– Ты ответила, что охотно выпьешь большую порцию виски с содовой?

Она кивнула.

– Потом я сказала, что не хочу отнимать у него много времени, но у меня есть к нему поручение от моей близкой подруги, Мерис Веннер.

– Как он к этому отнесся? – спросил О'Дэй.

– Очень мило. Он сказал: "Ах, вот как!" Я сказала ему: "Знаете, она попала в довольно неприятное положение и даже хуже. Она считает, что для нее будет лучше на время уехать из Лондона. Она хочет знать, не поможете ли вы ей". Я сказала ему, что ей не хочется ему надоедать, но ничего не поделаешь.

О'Дэй спросил:

– И что он на это сказал?

– Это его не удивило. Он улыбнулся – забавная у него улыбка, забыла, есть такое слово…

– Циничная? – подсказал О'Дэй.

– Да, что-то вроде этого. Потом он достал бумажник – очень спокойно, причем никто на нас не смотрел. Вытащил пятьдесят долларов, положил их на стол и все тем же спокойным голосом сказал: "Передайте Мерис, что я очень сожалею, что у нее неприятности. Передайте ей деньги и уверения в моей любви". Когда он это говорил, в его голосе не было ничего саркастического, – сказала Мэйбл.

Она открыла сумочку и вынула маленькую пачку пятидолларовых банкнот.

– Вот эти деньги.

О'Дэй убрал их в карман.

Мэйбл продолжала:

– Потом я сказала: "Мерис говорила, что, возможно, захочет с вами увидеться. Она подумала, что вы тоже, может быть, захотите с ней повидаться. Как ей с вами связаться? Во всяком случае, она, наверно, захочет позвонить вам и поблагодарить".

Он ответил, что если она захочет поблагодарить, то пусть лучше напишет ему. Он сказал, что некоторое время пробудет в "Сплендиде". Ну как я провела игру, Терри?

– Неплохо, – ответил О'Дэй.

Он встал и принялся расхаживать по комнате. Через некоторое время он сказал:

– Я не думаю, что Мерис любила писать записки. Вряд ли она прибегала к этому способу общения с людьми. Она из тех, кто предпочитает позвонить по телефону. Вероятно, именно таким образом она и общалась с Павэном.

Мэйбл спросила:

– К чему ты клонишь, Терри?

– Я просто думал, видел ли когда-нибудь Павэн почерк Мерис. Так или иначе, нам нужно воспользоваться этим шансом.

Он подошел к письменному столу, взял блокнот и авторучку и протянул их Мэйбл.

– Напиши ему записку, Мэйбл, – сказал он. – Поставь наверху "Лондон, воскресенье" и пиши…

Он стал диктовать ей.

"Огромное спасибо за то, что ты так добро ко мне. Я знала, что смогу положиться на тебя, если будет нужно. Я сейчас уезжаю, но наверно недолго пробуду в отъезде. Надеюсь, ты понимаешь причину, особенно, если я напомню тебе, что каждое дело имеет свою оборотную сторону. Но я собираюсь вскоре увидеться с тобой и не потому, что хочу о чем-нибудь просить тебя, а потому, что тебе следует узнать одну-две вещи, о которых ты еще не знаешь. При возможности я тебе позвоню во время ленча или обеда, когда тебя наверняка застанешь. Я назовусь миссис Уильяме. Еще раз спасибо.

М.В."

Мэйбл вручила О'Дэю записку. Он прочел написанное.

– Теперь надпиши конверт, – сказал он. – Адресуй его в "Сплендид". Припиши "Личное".

Она сделала все, что он сказал и передала ему конверт. О'Дэй положил письмо в конверт, наклеил марку и попросил Мэйбл опустить его в ящик.

Она сказала:

– Надеюсь, что все будет о'кей. Иногда мне бывает как-то не по себе, Терри. Но знаешь, я надеюсь, что в случае чего, ты меня вытащишь.

– Тебе не следует беспокоиться, Мэйбл. Все будет хорошо.

– Самое смешное, что я тебе верю. Во всяком случае, я на это надеюсь. Итак, что дальше?

– Пока ничего. Иди домой и отдыхай. И держись веселее. Тебе нужны деньги?

Она покачала головой.

– Пока не нужны. Ты знаешь, я всегда была бережлива.

– Хорошо. Рассчитаемся с тобой, когда работа будет закончена. Поезжай домой, Мэйбл. Я позвоню, если ты мне понадобишься.

Он проводил ее до двери и сказал:

– Если ты встретишься с полицейским инспектором Дугалом, и он захочет знать, где ты была, скажи, что ездила к своей бабушке в Скат или еще куда-нибудь подальше, куда бы ему не так легко было добраться. Пока, Мэйбл.

Он закрыл дверь, вернулся в гостиную на тахту и потянулся. Положив под голову диванную подушку, он задремал в ожидании звонка инспектора.

В шесть часов он встал, разделся, принял душ и снова оделся. Смешал себе порцию мартини, выпил. Зазвонил внутренний телефон. О'Дэй снял трубку. Звонил Симонс.

– К вам пришел джентльмен, который уже приходил раньше, сэр, – мистер Дугал.

– Пусть поднимается, – сказал О'Дэй.

Он подождал минуту, потом открыл входную дверь. Дугал шел по коридору.

О'Дэй спросил:

– Ну, как дела?

Дугал улыбнулся.

– Неплохо. У меня есть для вас хорошие новости.

О'Дэй закрыл дверь и провел гостя в гостиную.

– За это стоит выпить. Значит, вы проверили эту историю с отелем "Сэйбл" и убедились, что я говорил правду. Нидхэма кто-нибудь видел?

Дугал кивнул. Он положил зонтик и шляпу на стул, расстегнул плащ и сел. О'Дэй протянул ему бокал виски с содовой и смешал другую порцию для себя.

Дугал сказал:

– Работник гаража – сын хозяина, который занимается ремонтом машин, – видел Нидхэма, когда тот уезжал. Его описание совпадает с тем, которое дала ваша секретарша, мисс Трандл.

О'Дэй поднял брови.

– Значит, вы были у меня в конторе? Ну и как?

– Неплохо. Однако, если вы не возражаете, мистер О'Дэй, я бы хотел, чтобы вы сообщили мне немного больше, чем в прошлый раз.

– Почему бы и нет? – ответил О'Дэй. – Но вначале вы могли бы мне кое-что объяснить. Вы хотите получить у меня сведения как у подозреваемого или как у находящегося вне подозрений?

О'Дэй улыбнулся.

– Я хотел бы это знать для собственного спокойствия.

– Послушайте, – ответил Дугал. – Я мог бы только повторить вам, что не думаю, что вы убили Веннера. Честно говоря, с вами в этом деле мне все вполне ясно, за исключением некоторых деталей.

Я бы просил вас рассказать мне о том, что случилось, когда в прошлую субботу вы вернулись к себе домой и обнаружили записку полковника Нидхэма – ту, что вы мне дали. В ней говорилось о том, что вам оставлено письмо с инструкциями и семьсот пятьдесят фунтов.

О'Дэй спросил:

– Почему вас это интересует? Знаете, в моей профессии существует правило: дела клиентов обсуждению не подлежат.

Дугал сказал:

– Досадно. Но, как вам известно, мистер О'Дэй, при расследовании убийств любые правила могут нарушаться. Я не прошу вас говорить что-либо себе во вред. Полицейский не должен задавать подобные вопросы, а если такой вопрос все же поставлен, вы вовсе не обязаны на него отвечать. Но если бы вы рассказали мне о том, о чем я вас просил, то многое облегчили бы для меня. Может быть, после вашего рассказа, я бы объяснил вам, почему это меня интересовало.

О'Дэй сказал:

– Хорошо. Я полагаю все будет о'кей. Когда я вернулся домой и прочел записку Ники Нидхэма, мне стало интересно, о чем идет речь. Насколько я понял, дело было очень необычное. Где-то в Суссексе живет леди, которая, как считает Нидхэм, нуждается в помощи. Ведь при нормальных обстоятельствах к детективам не обращаются, не так ли?

– Конечно нет, – согласился Дугал.

– Итак, – продолжал О'Дэй, – мне стало очень интересно. Я сел в машину и отправился к себе в контору. Идя по коридору, я заметил, что кто-то оставил в конторе свет.

Дугал спросил:

– Это было странно, не правда ли?

– Я тоже так подумал, когда узнал, что случилось. Оставить в конторе свет было лишь уловкой, не так ли?

– Вероятно, так, – сказал Дугал. – Можно предположить, что неизвестный забрался туда с наступлением темноты, когда свет был необходим.