— Какие мля люди! Какого хрена ты здесь забыл, ниндзя хренов?

В глазах пришельца, испуганных, паникующих, вдруг промелькнула искра, он на миг зажмурился, потом вновь взглянул на Жорика, и этот взгляд был уже взглядом совершенно другого человека. Страх куда-то подевался, он не ушёл, а затаился в уголках глаз, убежал в кончики подрагивающих пальцев, но всё же — ушёл. На Жорика сейчас смотрел почему-то усталый, но решительный молодой человек.

— Мне. Нужна. Помощь, — еле выдавил из себя парень. Зыркнул по сторонам, отмечая окружающих его хулиганов, но даже не сделал попытки кинуться прочь.

— Чё? — бросил ему в лицо «правая рука» Жорика — Шнырь. — Ты меня, сука, по яйцам звезданул, помнишь? А?

Жорик его ленивым жестом остановил.

— Паря, тебя что, с дурки турнули? Или ты ментов на хвосте притащил? Чё те надо?!!

— Врежь мне.

Жорик опешил. Не каждый день к тебе приходит давешний обидчик, совершенно беззащитный на чужой территории и просит его поколотить. Жорик не был дураком. О, нет. Дураки в СИЗО, где ему приходилось несколько раз сидеть, не выживают. Правда, умным его тоже не назовёшь, раз туда угодил. Жорик цепким взглядом оглядел окрестности: не затаились ли где менты, ожидающие только кодового слова, чтобы кинуться на них? Потом глянул на самого визитёра: не оттопыривается ли где припрятанный пистолет? Не прячет ли он за пазухой телескопическую дубинку? Похоже, странный гость правильно оценил сомнения главаря банды. Он медленно приподнял руки, как бы говоря, что у него ничего нет.

— Мне это нужно, — хрипло сказал незнакомец.

Жорик помнил, как безумно сверкали глаза этого парня в прошлый раз. Как он неимоверно быстро передвигался и орал писклявым голосом. Он был необычным противником. И он тогда положил на землю всю банду.

— Да он извращенец! — крикнул вновь Шнырь. — Долбанный мазохист!

— Я не буду ускоряться, — сказал совсем уж непонятную фразу парень.

И эта вот фраза поставила точку в размышлениях Жорика. То, что непонятно, то, что не можешь объяснить — опасно. Он долго думал над тогдашним своим поражением от этого парня, но так и не смог объяснить всего того, что произошло. Не мог человек двигаться с такой скоростью! Нормальный человек. Это или какая-то разработка военных, или вообще хрень непонятная, что только в комиксах и в компьютерных играх увидишь. От парня веяло какой-то незримой, но — угрозой. При всём своём пришибленно-нелепом виде парень просто фонил этой вот инаковостью. С таким связываться не нужно. Окажется какой-то маньяк или вообще чужой — тут и настанет полновесный кирдык.

— А не пошёл бы ты нахер, паря? — медленно, но безапелляционно сказал Жорик, глядя прямо в спокойные и уставшие глаза хлопца напротив.

И тут парень сделал то, чего ждал и опасался главарь банды — он просто шагнул вперёд и отвесил ему слабую пощёчину. В наступившей тишине чётко прозвучало:

— Сам пошёл.

А дальше был рёв и крики, и мешанина рук и ног. На хлопца напрыгнули все, кто был рядом. Их ведь сдерживал только авторитет вожака. Но когда этот пришелец решил напасть на Жорика, моральные ограничители исчезли. Отомстить за прошлое! Научить не совать нос, куда не следует! Да и вообще — отвести душу.

Парень поначалу пытался прикрыться, но потом, когда пару ударов едва не достигли самых болезненных мест — паха и почек — он отпрыгнул, отбежал на несколько шагов… и сам пошёл в атаку! Это было невероятно, тут единственный выход — бежать, но этот… пошёл в атаку! С азартным утробным рёвом! На него сыплются удары со всех сторон, а он отмахивается как детсадовский увалень. Потом, правда, что-то смекнул — и стал блокировать, подныривать, уходить от ударов.

Но всё равно силы были уж слишком неравны. Шестеро на одного! Схватка длилась не больше минуты, а у пришельца уже обильно кровил нос, губы были разбиты в двух местах, футболка висела лохмотьями, и на поджаром мускулистом теле наливалось синим и красным с дюжину ушибов. И при всём при этом — он улыбался! Он ставил блоки, шипел от боли, выкидывал руки в ответных ударах — и таки некоторые достигали цели, и были отнюдь не безболезненны! — и улыбался! Кривил кровоточащий рот в злой и азартной ухмылке. Бесноватый, как есть бесноватый!

— Ногами его, ногами! — заорал изрядно запыхавшийся Шнырь, но вдруг произошло что-то странное. Прижатый к железной стенке гаража, едва не падавший под градом ударов, избиваемый вдруг… исчез. Летевшие в него ноги и руки столкнулись между собой, ударили с гулом в стенку гаража.

— Что за?.. — рявкнул Жорик, но тут же все сомнения в нём по поводу чего-то загадочного и секретного возопили по новой.

— Всё! — донеслось с противоположного краю пустыря. Банда недоуменно обернулась. Избитый парень стоял, скособочившись и опираясь на гараж рукой, тяжело дышал, но всё так же ухмыляясь. — На сегодня хватит.

— Слышь, ты, — начал было Шнырь, но Жорик остановил его жестом.

Парень, зашипев сквозь зубы, полез в карман, достал оттуда несколько купюр и, не считая, кинул на диван.

— За беспокойство, — объяснил он, развернулся и побрёл, хромая, в проход между гаражами. Уже почти скрылся, но оглянулся и добавил. — Я это… завтра снова приду.

— Давай, давай, — крикнул неугомонный Шнырь. — За добавкой.

Над пустырём повисла тишина. Такой быстрый и неожиданный выброс адреналина измотал их компашку изрядно. Шумно переводя дух, они со смешками и бравурными улыбками поспешили к диванам.

— А чё эт ваще щаз было? — озвучил общий вопрос Шнырь. — Фигасе! — это подсчитали оставленную пришельцем сумму. Один из их компашки тут же был отряжен за пивом. Пошли двое, чтобы притащить побольше.

— А хер его… — Жорик совсем не спешил веселиться. Он мучительно пытался осмыслить, что на самом деле тут произошло и как так получилось у парня так быстро — почти незаметно! — вырваться из губительного кольца его подельников. И что значит эта вот его фраза: «Я не буду ускоряться»?

Спустя недели полторы от того момента, когда Дима стал ускоренным, он начал замечать, что его тело не только преобразуется физически, то есть не только жир перетапливается в мышцы, так сказать, а и вообще — тело приобрело повышенную живучесть. Повышенную регенерацию. Повышенную прочность. От столкновений при ускоренном беге, в то время, когда те, с кем он столкнулся, улетали на обочину и приобретали в нагрузку синячищще или вообще — перелом, у Димы максимум что оставалось — ссадина или небольшой синяк. Который исчезал самое большее — через пару дней, а в основном — через пару часов. Это обстоятельство хоть и стало приятным бонусом, но нисколько не умаляло потребности быть постоянно бдительным. Перелом хоть и не месяц заживал бы, а неделю, но всё равно: сломанная кость — уже не целая кость. С такими последствиями не стоит шутить или экспериментировать. Вот Дима и не шутил. Всегда был начеку.

В предстоящей драке он да, жутко боялся боли. Но не боялся последствий. То есть он знал, что все ушибы, ссадины и гематомы у него сойдут на завтра. Иначе как бы он тренировался со Спецом и Психом? От них, бывало, он уходил, едва держась на ногах и еле различая путь сквозь щели заплывших глаз. У него была психологическая проблема, которую он хотел решить. А физических при должном контроле спокойно можно было бы избежать.

Первый блин вышел тем ещё комом, но главное — начало положено! Он а) убедил себя выйти к компашке хулиганов, б) не сбежал, когда мог и в) заставил себя первым напасть! Пусть всё это было на грани бегства, неуклюже, пусть пока не получается так, как надо, но главное — начало-то положено!

На следующий день Спец с подозрением посмотрел на ещё толком не сошедшие желтеющие синяки, покачал головой, но ничего не сказал. Какое его дело, чем занимается Дима вне Организации? Лишь бы не во вред. И что ещё заметил странного Илья: сегодня Дима более уверенно шёл на сближение в схватках с Психом.

В тот же день на пустыре за гаражами жарко спорили с полдесятка хлопцев. Одни уверяли, что вчерашний визитёр не придёт, так как ему наваляли прилично, и только полный придурок или безбашенный берсеркер припрётся за второй порцией тумаков. Впрочем, оговаривались они, если так же, как вчера, отоварит деньгами, то пусть приходит, наваляем как вчера или больше. Если хорошо попросит. Другие уверяли, что если придёт, то с ментами, что вчера была завлекалочка. И уговаривали других смотаться подобру-поздорову. Ведь говорил же незнакомец, что придёт, а значит, жди беды. Возьмёт дробовик у папаши — и станет мстить. Жорик, кстати, склонялся к той же мысли, потому двое из их шайки стояли на стрёме в засадах, высматривая подходы.