Отправив одного из старых конюхов «Сказки Востока» с известием к Малцагу, Молла Несарт в тот же день отправился в Марагу. Ему претила не мирская суета, эта бессмысленная возня, итог которой уже читался на лице Тамерлана. Он мечтал заглянуть в свой прибор-астролябию, чтобы улететь от земной грязи в вечную чистоту бескрайнего звездного неба. Однако, живя на земле, трудно отрешиться и предаться небесам — земное светило беснуется. Вновь срочно вызывают Моллу Несарта в Тебриз. Но Властелин опять ученого не принимает, говорят, очень болен, а главный визирь сообщает, что случилась новая беда. В двух-трех днях пути от Тебриза горцы во главе с Красным Малцагом напали ночью на караван, шедший из Самарканда. В плен уведены ханша Сарай-Ханум и духовный наставник Тимура — Саид Бараки. Не доводя до военной бойни, требуют от Малцага выдать почтенных, старых людей. И вновь дипломатом этой миссии доброй воли и человечности должен выступить Молла Несарт. И если дикарь Малцаг в трехдневный срок не отпустит царственных особ, то двести пятьдесят тысяч воинов двинутся на Кавказ и все сровняют с землей.

Несарт понимает, что если бы Тамерлан и вправду не был бы так плох, этих угроз бы не было, было бы сокрушительное действие. Но ныне Властелин действительно немощен, да он крепкий старик, резко оживет и двинет войска. Тогда, как и Северный, разорит и Центральный Кавказ. И Малцаг такую махину никогда не одолеет. Поэтому, позабыв о спокойствии звезд, Молла Несарт, несмотря и на свой возраст, и свои болячки, тотчас тронулся в путь. Через день уже подходил к Араксу, как догнала иная весть — доблестный внук Властелина принц Халиль в горах Селебана нагнал разбойников, пленных отбил, лишь чудом сам Малцаг еле-еле ноги унес.

Эта новость крайне удивила Несарта: что-то здесь не так, и его волнует судьба Шадомы. Он развернулся и как можно быстрее двинулся наперерез, в надежде до прихода путников в Тебриз встретить их, а главное — Шадому. Ему повезло. В сумерках, в одном переходе до Тебриза, усталые, потрясенные неожиданными перипетиями важные путники из Самарканда устроили привал на ночь.

Первым делом, как и принято, Молла Несарт попросился на прием к Сарай-Ханум, дабы выразить соболезнование. Сарай-Ханум, как и ее муж Тамерлан, всегда с некой надменностью относилась к Молле. Да это было прежде. Теперь ее потаенная мечта, вынашиваемая не только в молитвах, сбылась — Мухаммед-Султана нет. Вновь у ее колена есть возможность занять наследный престол, и всего один претендент — ее внук Халиль, который, как и она, знает, — оборванная тетива, да в руках изощренной Шад-Мульк даже этот молокосос стал подобием воина. И в ее гареме от Сарай-Ханум ничего не скроешь, знает, что тайком Шад-Мульк встречалась пару раз с Моллой Несартом в Самарканде. Думала, шашни, напоили Шад-Мульк опьяняющим зельем — все, что на душе, выболтала: Молла Несарт — родственник, а ее цель — Халиля на трон посадить. Так лишь об этом и Сарай-Ханум печется. Но она стара, да будучи молодой, конкурентке Хан-заде всегда уступала. А Шад-Мульк молодец, своего добивается. Вот и покровительствует теперь ей Сарай-Ханум как может. А тут наследник погиб. Так Сарай-Ханум ожила, хоть и тяжело, в дальний путь (а это заветный трон) двинулась, и Шад-Мульк — ее посох на этом пути. А раз никчемный, помешанный на звездах старикашка снова появился здесь, то не ею, а снохою интересуется. Так для пользы дела пусть немного пообщаются.

В поздних сумерках, выйдя из юрты, дабы никто не слышал, встретились Молла Несарт и Шадома, по-родственному, как положено на Кавказе, обнялись, и, зная, что времени совсем мало, Молла Несарт почти что сразу спросил:

— Ты Малцага видела?

Не смогла Шад-Мульк скрыть своей лучезарной улыбки, а глаза, словно звезды из-за туч, блеснули жизнью. И она так затаенно вздохнула, будто всасывает весь нектар взбухшейся весны, застыла в мечтательном очаровании, тихо прошептав:

— Всю ночь!.. Как миг. Ныне ничего не жалко. Наш Малцаг герой.

— Хорош герой, — гневно шепчет Молла, — а как он умудрился Халилю проиграть?

— Я попросила.

— Что?.. Не пойму я ваших игр.

— И не надо, — она вновь обняла старика и совсем тихо на ухо: — Малцаг совершил невозможное, нам дорогу к солнцу расчистил.

— Кому «нам»? Какую «дорогу»? Какое «солнце»?

— Молла, мой милый старичок, — зашептала она, — ты забыл нашу поговорку: «Звезды — все мы звезды, пока солнце не взойдет».

— Солнце — ты?! — то ли вопросительно, то ли утвердительно произнес Несарт. А она тихо в ответ:

— Не шуми. Нас подслушивают. Прощай, я дам знать о себе, пароль прежний: «Сказка Востока» — быль?»

— То ли быль, то ли небыль — жизнь нелегко понять.

* * *

Перо — ниспосланный дар. Лишь в руках человека Перо может творить. А руки разные. И что простых людей винить, если даже первый человек на Земле, созданный самим Творцом — пророк Адам — поддался искушению и соблазну? А, может, любопытство и познание двигало им? А что тогда говорить

о простых людях, что держат в руках Перо, ведь и они подвержены порокам? И недаром одно и то же Перо в разных руках оставляет совсем разную каллиграфию на листе, и это — память. И как тут не вспомнить древнею мудрость: «Перо — начало, а письмо — ремесло». А ремесло должно прокормить и даже принести доход, чем больше, тем лучше. Впрочем, а к чему бы это? Вернемся лучше к нашему повествованию. И раз Властелин мира — Тимур — тяжко болен, наше Перо благосклонно даст ему покой, но не вечный, а мы, как принято на Востоке, уделим больше внимания старцам, а то все молодым, да их вражде или любви. Но есть ведь и другие стороны жизни. Вот наш Молла Несарт, находясь во временном стане великой ханши Сарай-Ханум, встретившись с Шадомой, точнее Шадь-Мульк, позабыл обо всем. Он не понимал, зачем Малцаг, жертвуя своей репутацией, «проиграл» мальчишке Халилю? Если бы эту операцию или игру вел бы Тамерлан, то Молла понял бы — готовится очередная провокация, то есть коварство, вслед за которым произойдет захват власти со всеми вытекающими последствиями. А что могут задумать и воплотить в жизнь такие люди, как Шад-Мульк и Малцаг? Жаль, погубят они себя. Разве возможно с такой сверхсилой, как Тамерлан, даже старый Тамерлан, бороться?

Призыв к сумеречной молитве привел Моллу Несарта в чувство реальности. А когда он увидел, что муэдзин^[247] не кто иной, как Саид Бараки — духовный наставник Тимура, теперь главный богослов Востока, Молла быстро совершил омовение, стараясь избавиться от земной суеты и грехов, и, как уважаемый всеми старец, стал первым, чуть позади от Бараки, во время молитвы.

— Достопочтеннейший Саид, искренне рад видеть вас в здравии! Позвольте свершить Хадж, обняв вас! — даже будучи столько при дворе Тимура, Молла Несарт лишь на расстоянии несколько раз видел Саида Бараки, и то во время очень важных мероприятий, этот старец очень авторитетен и популярен.

— О Молла! — на низкий поклон Несарта Саид, как подобает его сану и положению при дворе, лишь слегка наклонил голову. — Слышал, слышал о твоих трудах, об обсерватории, как учишь великого внука Улугбека. Похвально. Вот только ересь свою ты, наверно, забыл?.. А то, как это — Земля движется вокруг Солнца? Бред какой-то!

— Заблуждался, глуп был, — склонил голову Молла.

— Ну ничего, ничего, чего по молодости не бывает. Ты покайся.

— Каюсь, каюсь, ваша светлость.

— Во! Покаяние никогда не поздно. Всевышний милостив, и мы будем за тебя молиться, Он спишет твои грехи.

— Благодарю, ваша светлость, ваше высочество.

— Ну как там Властелин? Столько благих дел свершил Великий Тимур для мира и веры. Столько добра, а милости сколько?! И надо же такому случиться, такое горе — Мухаммед-Султан! Ах, эти безбожники, еретики… И знаешь, даже на нас позарились, напали. Какая неблагодарность раба! Вот невежество варвара! Ведь этого Красного Малцага лет десять назад Великий Тимур пощадил, живым оставил. А он, одно слово — дикарь! Да час его пробил, славный принц Халиль отомстил, показал, какого он рода, чей сын, и где его место.