"Увидишь. Если останешься со мной".

"Даже не сомневайся!"

Янек счастливо засмеялся. Он уже не понимал, сам ли летит в ночном небе, или крылья, с силой взрезывающие темноту, все-таки принадлежат Эргхаргу. Его ли мысли населяют голову, да и его ли это голова? Ученик дрессировщика парил во тьме, наслаждаясь каждым мгновением, каждым движением мускулов, каждым порывом ветра, охлаждающим разгоряченное тело.

"Это крепче любого вина и восхитительней любви, — подумал Янек. — Хомо обыкновениус просто калеки. Уродцы, лишенные возможности летать, видеть и чувствовать".

"И мыслить", — добавил Эргхарг.

"Да. И мыслить".

В голове бывшего плотника царил порядок, сердце больше не трепыхалось, а билось ровно и размеренно. Он полностью контролировал себя и знал, что сможет подчинить своей воле почти все: людей, животных, небо и землю. Вне досягаемости оставались лишь звезды.

"У любого существа должна быть мечта, — откликнулся Эргхарг на размышления Янека. — Мечта драконов — звезды. Когда-нибудь мы найдем способ долететь до них".

Мир качнулся, и земля стала приближаться.

"Пожалуйста! — взмолился Янек. — Еще!"

"У нас впереди сотни лет, — ответил Эргхарг. — Не все сразу".

Янек улыбнулся. Он понимал дракона так, как не понимал никто и никогда. У них впереди сотни лет. Это правда.

Когда лапы коснулись земли, Янек спрыгнул со спины друга. Он все еще находился на связи с истинно разумным, и чувствовал себя превосходно.

"Мы любим ночь", — улыбнулся дракон.

Янек не ответил. Он знал, что Эргхарг чувствует то, что чувствует он, и не нуждается в словах. Отныне ночь станет его любимым временем суток. День принадлежит свету, ночь — драконам.

— Доброй охоты, Эргхарг.

"Сладких снов".

Истинно свободный взмахнул крыльями и взмыл к звездам. Там он сделал небольшой круг и выдохнул струю ярко-желтого пламени.

"Я тоже тебя люблю! — мысленно крикнул Янек.

Он сложил ладони, словно собирался зачерпнуть воду из реки, и подбросил невидимые капли к небу. Энергия повела себя правильно. Магия родилась, взмыв вверх сотней крохотных алых искр.

"Я всегда буду с тобой!"

Дракон слился с тьмой, и Янек вернулся к своему спальному месту.

Да. Со времени его побега из Пестяков многое изменилось. Побывав в голове истинно свободного, бывший плотник многое узнал. Например то, что луноликие привязываются к своим драконам и со временем настолько сливаются с ними душой и разумом, что не могут обойтись без истинно свободного. Драконы же попадают в настоящую зависимость от и-ши человека, и этот тандем разорвать практически невозможно, только если найти преемника. Для дракона "смена партнера" произойдет безболезненно, а дрессировщик будет страдать. Лишившись силы истинно свободного, он быстро состарится и умрет.

Что бы ни решил Дагар, он не сможет изменить случившегося. Сегодня ночью произошла та самая смена партнера, о которой так мечтал мастер. Он больше не властен над Эргхаргом. И над Янеком. Если он устал жить и захотел умереть, путь свободен. Теперь у них разные дороги, у Дагара — одна, у луноликого и истинно свободного — другая. Некоторое время они еще проведут вместе, но потом обязательно разойдутся. Как говорит Эргхарг, непараллельные прямые пересекаются лишь однажды, и обязательно разбегаются в разные стороны.

Разве не этого хотел мастер? Разве не этого хотел Янек? Этого. Но на сердце почему-то тревожно. Радостно, но тревожно. Немного. Возможно оттого, что Янек больше — не Янек. И даже не человек. Теперь он наполовину дракон, луноликий, половина чего-то важного, большого и сильного. А вместе с драконом они — идеальное существо. Хорошо это или плохо? Пока бывший плотник не понял, но знал, как бы ни повернулась жизнь, он ни о чем не пожалеет. Ни о плохом, ни о хорошем.

"Удачной охоты, Эргхарг! Возвращайся скорее!"

Глава 15

Летающие твари

В горах было страшно. Гвардал Реймс, верой и правдой отслуживший в сартрской армии без малого двадцать лет, ни за что не признался бы в этом даже себе, но чувствовал, как подгибаются колени каждый раз, когда какое-нибудь облачко закрывало солнце. В такие мгновения одному из отважнейших людей первой королевской армии казалось, что путь подошел к страшному концу, и на него с неба летит зубастая смерть.

— Смотрите в оба, — повторял он своим солдатам. — Арканы — самое опасное место на земле. Не хотите закончить дни в пасти драконов, чаще поднимайте голову к небу и соблюдайте тишину.

С последним, к несчастью, возникали большие проблемы. Под командованием гвардала Реймса находилось около тысячи солдат, столько же — под командованием гвардала Транда, идущего следом, и под командованием гвардала Сроста, и других гвардалов. Каждый солдат производил шум ногами, наступая на каменную породу, шелестел одеждой, бряцал оружием, не говоря уж о языке, непроизвольно выдававшим пару таких крепких словечек, когда человек спотыкался, что Арканы гадливо морщились.

Но даже если бы армия двигалась абсолютно бесшумно, людей было слишком много. Их запах, тепло тел и энергия подсказали бы драконам, где следует искать легкую добычу. С другой стороны, новый министр короля, настоящий колдун, обещал, что ни один солдат не погибнет в зубах дракона.

Реймс не доверял Вильковесту, поэтому вновь и вновь просил людей держать рот на замке — человеку свойственно забывать о своих обещаниях, тем более, если ты старше самого старого эльфа и самого дряхлого дракона. А первый королевский министр к тому же был очень нехорошим человеком. Как только Реймс взглянул на него, сразу увидел черноту. В душе колдуна ее было столько, что она вытекала наружу через зрачки. Гвардал хотел верить, что ошибся, и колдун не отправил многотысячное войско через горы для того, чтобы уничтожить, но не верил. Мотивов Вильковеста он не знал, и потому, как благоразумный человек, предполагал худшее.

Что Фархат нашел в этом старике? Почему поверил и доверился ему? Почему отправил в смертельно опасную ловушку едва ли не все военные силы страны? Или, все же, ловушки не существует, и заклинания колдуна действительно работают?

Гвардал поднял голову и посмотрел в небо. Над головами солдат на высоте приблизительно ста тереллов висел огромный черный шар. Он состоял из жидкости, на его поверхности время от времени образовывались завихрения, серые волны и морщины. Шар негромко гудел и казался потусторонним посланником самого Ярдоса. Не исключено, что для создания подобной волшбы Вильковест обратился к богу разрушения и хаоса.

Черный пришелец из иного мира медленно перемещался впереди войска, а когда дорога спускалась под землю или проходила через пещеры, начинал светиться огненно-оранжевым светом, озаряя путь, избавляя от необходимости пользоваться факелами. Этот свет проникал сквозь людей, придавал солдатам сил и внушал уверенность в благополучном завершении похода. Люди оживали, шли бодрее, им требовалось меньше времени на отдых. Реймс радовался тому, что войско идет быстрее, чем планировалось, однако сфера Вильковеста не давала ему покоя, она словно наблюдала за ним, вглядываясь в самую душу, и взор этот был чернее темноты, изливавшейся из зрачков колдуна.

Гвардал ускорил шаги и махнул отстающим. Он не сомневался, что до сего дня горы не видели столько людей одновременно. Возможно, они не видели столько людей за все время существования — Арканы скоры на расправу, а репутация драконьего приюта не добавляла путешественникам желания заглянуть в эти проклятые Ярдосом места. А жаль, потому что в горах было на что посмотреть. Однако первые недели пути Реймс больше смотрел под ноги — тропа пролегала по таким участкам, где можно было легко сломать ногу или скатиться в глубокое ущелье.

Он шел в начале войска, чтобы иметь возможность указывать направление. Карта, которую гвардал получил от его величества, которую тот, в свою очередь, получил от каюрского военнопленного, была достаточно подробной, и Реймс не испытывал страха заблудиться, однако его сердце билось тревожно. Он чувствовал повышенную ответственность за исход похода, потому что с ним шли его люди, его подчиненные, его друзья, и потому, что Фархат четко разъяснил: главный здесь он, и именно ему предстоит отвечать за все плохое, что случится во время похода.