— Меня уже давно перестали интересовать деньги. Есть еще одна вещь, на которую я должен обратить ваше внимание, Мамаша. Слим странно, очень странно повел себя с этой девушкой… Право, очень странно…

— Что вы хотите этим сказать?

— Я был всегда уверен, что для Слима женщины не существуют. Вы ведь тоже всегда говорили об этом?

— Да, и я очень этим довольна. Он и так стоит мне, достаточно хлопот. Мне не нужны лишние, из-за этих финтифлюшек.

— Он явно заинтересовался этой девушкой, — продолжал Док. — У него был восторженный вид. Будто юнец, который полюбил впервые… Мне неприятно, Мамаша, но у меня создалось впечатление, что вас ждет много осложнений по этому поводу.

— Надеюсь, вы не шутите?

— Нет. Когда вы их увидите вместе, вы поймете, что я прав. Он хотел отдать ей бриллианты. А ведь они все еще у него — не забывайте этого.

— Я наведу порядок. Не хочу, чтобы у меня в доме начались какие-то истории с женщинами.

— Напрасно вы так уверены в себе, — предостерег ее Док. — Слим опасен. Он может пойти и против вас. Трудно мне с вами, Мамаша: вы никак не хотите понять, что он не вполне нормальный.

— Замолчите! — Этот предмет разговора был табу для всех. — Я отказываюсь слушать ваши глупости. Слим совершенно нормальный. И не будем больше говорить об этом!

— По крайней мере, теперь вы не сможете упрекнуть меня, что я вас не предупредил.

— Я хочу, чтобы вы написали письмо Блэндишу, — перевела разговор на другую тему Мамаша. — Пусть он положит деньги в белый чемодан и послезавтра в «Трибуне» поместит сообщение о том, что у него есть для продажи белые бочки. Это будет сигналом, что фрик приготовлен. Объясните ему также, что ждет его дочку, если он не послушается.

— Понял, Мамаша. — С этими словами Док вышел из комнаты, унося свой стакан.

Некоторое время женщина сидела неподвижно: она размышляла. То, что сказал Док, расстроило ее. Если Слим заинтересовался девушкой, то чем скорее освободиться от нее, тем лучше. Она пыталась внушить себе, что Док ошибается. Слим всегда боялся женщин, и она была уверена, что никогда не был близок с ними.

Наконец она встала.

«Будет лучше, если я сама поговорю с ним, — решила она. — И возьму у него колье. Надо быть очень осторожной с этим».

Она поднялась на второй этаж, в комнату Слима.

Тот лежал на кровати в одежде. Он забавлялся колье, покачивая его на пальцах. С приходом Мамаши колье с непостижимой быстротой исчезло.

Но как ни проворен был Слим, Мамаша заметила ожерелье, но решила пока не заострять на этом внимания.

— Чего это ты валяешься на кровати?

— Не хотел слушать ваши тары-бары там, внизу.

— Ты должен быть мне благодарен за то, что я умею разговаривать с ними, — сухо возразила она. — Мы будем скоро богаты, Слим. Эта девушка принесет нам изрядный кусок фрика.

Лицо Слима прояснилось, недовольное выражение моментально исчезло.

— Где она, Мамаша?

Мамаша внимательно посмотрела на него. В первый раз она видела на его лице такое выражение. Ей пришлось сознаться себе в том, что Док оказался прав. Этот дурак увлечен!

— В передней комнате, заперта на двойной замок, — грубо ответила старуха.

— Она красива, а? Правда, Мамаша?

— Красива? А тебе-то что до этого? Девчонка такая же, как другие.

Слим повернул голову и посмотрел на мать. Он казался удивленным.

— Ты думаешь, что говоришь? Ослепла, что ли? Можно подумать, она сошла с картинки из книжки. Я хочу ее сохранить, Мамаша. Возьмем фрик, а ее сохраним. У меня никогда не было курочки. Она станет моей курочкой.

— Ах, так! — Мамаша была взбешена. — Ты думаешь, она захочет тебя? Посмотри на свою рубашку, на свои руки… Ты воображаешь, что такая куколка может обратить на тебя внимание?

Слим растерянно посмотрел на свои руки. Он внезапно потерял веру в себя.

— Может быть, я могу помыться, — неуверенно предложил он, будто такая идея никогда раньше не приходила ему в голову. — И надеть чистую одежду?

— У меня нет времени на разговоры, — грубо прервала его Мамаша. — Мне нужно ожерелье.

Слим как-то странно посмотрел на нее. Потом вытащил ожерелье и стал раскачивать его на пальце. Однако так, чтобы Мамаша не смогла до него дотянуться.

— Ожерелье красивое, да? Но оно не для тебя. Оно принадлежит ей, и я верну его ей.

Мамаше следовало сдержаться, но она не смогла…

— Дай мне ожерелье! — приказала она и протянула правую руку.

— Я его оставлю у себя.

Ее захлестнула ярость, и она приблизилась к Слиму, сжав свои ужасные кулаки.

— Чертов сын! Отдай мне это, или я устрою тебе такую трепку! — Лицо ее покрылось красными пятнами.

— Остановись! — В руках Слима появился нож.

Мамаша застыла на месте. Она смотрела на узкое, злобное лицо, на горящие глаза и мгновенно вспомнила слова доктора. Дрожь пробежала у нее по спине.

— Убери этот нож, Слим. — Она старалась говорить спокойно. — Что с тобой происходит?

Слим пристально смотрел на нее, потом улыбнулся.

— А ты здорово испугалась, Мамаша, правда? Я видел, как ты задрожала. Ты — как и все остальные… ты тоже боишься меня.

— Не говори глупостей. Ты мой сын, почему это я должна бояться тебя? А теперь отдай мне колье.

— Я тебе скажу, что мы станем делать, — предложил Слим неожиданно твердым голосом. — Ты хочешь колье, а я хочу девушку. Так устроим обмен. Сделай так, чтобы я понравился ей, а я отдам тебе колье. Что ты на это скажешь?

— Ах ты жалкий кретин!.. — начала было она, но осеклась, увидев, что он спрятал ожерелье.

— Если Мамаша не будет ко мне добра, она его не увидит, — заговорил Слим. — Пойди поговори с ней, Мамаша. Скажи, что я не хочу ей зла: я просто составлю ей компанию. Ты можешь хоть с Доком поговорить, а мне не с кем. И я хочу ее.

Пока он все это говорил, Мамаша размышляла. Если даже колье окажется у нее, ей не удастся быстро его сбагрить. Придется ждать не меньше месяца, прежде чем можно будет его продать. Слим хотел оставить его пока у себя? Это не опасно, а опасно то, что Слим не посчитался с ее авторитетом. Она опять вспомнила слова Дока. Он оказался прав. Слим ненормален. Он очень опасен, и она не хотела получить нож в живот. Лучше будет сделать так, как он хочет. Во всяком случае, долго это не продлится. Как только она получит выкуп, девица исчезнет. Слим забудет ее, и все встанет на свои места. В конце концов, это не такая уж плохая мысль — позволить ему немного позабавиться с девчонкой. Если она его так привлекает, то почему надо отказывать ему в этом? Док и так все время твердит о его неполноценности… Да, идея совсем не плохая. Слим, по крайней мере, будет чем-то занят. И потом, большую часть времени он будет проводить здесь, в запертой комнате, и она сможет присмотреть за этим кретином.

— Убери нож, Слим. — Мамаша приняла решение и отошла от него. — Не вижу причин, почему бы тебе не позабавиться с девушкой. Пойду подумаю, как это лучше устроить.

Слим понял, что одержал победу. Он лежал и посмеивался.

— Вот ты и образумилась наконец, — заявил он, убирая нож. — Постарайся уж — и я отдам тебе ожерелье.

— Я поговорю с ней. — С этими словами Мамаша вышла из комнаты.

В первый раз Слим одержал над ней верх, и это обеспокоило ее.

«Док прав, — размышляла Мамаша, спускаясь по лестнице. — Слим опасен и может стать еще опаснее. И что самое отвратительное — я старею. Скоро уже не смогу держать его в руках…»

Приехав в город, Эдди прежде всего купил в киоске за отелем газету.

Похищение мисс Блэндиш и убийство Мак Гована занимали всю первую полосу. Он поспешно прочел ее, но все написанное там не сказало ему ничего нового. Шеф полиции заявил, что они идут по следу, но не сказал по какому. «Блефует», — подумал Эдди.

Он вошел в бильярдный зал. В воздухе плавал табачный дым. Многие играли на бильярде, пили и курили. Эдди поискал взглядом Уоппи и увидел его за столиком в компании с бутылкой скотча. Он подошел к нему и сел рядом.