Последние два десятилетия для нашей планеты особенно бурны. Ее сотрясают катаклизмы и природные, и социальные. Литература (и искусство в целом), отражая мятущиеся умонастроения общества, сейчас имеет склонность к толкованию Библии, Апокалипсиса и других постулатов христианства, словно пытаясь напомнить нам, что все в мире повторимо, и переосмысливая это по-своему. Мы ищем истоки и концы. И на этом пути должны остаться людьми, иначе конец будет для всех одинаково ужасным. “Семь ангелов призвали, и семь труб им было дадено. И первый ангел поверг на землю град и огонь. Второй бросил в море раскаленную гору, и треть воды превратилась в кровь. По повелению третьего с неба, подобно светильнику, упала пылающая звезда-Полынь, и многие люди погибли от воды, потому что горькой стала вода”, — сказано у Иоанна Богослова (пересказ).
Сергей Синякин (повесть “Шагни навстречу”) убежден: люди обязаны искать пути к разуму, логике, пониманию. Этот фантастическо-политический детектив подан в двух уровнях. На первом беды, так сказать, общесоциальные. На фоне борьбы за разоружение — ядерный взрыв, спровоцированный политическим маньяком, который, уходя с арены, решил громко “хлопнуть, дверью”, а также — вышедший из-под контроля человека компьютер, управлявший Главным лазером в системе защиты от воздушного нападения, который, получив приказ обесточить лазер, отказался подчиниться, ибо это обессмысливало самое его существование. На втором уровне — судьба русского и английского послов, волею случая оказавшихся в центре событий и разделивших всю тяжесть последствий взрыва. И хотя исход этой повести одновременно и трагичен, и оптимистичен, настроена она на одну ноту: люди, где и с кем бы они ни были, придут к единению, потому что лишь при общности усилий можно противостоять любой катастрофе.
Будущее, даже фантастическое, невозможно без прошлого и настоящего. Связь Истории с настоящим и Грядущим несомненна и необратима. Человек, народ, не имеющий и не помнящий прошлого, обречен на забвение. Это аксиома. И связь эта тем крепче, чем яснее человек осознает свою принадлежность к роду, нации, народу и готовность защищать его. Разве в названной повести “Шагни навстречу” не слышатся нам трагические колокола Чернобыля? Разве повесть Александра Бушков не вызывает в памяти картины физического и морального уничтожения “инакомыслящих” именно в нашей истории 30-х–40-х? И все же мы должны сохранять веру в то, что это не повторится в будущем.
Лев Вершинин, как уже упоминалось, строит свои произведения на исторических фактах и легендах (повесть “Сага воды и огня” в сб. “Ветер над яром”). И в сборнике “Имя для рыцаря” он остается верен своей теме, углубляя и развивая ее. Л.Вершинин представляет нам своеобразный тетрацикл — четыре рассказа, которые при всем их стилевом, сюжетном и эмоциональном разнообразии объединены идеей борьбы против насилия и рабства — всех видов и форм. Оригинален рассказ “Ереж Карери Дзор”, в котором герой исторической памятью воплощается в других людях, защищающих свободу, добро и справедливость. Из этой древней истории тянутся нити к слишком знакомым ныне терминам и названиям геноцид, хунта, Карабах, Палестина, Кувейт…
Однако значит ли это. что и Грядущее будет столь же тревожным и не оставляет нам надежды? Авторы сборника не дают однозначного ответа, но дают нам возможность убедиться, что все зависит от самих людей. Предсказания не всегда сбываются, хотя некоторые гипотезы прежних лет, представленные научной фантастикой, мы видим наяву. И все же человек не спешит окончательно поставить точку над “i” — пока ее нет, этой точки, остается надежда. А потому каждый из нас во имя надежды может и должен сделать то, что ему по силам: посадить дерево, открыть новую планету, защитить слабого. И всем подумать о потомках — они наше Грядущее — и о том, что мы им оставим. Изящные, тонкие притчи Сергея Булыги из Минска — “Арихальск”, “Псоглавые”, “Грюнель”. например, подводят нас к серьезным размышлениям об экологическом наследии и о возможных последствиях нарушения экологического равновесия.
Разумеется, невозможно предвидеть абсолютно все. Да и навряд ли всем людям хотелось бы заранее знать, сколько отпущено жизни и что в ней предстоит. Каждое время имеет своего пророка. Вспомним Нострадамуса, предсказавшего многие исторические события (в том числе Октябрьскую революцию, первую и вторую мировые войны) и пророчествующего вплоть до 3797 года (см. “Нострадамус — пророк пророков”, по материалам зарубежных изданий Д.Дрейка “Земля”). Вначале удивляешься, а когда читаешь о событиях предстоящих — становится страшновато и… неинтересно. Да, собственно, точное определение того или иного поворота в истории еще не означает, что его можно избежать. Знать же все наперед — иногда слишком тяжкий моральный груз и ответственность, особенно если ты ничего не можешь изменить. Кроме того, как ни парадоксально, именно незнание того, что с тобой произойдет завтра, через неделю, через двадцать лет, — своеобразный моральный стимул, который прибавляет нам и духа, и желания жить дальше. Но Феликс Дымов в повести “Слышу! Иду!” все-таки предлагает нам заглянуть вперед и задуматься над тем, устроит ли это, в общем-то, вполне приемлемое для большинства людей будущее человека неординарного, у которого психологический, аналитический, эмоциональный настрой отличен от других. Может, из-за определенной “несовместимости” со временем и хотят актер и поэтесса вернуться в юность, чтобы пойти по иному пути?
Проблемы в сборнике “Имя для рыцаря” поставлены серьезные и решаются серьезно. Но не возникнет ли у читателя ощущение безысходности? Ответ прост. Против безысходности есть чудесное оружие — юмор. “Мир уцелел, потому что смеялся”. Вот и нас заставят улыбнуться юмор и едкая ирония рассказов Леонида Кучеренко “Кактус”, “Сплошной кильцундер”, “Репка”, тех же Н.Орехова и Г.Шишко “Вечный двигатель третьего рода” и “Верол Каторо”, веселое лукавство рассказа Михаила Шабалина “Ведьмак Антон”. И не следует упрекать авторов в “поверхностном подходе”. Ирония гораздо чаще отражает истинное положение вещей, нежели угрюмая констатация фактов.
Некоторая традиционность сборника, пожалуй, также не заслуживает порицания. Тем более, что открывается он содержательной статьей-размышлением С.Снегова о творчестве И.А.Ефремова, чьи “традиционные” романы и повести вот уже столько времени заставляют нас любить, удивляться и сострадать, видеть перед собой благородную цель и бороться за нее. А если вас интересует “Фантастический мир Сибири”, современный и прошлых лет, то такую возможность вам любезно предоставит одноименная статья Ирины Семибратовой.
Составители и авторы сборника “Имя для рыцаря” не стремятся непременно перенести нас в иные галактики и неведомые цивилизации. Наоборот, события происходят на нашей Земле, и такая линия как бы подсказывает: будьте самими собой, откройте шире глаза и сердце, и вы увидите удивительный мир, фантастически реальный и сказочный. Мир, который надо любить и за который надо бороться.
В последнем десятилетии особенно усилился интерес к био- и астрофизике, астрологии. Мы хотим больше знать о Космосе, чьими детьми являемся, несмотря на всю свою самоуверенность. И эта связь с ним, невидимая, пока малоощутимая — мы только-только нащупываем тропинку к тайнам Вселенной! — сейчас интересует нас все больше и больше. И в этом плане роль научной фантастики огромна, потому что она с полной научной ответственностью и с ярким, увлекательным художественным отображением Неведомого помогает читателю твердо ступать по этой тропинке.