— Нет уж, паучья жизнь тоже не сахар, — пробормотал он. — То ли дело быть жабой.

И он мгновенно превратился в жабу, поскольку волшебное кольцо все еще находилось на его передней лапе.

Как оно и положено настоящей жабе, Мушкадель начал подыскивать себе жилище в каком-нибудь сыром и тихом месте и наконец обосновался в неглубокой расщелине на краю мраморного дворцового фонтана. Там он прожил в тишине и покое несколько дней, но однажды, когда он выполз наружу в поисках пищи, совсем рядом в траве щелкнул длинный клюв, заставив беднягу затрепетать от ужаса.

Клюв этот принадлежал аисту, который также был не прочь позавтракать, — а чем завтракают аисты, Мушкадель представлял себе вполне отчетливо.

— Не хочу быть жабой, — сказал он поспешно. — Пусть лучше я буду аистом.

И он стал аистом, причем окольцованным аистом, ибо волшебное кольцо, увеличившись в размерах, все также плотно сидело на его правой ноге.

Мушкаделю очень понравилось быть аистом. Он гордо расхаживал туда-сюда по лужайке и чувствовал себя хозяином положения, так что когда к фонтану подлетел напиться большой орел и шумно захлопал крыльями, пристраиваясь у воды, Мушкадель сказал ему без тени почтения:

— Тебе что здесь надо? Не можешь попить в другом месте? Расшумелся, понимаешь ли.

Орел, который был очень вспыльчив, не замедлил с ответом и, устремив на него злобный взгляд, проклекотал: — Сейчас ты узнаешь, что мне здесь надо!

Рывком поднявшись в воздух, он описал над лужайкой круг и стремительно бросился на аиста, вытянув вперед огромные кривые когти.

Мушкадель понял, что допустил ошибку, могущую стоить ему жизни.

— Ну и ну, — сказал он, — похоже, мое дело плохо. Если уж на то пошло, я предпочел бы быть орлом.

И он, превратившись в орла, полетел прочь, а его грозный соперник разинул от изумления клюв и, как он позже рассказывал своей жене, «был слишком ошарашен, чтобы догнать наглеца и покончить с ним в честном воздушном бою».

«Ах, как прекрасно быть орлом!» — думал меж тем Мушкадель, свободно паря в поднебесье. Однако радость его была недолгой — внезапно ему под левое крыло впилась пущенная с земли стрела.

— Однако стрела сильнее меня, — сказал он. — Лучше буду стрелой.

Так он оказался стрелой, но на свою беду попал в колчан никуда не годного лучника, который на следующий день, пытаясь сбить на лету дикую утку, позорно промахнулся, и стрела — то есть Мушкадель — застряла высоко в ветвях дуба. Лучник так и не смог ее достать и, чертыхаясь, отправился восвояси.

— Впредь не желаю быть рабом какого-то там лука, — рассудил Мушкадель, качаясь на дубовой ветке. — Почему бы мне самому не стать луком?

И он им стал, но всего лишь на пару дней, ибо лучнику вскоре пришла в голову мысль сменить на нем тетиву. После этой мучительной процедуры Мушкадель в сердцах воскликнул:

— Нет уж, благодарю покорно! Это рабство еще похуже прежнего. Вот если бы я был лучником…

Так он превратился в лучника, причем ему довелось служить не где-нибудь, а в королевской гвардии. Волшебное кольцо превратилось в браслет, который он прятал под длинным рукавом своей одежды.

Теперь, будучи человеком, Мушкадель, естественно, начал читать газеты и обнаружил в них королевское объявление, до сих пор публиковавшееся в каждом номере.

— О Боже! — сказал он себе. — Конечно, принцесса так и осталась цветочной феей — ведь я унес ее волшебное кольцо. В то время я был глупой мухой и совершенно не подумал о том, в каком положении ее оставляю. А ведь, между прочим, я совершил воровство — или даже грабеж. Ну и мерзавец же я! Впрочем, если рассудить здраво, я, королевский лучник, здесь как будто и не при чем, а муха — какой с нее может быть спрос?

В тот вечер он имел небольшой разговор с капитаном лучников, а рано утром капитан явился к королю со следующим сообщением:

— Ваше величество, среди моих бравых лучников есть один парень — по-моему, он малость не в себе, — который уверяет, будто он может вернуть принцессе ее прежний вид. Разумеется, все это — бред сивой кобылы, да простит мне ваше величество столь грубое выражение, но я все же счел своим долгом довести его слова до вашего сведения.

— Что ж, пусть он попробует, — устало вздохнул король. — Хорошо, что нашелся хоть кто-то, рискнувший взять на себя эту задачу.

На следующий день Мушкадель надел свой выходной костюм и отправился во дворец. Он, скажем прямо, не отличался особо привлекательной внешностью — здоровенный рыжеволосый детина с красным как свекла лицом и увесистыми, тоже багрово-красными, кулачищами.

Весь двор во главе с королем собрался в тронном зале, чтобы увидеть, как лучник будет превращать цветочную фею в нормальную принцессу, хотя никто из присутствовавших не верил, что он сможет это сделать.

Король, как водится, восседал на троне, а Пандора пристроилась на одном из золотых цветков, украшавших его правый подлокотник.

Лучник поклонился его величеству, придворным и принцессе, которую он, впрочем, не мог разглядеть с расстояния в десяток шагов, и, обведя взглядом толпу именитых зрителей, сказал:

— Нет, ваше величество, так дело не пойдет.

— Как это не пойдет? — не понял король.

— Настоящее волшебство не делается при таком стечении публики. Я хочу остаться наедине с принцессой. В комнате не должно быть никого постороннего — в том числе и вас, ваше величество.

Король был весьма обижен, услышав, как его называют посторонним в его же собственном дворце, но принцесса, взлетев с подлокотника трона, что-то прожужжала ему в ухо, и он приказал всем придворным покинуть зал. Последним ушел сам король, а его миниатюрная дочь осталась стоять на столе, расположенном неподалеку от входа.

— Ваше высочество, — сказал ей лучник, — я могу сделать вас такой, какой вы были раньше — я имею в виду ваши размеры, — но прежде обещайте, что вы исполните мою просьбу. Обещаете?

— Обещаю, — услышал он тоненький голосок, напоминающий комариный писк.

— Дело в том, — продолжал лучник, — что я раздобыл волшебное кольцо, украденное у вас мухой, и я готов вам его одолжить, но с условием, что вы вернете мне эту вещицу после того, как станете самой собой — то есть принцессой в прежнем объеме.

— Да, но кольцо было украдено! Вы не имеете на него никаких прав! — сердито вскричала принцесса. — Я сейчас позову стражу!

— Вас никто не услышит, принцесса. Но, если хотите, я позову их сам. Только не забывайте, что вы дали слово.

— Делать нечего, я согласна, — сказала Пандора. — Где это кольцо?

Он снял кольцо с руки и положил его на стол. Как только принцесса до него дотронулась, кольцо начало уменьшаться и уменьшалось до тех пор, пока она не смогла одеть его на свой крошечный палец. После этого она сказала:

— Я хочу вновь обрести свой прежний облик.

В следующую секунду потрясенный лучник выпучил свои маленькие бесцветные глазки, а затем протер их огромными волосатыми ручищами — на столе в полный рост стояла принцесса в серебристом бальном платье, показавшаяся ему еще более прекрасной, чем та, какой он ее запомнил в свою бытность обыкновенной мухой.

— Какая вы красивая! — промолвил он, подавая ей руку, чтобы помочь спуститься со стола. Пандора легко спрыгнула и засмеялась от радости.

— Ах, спасибо, спасибо тебе! — вскричала она. — А теперь я должна показаться своему милому папе. Вот увидишь, он будет прыгать от счастья, забыв о придворном этикете и королевском величии!

— А как же кольцо? — спросил лучник.

— Ах, да, — остановилась принцесса, уже сделавшая несколько шагов в сторону двери. — Конечно, я дала слово, но… впрочем, никаких «но» — слово принцессы не может быть нарушено. Вот, возьми.

Однако лучник не спешил брать протянутое ему кольцо.

— Вы можете навсегда оставить его у себя, дорогая принцесса, — сказал он, — если только согласитесь стать моей женой.

— Но это исключено! — воскликнула Пандора. — Я выйду замуж только за человека, которого полюблю больше всего на свете.