Святослав усадил Артема на свой раскладной стул, сам пристроился рядом на гранитном поребрике и сказал, обращаясь к Артему:

— Ну, выкладывай, что делал целый год.

После всех необъяснимых последних происшествий Артем очень хотел высказаться, посоветоваться с кем-нибудь, кто не станет смеяться над его странными видениями и подозрениями. И художник Святослав был именно таким человеком. Познакомились они еще в то далекое время детства, когда оба посещали художественную студию. Правда, Артем вскоре студию бросил, а Святослав пошел дальше, окончил художественное училище, и творчество стало для него основной профессией, но общение их, несмотря на это, продолжалось уже больше пятнадцати лет.

Встречались они нечасто, зато постоянно. В месяц пару раз обязательно перезванивались и делились друг с другом взглядами на происходящие вокруг перемены. Святослав был приятным в общении человеком, ненавязчивым и всегда умеющим как высказаться, так и выслушать собеседника. Темпераменты их были похожи. Будучи детьми, они, в отличие от большинства сверстников, не любили шумные игры, предпочитая спокойные и неторопливые шахматы. И еще одно качество Артем очень ценил в Святославе: Святослав был, пожалуй, единственным человеком, из всех кого Артем достаточно хорошо знал, кто никогда не пытался использовать других людей в своих целях или навязывать им свое мнение. В их дружеских отношениях совершенно отсутствовала какая-либо корысть. Скорее эта дружба основывалась на схожести взглядов на вещи и явления, на близости понимания мира.

Артем рассказал Святославу обо всех последних происшествиях, подробно остановившись на своих необычных снах и видениях. В доказательство своего рассказа он извлек из кармана и показал художнику зеленую пирамидку, оставленную Мариной.

— Скорее спрячь. Похоже, за нами наблюдают, — быстро взглянув на зеленую вещицу сказал художник, глазами указывая куда-то в сторону. Метрах в двадцати ниже по набережной у ограждения, на фоне Петропавловской крепости, как будто бы любуясь красотой Невы, стояли двое высоких мужчин в узких солнцезащитных очках, белых рубашках и черных брюках и время от времени посматривали в сторону Артема.

— Да, этих типов я заметил еще в метро, но я понятия не имею, кто они такие и что им от меня надо, — приглядевшись, сказал Артем.

— Ничего, я знаю хороший способ от них улизнуть на время, чтобы поговорить спокойно и без свидетелей. — Успокоил друга художник.

— Но как же твои картины? Ведь их нельзя оставлять, а с такой кучей вещей далеко не убежишь, — сказал Артем.

— А мы не будем убегать в обычном смысле. По крайней мере, они наш побег вряд ли заметят, — проговорил художник, весело сощурившись.

— Но как мы это сделаем? — Недоуменно спросил Артем.

— Видишь вот эту ближайшую к нам картину? Попытайся настроиться на пейзаж и представь, что оказался там внутри на каменистом пространстве, — просто сказал художник, как будто речь шла о чем-то очень обыкновенном.

— Ты хочешь сказать, что можно перейти в картину? Но это же невозможно! — Воскликнул Артем. Художник посмотрел другу прямо в глаза и очень серьезно сказал:

— Ничего невозможного в мире нет. А я многому научился за последние годы. Другое дело, что не всем доступны возможности. Слышал или читал, наверное, что мир вокруг нас такой, каким мы сами его делаем, и каждый человек способен создавать свой мир? Оказывается, каждый может управлять квантовыми потоками, нужно только иметь достаточно развитое воображение и не бояться творить. Ведь и ты же художник, а значит, у тебя тоже должно получиться.

Артем улыбнулся:

— Я что-то читал в Сети об этой концепции, интересно, конечно, но я никогда о таком не слышал, чтобы кто-то на самом деле в картину перешел в реале. Это только в книжках бывает, в сказках, в фильмах, да в компьютерных играх.

— А теперь увидишь, что это вполне возможно, — сказал художник совершенно серьезно, — Твоя пирамидка представляет собой медитативный кристалл такой силы, что все получится. Так что сожми пирамидку в кулаке и попробуй настроиться на пейзаж, а то мы теряем время. И не бойся. Твое дело только настроиться, а дальше я тебе помогу. Мы перейдем внутрь и обсудим твой рассказ в спокойной обстановке.

— Но картина такая маленькая, а мы с тобой такие большие, — все еще не воспринимая слова друга всерьез, со смехом произнес Артем.

— Перейдут только наши сознания. Так что дело совсем не в размерах. Настоящие картины — это проходы в иные миры. Надо только уметь ими пользоваться. Так ты готов? — Спросил Святослав. И Артему показалось, что друг вовсе не шутит.

— Ну, давай попробуем, — неуверенно протянул Артем. Он принял решение довериться другу, хотя сомневался, что что-нибудь может получиться. Предлагаемое Святославом, представлялось, конечно, очень интересным. Но, если бы такое было возможно, то привычный мир изменился бы до неузнаваемости. Технологии стремительно развиваются, и виртуальные миры скоро, действительно, откроются человеку, для этого необходимы лишь очень совершенные сенсоры, но то, о чем говорит художник, даже не виртуалка уже, а полноценная иная реальность…

Артем внимательно взглянул на ту картину, на которую указывал Святослав. На ней была изображена красноватая каменная пустошь, переходящая на горизонте в темную горную цепь. Небо имело необычный розоватый оттенок. Артем сжал в левой руке приятно-теплую нефритовую пирамидку, и пристально вглядывался в пейзаж на картине, но ничего не происходило.

— Ты когда-нибудь видел стереоизображения? Посмотри так же, как будто на стереоизображение смотришь. Когда увидишь объем, погружайся в картину. Когда запах изменится, отрывайся, — произнес за спиной Артема художник.

Вдруг, изображение сначала стало двоиться, и какая-то прозрачная завеса задрожала вокруг картины, словно стена разогретого на солнце воздуха, мир вокруг исчез вместе с рамкой картины, и Артем почувствовал незнакомый запах. Он сделал волевое усилие продвинуться вперед, и одновременно с этим изменилось освещение: солнечный свет превратился в нежно-розовое сияние равномерно заливающее пространство. Он увидел свои ноги, а под ногами было что-то совсем не похожее на асфальт. Землю покрывали небольшие красноватые камни. Когда он, удивленный переменой, поднял глаза, рядом уже стоял, улыбаясь, Святослав.

— Ну вот, что я говорил, все у нас прекрасно получилось, — произнес он.

— Да, но ведь наше необычное исчезновение заметят, — вдруг спохватился Артем.

— Вот и не угадал. Там время для нас остановилось. Обернись и посмотри сам, — сказал художник.

Артем оглянулся. Примерно в метре позади них без всякой видимой опоры в воздухе висела картина. По размеру — совсем как та, через которую они только что проникли в эту каменистую местность, но изображен на ней был петербургский пейзаж. Артем рассмотрел картину внимательно и увидел там себя, сидящего на раскладном брезентовом стульчике и, — чуть сзади и левее — художника, усевшегося на гранитный поребрик.

— Так что же, мы так и сидим там? Но разве можно быть в двух местах одновременно? — Спросил он Святослава, совершенно ничего не понимая.

— А почему бы и нет? — Вместо ответа спросил Святослав и добавил:

— Там время для нас застыло, но смотри на картинку, я сейчас пошевелю правой рукой.

И, действительно, Святослав на картине медленно поднял правую руку и помахал им, а затем опустил ее на гранит. Но в то же самое время Святослав стоял рядом.

— Это же невероятно! — Воскликнул Артем.

— Ничего невероятного, мы же не умерли, а, следовательно, остаемся связаны со своим физическим телом и при желании в любой момент можем в него вернуться, куда бы наше астральное тело не перенеслось. Главное, находиться в пределах видимости рамки, а то есть риск потерять связь с телом, — сказал Святослав.

— И что тогда будет? — Поинтересовался Артем.

— В том мире тело впадет в кому, а потом, если через какое-то время астральную связь с телом не удастся восстановить, то тело умрет, — ответил художник.