кто поймет, о чем ты тут только что рассуждал!

— Ну, уж не блондинка точно! Хе-хе! Хе-хе-хе!

Не обращая внимания на череп, на его ехидное выражение, легко читаемое по шарам оранжевых глаз, Вика сосредоточилась. Обнаружить признаки магических ловушек было совсем не просто. Здесь сказывалось и влияние общего фона в покинутом городе, и близость как ложного, так и настоящего Копья Подгорных Властителей. Добавляло запутанности и то, что реальность пребывала в статичном состоянии. Преобразование только должно было случиться — и Копье, и ловушки пока никак не проявлялись в этой действительности. И только были готовы с разной степенью интенсивности повлиять на существование этого мира. Или нескольких миров.

Тем не менее через какое-то время Вике удалось выделить сгустки реальности, чуть отличающейся от остального пространства зала. Дальнейшее было делом техники. Небольшая заморозка, стабилизирующая магический фон. И путь к Копью Подгорных Властителей свободен. Вика еще раз прилежно проверила лежащее перед ней пространство. Облегченно выдохнула:

— Ну, вот и все! Можно начинать поиски.

— Ты уверена? — Ринар опасливо качнулся. И даже, похоже, потянул воздух носовыми костями. Словно мог учуять запах ловушки.

— Расслабься! У меня все под контролем! — за неимением плеча, по которому можно дружески хлопнуть, Вика шлепнула череп в затылочную область. Легонько. Так, что череп оранжевым болидом пронесся по пустынному залу. И сумел затормозить только перед самым светящимся ящиком на постаменте. — Ну, вот видишь, контрольная проверка пройдена на все сто!

Вика беззаботной походкой направилась в центр зала, не обращая внимания на ошарашенный вид Ринара.

— Это вот что? Это вот ты меня недрогнувшей рукой отправила, чтобы я своим телом… э-э-э… головой расчищал тебе дорогу? Обезвреживал необнаруженные ловушки?

— Если что, ты поначалу собирался отдать мою душу какой-то ведьме. И тело, кстати, вообще развеять.

— Да, но в конце концов, для тебя все обошлось! Признайся, что у меня получилось совсем неплохо, и ты всем довольна — и новым телом, и новыми способностями.

— Это не повод, чтобы забывать твои намерения, гадкий Ринарчик.

— Нет, ты сначала признайся!

— Признаюсь, — кивнула белокурой головкой Вика. Но тут же скорчила гримаску. И показала черепу язык.

Оставив таким образом последнее слово за собой (ну во всяком случае последнюю гримасу), девушка величественно процокала к постаменту. Бесцеремонно отодвинула висящий в воздухе и довольно скалящийся череп. И попробовала приподнять длинный ящик. Ящик первому наскоку не поддался. Даже не шелохнулся.

Вика вздохнула:

— Да что же это такое! В этом мире без магии уже шагу ступить нельзя! Даже мебель всякую приходится двигать сменой реальности. Ну, нет! — девушка топнула ножкой. — Обойдемся своими силами. Наверняка этот дурацкий ящик привинчен к колонне.

— И чего ты взбрыкнула на пустом месте? Ну, и сковырнула бы этот ящик магией.

Оранжево мерцающий череп медленно облетал вокруг постамента. С любопытством наблюдая, как великолепно сложенная блондинка исследует. Приседает. Ощупывает пальчиками. Заглядывает в просвет. Открывает и закрывает узкую крышку. Чуть не обнюхивает. Бесполезно!

Вика уже начала порыкивать. Ее кулачки иногда с силой стучали по ящику. А голубые глаза метали молнии.

Наконец девушка сдалась. Это выразилось в том, что она выпрямилась. Яростно завопила: «А-а-а!». И с силой наподдала по ящику снизу. И на этот раз использовала магию.

Ящик жалобно хрустнул и, кувыркаясь, просвистел в дальний угол. Только череп едва успел увернуться. И теперь ошарашенными глазами смотрел на Вику.

Без сомнения Ринару нужно было бы знать поговорку про обезьяну с гранатой. Вика обезьяной не была. Она была блондинкой. А понятие «блондинка с гранатой» усиливали эффект непредсказуемости в разы. Потому что было неизвестно куда, когда и каким образом она ее кинет. Этот принцип работал даже если вместо гранаты был тяжеленный футляр с муляжом Копья Подгорных Властителей. Ведь непредсказуемость действий блондинки была помножена на ее магическую силу.

— Ну, извини… — Ринар был удостоен лишь мимолетного взгляда. Ну, в самом деле — его даже не зацепило. А если бы и зацепило… Подумаешь, немного полетал бы, спотыкаясь. Да разговаривал, заикаясь. Что ему будет в мертвой ипостаси? И вообще, мужчина он или нет? Должен быть сильным, добрым. Уметь прощать и не заострять внимания на мелких недоразумениях. Все! Инцидент исчерпан!

— Ты меня чуть не убила! — возмущенно гудящий Ринар, тряся собой, подлетел к девушке.

— Убьешь такого… — проворчала Вика. — И вообще я же извинилась.

— А. Ну, да…

Впрочем намечавшееся разногласие в видении ситуации тут же развеялось. Две головы — одна оранжево светящаяся, другая белокурая, — склонились над цилиндрическим постаментом. В середине круглого торца имелось отверстие. И в нем виднелся хрустальный кончик листовидного лезвия. На этот раз обошлось без особенных визуальных эффектов. Никаких свечений в видимом спектре, никаких отчетливо различимых взвихрений в магическом плане. Только едва уловимый намек на мощь, с которым артефакт может пронзать мировое устройство.

Вика боязливо попробовала пальчиком остроту наконечника. А потом осторожно вытащила Копье Подгорных Властителей из тайника. И невольно залюбовалось. Артефакт не был длинным — всего пару локтей в длину. Скорее это была стилизация под боевое оружие. Но как выполненная! Копье было целиком изготовлено из звонкого хрусталя и переливалось в солнечных лучах. Словно светилось. Едва ли не ярче зависшего рядом черепа. А характерная насечка, рассыпанные по всей поверхности узоры бликовали и вовсе ослепительно. Разнообразно. Если наконечник был изукрашен плавными размашистыми линиями, то древко — резким ломаным орнаментом.