Еще один, Вадим Антронов, был из Владивостока ІІІ, также входящего в опетский сектор, некоторые косвенные факты в его досье указывали на его сотрудничество с ГРУ Русской Империи. Но прямых улик не было. Впрочем, в иных обстоятельствах отсутствие улик не сыграло бы роли, для ареста и потрошения достаточно было лишь одного подозрения. Приглашая Антронова Шкумат имел дальний прицел, о чем естественно заранее доложил Кагеру и провел с графом не один час в обсуждении этого шага.

Остальные восемь были Шкумату не знакомы. Известно только, что все они из других секторов Империи Нишитуран. Ни один из них не фигурировал в материалах разработок или в материалах секретных архивов. Шкумату удалось накануне проверить и убедиться, что они не люди Иволы или Саванаролы, и он невольно восхитился ими – мастерами конспирации.

Генерал был доволен, ведь усилия не пропали впустую. Ему удалось убедить собравшихся, что эта встреча окажется для них очень полезна. Тем не менее, в помещении как будто сквозило замогильным духом. Революционеров, а попросту – сепаратистов, как их про себя предпочитал называть Шкумат, можно было сравнить сейчас с андроидами – застывшая ничего не выражающая мимика, резковатые движения и предельная концентрация, что читалась в их глазах. Шкумат видел, что их показное равнодушие – это всего лишь форма защиты от постоянного пресса страха, словно они то и дело ожидали группы захвата БН, усыпляющего газа или демонов из самой Бездны. И генерал отдал им должное, все-таки они проявили незаурядную смелость, прибыв сюда. В данную минуту сепаратисты прожигали взглядами генерала, нервозно ожидая его первых слов. Поглядывали и на временно изменившего внешность Кагера, полагая, что тот помощник Шкумата, и тут же возвращали внимание на генерала. Спокойствие Кагера было в самом деле неподдельным. Собравшимся было известно о Шкумате многое – положение, репутация и крутой норов. И вот сейчас, наблюдая генерала с расстояния нескольких метров, в некоторые головы закрадывалась параноидальная мысль, что они стали жертвой изощренной комбинации шефа Опетского Разведкорпуса.

Наконец, к облегчению многих, Шкумат изрек свои первые слова:

– Я рад, господа, что наше с вами заочное знакомство переросло в нечто качественно новое… Прежде всего, хочу сделать заявление, – начал переговоры генерал. – Это помещение тщательнейшим образом проверено на предмет прослушивания, просматривания и прочей 'ерунды'. Кроме того, никто, кроме нас с вами и хозяина этого… хм, заведения, не знает о нашей встрече. На счет хозяина можете не беспокоиться, ни он, ни его люди и клиенты ни вас ни нас не видели и ничего не знают о нашем существовании. Как видите, все ваши предварительные условия соблюдены. Вам обеспечена безопасность, полная секретность и нейтральная территория. И еще один важный момент, не зависимо от результатов наших переговоров, никому из вас не грозит никакое преследование или арест.

Никто из собравшихся не проронил ни единого слова, все лишь дружно кивнули на прозвучавшее заявление. Конечно, слова – это только слова, Шкумат понимал это. Говорить можно сколько угодно и слова останутся не более чем сотрясанием воздуха. Для достижения результата необходимы гарантии, которых ожидали немедленно.

– Настало время нам познакомиться, господа. Я не требую называть ваши имена первыми. Я хочу представить вам графа-текронта, правителя опетского сектора Виктора Кагера.

Кагер кивнул и все взгляды приковались к нему. Почти никто не смог совладать со своими чувствами. Ведь само присутствие текронта на этой встрече говорило о многом и о том, в частности, что намерения у одной из сторон более чем серьезные. Никогда, за всю историю Нишитуран не было, да и никогда, вероятно, и не будет уже, чтобы один из галактических богов, как их называли не только в империи, встретился с заклятыми врагами той системы, которую он олицетворяет.

– Что ж, – осторожно произнес высокий, крепкий светловолосый мужчина, – поскольку мы теперь знаем, с кем имеем дело, я не вижу нужды и дальше скрывать свое имя. Я Уго Свенсон из системы Арц. Я контролирую самую влиятельную организацию национально-освободительного движения моего мира. Теперь мне бы хотелось услышать имена и полномочия остальных собравшихся здесь.

– Опплер, – назвался следующий революционер. – Система Ашта.

– Зарт Нимо, – представился сидящий рядом с Опплером смуглокожий здоровяк. – Я полномочный представитель Антинишитского Фронта Данаи.

– Шутц, система Красный Дракон. Делегированный представитель объединенных фракций сопротивления.

– Аль Кор, система Ирбидора.

Наступила тишина. Все взгляды приковались к оставшимся трем парламентерам. Те назвались представителями одного из окраинных скоплений империи. Старшего звали Астой, остальных – Смар и Люфф.

– Прошу слова, господа, если позволите – обратился ко всем Свенсон и обвел присутствующих взглядом.

Возражений не последовало и он продолжил:

– Думаю, господа, мы присутствуем на историческом событии. Впервые в истории лидеры многих подпольных движений различных систем собрались обсудить дальнейшую судьбу своих народов с представителем высочайшей знати империи. Предчувствую, что мы находимся на пороге очень важного для всех нас решения. Думаю, сейчас самое время текронту Опета разъяснить цель наших переговоров.

Под пристальным всеобщим вниманием Кагер начал:

– Прежде всего, хочу сказать, господа, что я не являюсь сторонником той политики и тех методов, которые царят в сегодняшней империи. Я знаком с требованиями и целями ваших организаций и со многими я согласен. Я противник рабовладения. Я считаю, что рабство является тем фактором, которое дестабилизирует общественное положение в империи, сдерживает экономическое развитие. Я также противник классового гражданства. Как вам известно, в опетском секторе все граждане уравнены в правах и рабство практически отменено. Полная отмена – дело времени. Естественно, я сталкиваюсь с постоянным давлением со стороны Текрусии и большинства эфоров, но я не намерен отступать от того курса, который начал внедрять мой отец. Это что касается моих взглядов, – Виктор сделал паузу, желая убедиться, что всецело завладел вниманием, и продолжил, тщательно выверяя произношение каждого слова, как древний оратор на риторическом поединке. – Теперь главное, что я хочу всем вам предложить. Опетский сектор бурно развивается, идет строительство новых промышленных предприятий, осваиваются новые миры. Нам нужны рабочие руки всех профессий, особенно квалифицированные спецы. Мы будем рады принять переселенцев из других секторов, что разрешено Законом 'О миграции рабочей силы'. Официально здесь нет особых проблем, но приток мигрантов сильно ограничен недостоверностью информации, которую сообщают СМИ, подчиненные службе безопасности Империи. На самом деле у нас нет неприятных сюрпризов, о которых распространяются лживые слухи. Каждый новый поселенец обеспечивается за счет сектора жильем и нормальным заработком, он получает те же права, что и коренные жители сектора.

– То есть, граф, вы хотите, чтобы мы поспособствовали активному переселению на ваши счастливые миры? – спросил Аль Кор хмуро.

Кагер кивнул.

– И это тоже. Я хочу предложить вам безопасное пристанище. Вам и членам ваших организаций. Все эмигранты получают новые идентификационные документы, новую родину и новую жизнь. О вашей прошлой жизни не будет никому известно.

– Где гарантии, что все, что вы обещаете, будет исполнено? – спросил Зарт Нимо.

– То, что я здесь – это уже гарантия. Поверьте, я очень рискую, встречаясь с вами.

Уго Свенсон подкурил ароматизированную сигарету и пустил несколько колец. Ответ текронта на вопрос Зарта Нимо его полностью удовлетворил, как удовлетворил и остальных. Однако Свенсон чуть ли не единственный просчитал ситуацию и опасался, что граф-текронт имеет интерес тривиально использовать его и других в своих целях, а возможно даже имеет грандиозные, если не радикальные планы.

– Это, конечно, красивая идея, господин граф, – заявил Свенсон. – Ваше предложение очень заманчиво, но это не значит, что оно мне нравится. Покинув наши миры, мы сможем жить, как подобает свободному человеку. Но, бросая наши дома, мы тем самым, предаем наши народы, нашу борьбу, наши идеалы. Боюсь, что здесь мы не найдем взаимопонимания.