Гредеон позволил мне войти, в знак с-старой дружбы, иначе меня бы рас-стерзали драконы или другие опас-сные с-создания, которых он с-собирал вокруг с-себя. Я увидел его молодого, будто бы ему вс-сегда двадцать лет, и понял, что Гредеон вс-сё-таки нашёл эликс-сир. Когда я с-спрос-сил, почему он убивает людей, то получил с-следующий ответ: "Они мне нужны для выработки эликс-сира, а также для проведения опытов. Меня не интерес-сует влас-сть, поэтому пус-сть этим материком правит твоё жалкое отродье. Как его там? Тс-салвус-с? Единс-ственное что мне интерес-сно — это тёмная магия и вечная жизнь. И ес-сли для этого мне будут требоватьс-ся жизни жалких волшебников, то я их заберу".

Мы с-с ним долго разговаривали, я прос-сил его и убеждал, но ос-сталс-ся ни с-с чем, — Эрдамас замолчал, воспоминания причиняли ему боль и через минуту продолжил: — У Гредеона жила прорицательница по имени Вида. Он с-стал очень мнительным, когда изобрел эликс-сир, и верил вс-сякой чуши. Вида умела впадать в транс-с и гадать на золотых камешках, которые называла волшебными. Единс-ственное, зачем Гредеон держал её возле с-себя — маниакальная боязнь потерять вечную жизнь. Он верил, что рано или поздно она с-скажет пророчес-ство на с-счёт продолжительнос-сти его жизни, и хотел находитс-ся рядом в этот момент, чтобы вовремя принять с-соответс-ствующие меры.

За нес-сколько дней до моего приезда Вида тяжело заболела. Возможно, её отравил с-сам Гредеон, бояс-сь рано или поздно ус-слышать то, чего не хочет с-слышать. Я думаю, он решил, что ес-сли уничтожит того, кто может предс-сказывать с-судьбу, то ему от этого с-станет легче. Когда я пыталс-ся в очередной раз переубедить Гредеона, пришел его с-слуга и с-сообщил, что Вида умирает. Мы пошли в её комнату, она лежала на с-своей кровати и еле дышала. Когда мы вошли, Вида с-сказала: "Я умираю и хочу ос-ставить пос-следнее пророчес-ство в с-своей жизни", она закрыла глаза и произнес-сла: "Гредеон, придёт время и у с-сына твоего лучшего друга, которого ты давно уже забыл и который с-сам вс-спомнил о тебе, родитс-ся младенец необычайной крас-соты и таланта. Ребёнок вырас-стет и с-станет вос-схитительной девушкой, которая", — внезапно она прокашлялас-сь. Она хотела ещё что-то с-сказать, но с-сил у неё не ос-сталос-сь. Гредеон подошел ближе, наклонил ухо вплотную к её губам и нетерпеливо с-спрос-сил: "Что дальше?" Она начала что-то шептать и затем внезапно закричала: "с-сделает тебе вызов, победит и убьёт тебя. И тогда ты с-сгинешь навс-сегда". Пос-сле этих с-слов она умерла.

Гредеон пос-смотрел на меня и повторил её с-слова: "Лучшего друга, которого ты давно уже забыл и который с-сам вс-спомнил о тебе". Я подумал, что он не дас-ст мне уйти и попытаетс-ся убить, но я ошибалс-ся. Гредеон отпус-стил меня, с-сказал, что не верит с-словам Виды, и не будет убивать моего с-сына. Как же я тогда ошибалс-ся? Он прос-сто копил с-силы и пока ещё не был готов с-сделать вызов королю.

Не буду рас-с-сказывать подробнос-сти войны, которая пос-сле этого началас-сь. Это очень длинная ис-стория. Факт в том, что за год до рождения Каритас-с, войс-ска Гредеона полнос-стью разбили, а его с-самого пос-садили в тюрьму, которая находитс-ся в подвалах замка. Мы пус-стили с-слух, что он убит, чтобы его с-сообщники не пыталис-сь с-спас-сти его, либо навредить Каритас-с. К с-сожалению, пророчес-ство кроме меня и Гредеона ус-слышал его с-слуга, поэтому вс-скоре очень многие узнали его с-содержание. Пытаяс-сь угодить с-своему гос-сподину, некоторые твари пыталис-сь с-сами убить Тс-салвус-са, либо Каритас-с. Это прекратилос-сь только по прошес-ствии нескольких лет, пос-сле того, как Гредеона пос-садили и вс-се с-стали думать, что он умер. Ради Каритас-с мы бы его убили, ес-сли бы знали как. Он неуязвим, на него не дейс-ствуют никакие заклятия. Двадцать лет Гредеон с-сидел взаперти, пос-старел без эликс-сира и ес-сли бы пару час-сов назад не с-сбежал, то рано или поздно умер бы от возрас-ста. Теперь Каритас-с угрожает с-серьёзная опас-снос-сть, поэтому мы здес-сь.

— Маньяк-убийца угрожает моей любимой, — вздохнул Артём, понимая, что праздник вконец испорчен. — И что, его нельзя никак остановить? Вы же его уже арестовывали? Вы же волшебники и "короли"?

— С чего ты решил, что он собирается сам её убить? — сказал Тсалвус Первый, посмотрев на Артёма отсутствующим взглядом. — Скорее всего, Гредеон будет скрываться до тех пор, пока опять не накопит достаточно силы. Но в это время все гоблины, орки, вампиры и прочие твари будут знать, что он жив, а также — чего хочет. За жизнь Каритас Гредеон заплатит много золота и не поскупится, так как его заботит только вечная жизнь, а власть и деньги не интересуют.

— Тогда пусть Каритас остается здесь. Обратимся в милицию, скажем, что на неё готовится покушение, — предложил Артём, пытаясь хоть как-то спасти ситуацию.

— Гредеон умеет гипнотизировать людей, изменять им память и уже через пару час-сов она из потерпевшей превратитьс-ся в с-самого разыс-скиваемого прес-ступника, — ответил Эрдамас. — В любом с-случае к Каритас-с будет повышенное внимание, и он вс-сегда будет знать, где она. Мы не можем на это пойти. Извините за ис-спорченный праздник, но нам необходимо идти… вместе с Каритас.

Тсалвус Первый и Эрдамас вышли на кухню и скрылись в портале, прекрасно понимая, что влюблённым захочется побыть наедине. Но даже, не смотря на сочувствующий вид, каждого из них не сильно заботили чувства Артёма и Каритас. Они заранее отвели им второстепенное значение, не понимая, что тоска по любви может убить гораздо реальнее, чем самый опасный преступник.

— Я думаю, всё скоро образуется, любимый, — сказала она, сама не веря своим словам и осознавая, что Артём также ей не верит.

— Конечно, — согласился он, состроив недовольную гримасу, а затем вдруг резко встал и бросил тарелку об аквариум, который вдребезги разлетелся, вернув комнате прежнее состояние: без прекрасного, далёкого ночного неба, зеркальных стен и полов, с разбитым, "тусклым" окном.

Каритас вздрогнула.

— Что, твой отец победил? — с иронией и издёвкой спросил у неё Артём.

— Не говори глупостей, это на пару дней… обещаю.

Каритас обняла и поцеловала возлюбленного, успокаивая его, а затем поспешно выбежала на кухню и скрылась в портале, словно оставаться в квартире для неё было нестерпимо.

— Замечательно Новый Год начинается. Лучше не придумаешь, — Артём посмотрел на подаренный медальон. Стрелка показывала на юго-запад, а прямо под ней светились пять девяток. Он поцеловал его и попытался сам себя успокоить: — Всё будет хорошо, это на пару дней…

В течение недели от Каритас не приходило сообщений — одно это внушало опасение и не давало покоя. Медальон продолжал показывать всё те же знаки и, если бы Артём не видел яркий "ноль", когда надел его в первый раз, то подумал бы, что он всегда показывает "девять", "девять", "девять", "девять" и ещё раз "девять". С каждой минутой Артём всё больше ненавидел эти цифры, говорившие о том, что Каритас далеко. Пару раз пытался пойти в замок на Атулису, но как только выходил из портала, сразу упирался в кусты, которые отказывались его пропускать. Пытаться перелезть через них — бесполезно, так как они разрастались всё выше и выше по мере влезания наверх. Артём звал на помощь, но ни разу не получал ответа, скорее всего по ту сторону кустов никого не было. Самое плохое то, что цифры на медальоне не менялись даже на Атулисе, только стрелочка теперь показывала на северо-восток, а это значило, что Каритас не в замке.

Перед Рождеством в Москву приехал Коля, отдыхавший на праздники у родителей, и Артём вернулся к нему. Появление Каритас он бы заметил сразу, по медальону, а находиться в квартире без неё — просто невыносимо. Он рассказал Коле о том, что его любимую увезли родители, без уточнений об их волшебном происхождении, что могло бы обернуться ураганом насмешек, шуток и ироничных замечаний. Тот посочувствовал скорее себе, чем брату, ведь теперь приходилось делить жилище на двоих.