-Ваше превосходительство, до захода солнца осталось менее четырёх часов. А не попытается "Гебен" по темноте проскочить в пролив? - задал вопрос командир линкора капитан первого ранга Сергеев. А ночному бою мы не приучены, да ещё с таким противником.

   -Всё так Аполлинарий Иванович, вся надежда на эсминцы, возможно они сумеют в темноте распознать и сблизиться с противником, а главное удачно выпустить свои торпеды.

   Прошло три с половиной часа напряженного ожидания. Солнце висело у самого горизонта через несколько минут оно сядет и на море опустится ночь. Гебен так и не появился. Возможно сейчас он отстаивается где-то в болгарском порту или крадётся вдоль берега к проливу. Вот только вдоль какого - западного или южного. Он-то точно знает что его у пролива ждут так как турецкие радиостанции работают с постоянством передавая обстановку перед проливом. И предпримет попытку прорыва в темноте - размышлял Новицкий, поглядывая на заходящее солнце.

   -Если сигнальщикам с "Пылкого" не померещилось, то у нас тут как минимум ещё и германская подводная лодка - вслух начал высказывать свои опасения каперанг Сергеев.

   -Так Ульянов обстрелял её предполагаемое место ныряющими снарядами и даже сбросил одну глубинную бомбу - обнадёжил старший офицер

   -Похоже что всё в пустую, но пока после своих действий перископ он больше не наблюдал.

   -То, что мы не видим её перископа, это не значит, что её нет. Эта падлюка где-то затаилась, а ведь она может в самый неподходящий момент ударить по нам - вынес вердикт адмирал. Наблюдение за водной поверхностью не ослаблять не на минуту, как только завидите перископ открывать огонь без команды.

   Одно радовало, что море окончательно успокоилось и установился полный штиль. На зеркальной поверхности моря перископ далеко видно, а если ещё лодка в движении, то бурун от перископа сразу выдавал бы её местоположение.

   Через полчаса на море опустилась тьма, на расстоянии трёх кабельтовых было затруднительно разглядеть силуэт эсминца, прикрывавший линкор с норд-оста. Казалось что даже звёзды сегодня светят в два раза тусклее, чем до этого.

   -Я не представляю, как мы в этой темноте разглядим " Гебен" - ворчал Сергеев. Пройди он в миле от нас мы и не заметим его. Боевыми прожекторами сейчас воспользоваться тоже не можем, если он рядом, то нас он обнаружит первым, как только мы их включим. А сам будет оставаться невидимым.

   -Всех глазастых наверх, и чтобы глядели во все глаза. Я склоняюсь к тому, что германец попробует прорваться вдоль анатолийского берега, так как там турки очистили фарватер.

   -Ваше превосходительство, возможно что Сушон именно на это надеяться, что мы будем его ждать именно у анатолийского берега, а сам попытается проскочить вдоль болгарского побережья, невзирая на минные заграждения.

   -Это маловероятно, всё же там восемь линий заграждений он не сможет беспрепятственно проскочить через все, обязательно на одной-то мине но подорвётся.

   -Но одной мины может не хватить, чтобы его остановить. Немцы строят добротные корабли, и это он доказал в конце декабря четырнадцатого года, когда подорвался на двух минах и остался на плаву.

   -Смотря в каком месте произойдет подрыв.

   -Ваше превосходительство, не надо надеяться повторения случая с "Петропавловском", да и эти корабли не сопоставимы по своей конструкции.

   Как и предполагал Сергеев, "Гебен" крался вдоль Румелийского берега, оставаясь незамеченным, и уже находился в тринадцати милях северо-западнее мыса Кильос. Как он смог пройти между двумя нашими минными заграждениями оставалось загадкой. "Гебену" оставалось пройти всего восемнадцать миль до входа в пролив, миновав последние три линии минных заграждений.

   "Нерпа" старшего лейтенанта Маркова заняла позицию между берегом и минными заграждениями напротив мыса Угуньяр, на котором располагались две турецкие батареи. При свете дня тут не разгуляешься когда на тебя направлено шесть орудий, да и ночью тоже. Когда этот участок моря две на три мили, с одной стороны у него берег и малые глубины, а с моря свои и турецкие минные заграждения, чуть не рассчитал и жди беды. Сюда ведут три прохода между минными заграждениями. Один по мелководью у самого берега мимо мыса Кильос, другой строго на север, и третий на северо-запад, но там дальше есть ещё пара минных заграждений и кто не знает прохода или собьётся с курса, налетит на мину. Этот третий проход и привёл её сюда. Вот на этом ограниченном участке и крейсировала "Нерпа".

   Пока на море хорошая погода, наверху собралось человек десять подводников, и все были при деле.

   -Всем смотреть внимательно возможно именно здесь будут прорываться турецкие корабли. И не забывайте про сорванные мины, тут проходит течение, которое и выносит их сюда к берегу - отдавал распоряжения Марков.

   Вперёдсмотрящим был определён унтер-офицер Рябинушкин. Он уселся прямо на палубу, свесив ноги вдоль борта, пропустив между ног флагшток держась за него. В таком положении находясь всего в двух метрах от воды, он всматривался вперёд. Будь сейчас хотя бы маленькая зыбь, сидеть вот так у самого форштевня Рябинушкину не довелось - водой бы залило.

   Лодка медленно двигалась на север вдоль темного берега, до которого было порядком шести кабельтовых, возможет чуть больше. Это был второй её проход по этому маршруту, и пока всё было спокойно. До поворота на обратный галс оставалось пройти минут десять, когда Рябинушкин заметил дрейфующий шар мины.

   - Мина в двадцати метрах на нос по правому борту - заорал матрос.

   -Лево на борт - молниеносно среагировал Марков.

   Кто-то из подводников бросился на крик в нос лодки, а кто-то наоборот на корму, подальше от опасной гостьи. Лодка плохо реагировала на перекладку руля из-за малого своего хода, и поэтому медленно но верно приближалась к мине. Ещё немного и мина может соприкоснуться с бортом лодки в районе первого выреза под торпедные аппараты Джевецкого, и что может произойти после этого, рассказывать никому не надо. Видя это, Рябинушкин не раздумывая бросился в воду, подплыл к мине и теперь старался её удержать подальше от борта проходящей мимо лодки. Все кто был на верхней палубе, следили за этим геройским поступком. Как только корма подводной лодки миновала мину, Марков приказал лечь в дрейф. Бросив мину Рябинушкин поплыл к лодке, которая покачивалась на волнах в сотне метрах от него. Пока происходили эти события, наблюдение за морем почти прекратилось. Ещё не успели поднять героя из воды, как над морем прозвучал взрыв.

   "Гневный" капитан второго ранга Лебедева, находился в дозоре юго-восточнее мыса Кара-бурун (Румелийский) в миле от кромки третьей линии минного заграждения, протянувшегося с юга на север. Одним своим краем это заграждение подходило практически к самому берегу, другим упиралось в другое минное заграждение выставлено с запада на восток. Время приближалось к 22.00, ещё четверть часа назад было получено сообщение, что к проливу подходит первая оперативная группа и надо быть особо внимательным, чтобы по ошибке её не атаковать. А вот "Гебен" как в дыру провалился, его нигде не было, возможно сегодня его и не будет. Возможно он предпримет попытку прорыва перед рассветом, надеясь на туман.

   В пятнадцати кабельтовых на юго-запад от эсминца, ночь озарилась яркой вспышкой взрыва, а через некоторое время донёсся глухой раскатистый звук от него. Кое-кто даже разглядел на фоне берега силуэт большого корабля. Прошло ещё несколько минут, и в силуэте был опознан потерявшийся "Гебен"

   -Срочно сообщение на "Екатерину" В восьми милях западнее мыса Кильос обнаружен германский крейсер "Гебен". Есть все основания, что он получил повреждения от подрыва на мине - распорядился Лебедев. Идем на взрыв, средний вперёд, корабль к бою изготовить - тут же последовали команды. Эсминец начал набирать ход.