Впрочем, негоже роптать на судьбу — включите телевизор, и, глядя на взопревшие физиономии политиков, вы поймете, кому на Руси не жить. Политики вымрут быстрее, чем мы — и погубит их не пьянство, а маниакальная уверенность в собственной искренности. Привычка врать по понедельникам не отменяет сказочек по вторникам, а лишь дополняет чудовищную ложь среды. И добросовестно завравшийся политик уже к пятнице не в состоянии распутать собственные враки — и вот он уже верит самому себе и даже телевидению. Любой мошенник средней руки может легко надуть с десяток этих деятелей — достаточно к ним подойти поближе и просто есть, с любой стороны.

Другое дело — добропорядочные обыватели. Их уже не возьмешь жизнерадостными, как вокзальные шлюхи, героями сусально–патриотических роликов. Тут требуется неподдельное коварство и, как ни странно, любовь.

Ситуация 1. Вы командуете профсоюзом некоего предприятия по производству неликвидных отходов. Несмотря на безнадежное финансовое положение завода, профсоюзные взносы еще текут тоненькой струйкой в бездонную финансовую пропасть организации и время от времени вы даже выделяете смешные суммы на всякую веселую ерунду типа юбилея директора или на лечение гастрита у главного бухгалтера.

Но вот в спокойной неликвидной жизни предприятия случается досадная заминка — помирает начальник сборочно–разборочного цеха Петр Морганович Потусторонний. Понятное дело, начинается изрядная кутерьма, а профком оплачивает венки и выпивку.

Поднатужившись, вы наскребаете деньги на некролог в местной газете, и на следующий день весь окрестный мир содрогается в жутких конвульсиях и испытывает прочие неудобства от похмельного синдрома.

А еще через пару деньков вам приносят письмо на имя Петра Потустороннего, адресованное почему–то на завод. Поскольку передавать весточку Петру Моргановичу вам еще рановато, вы резонно решаете послание изучить.

В письме неведомый вам Вова Сапиенс поздравляет Петра с Новым годом, Первым мая и Днем Рождения Президента, а также желает ему всяческого здоровья. Заботливый Вова трогательно, но довольно занудно перечисляет собственные болезни, а также болячки общих с Петром, но также неведомых вам друзей, а в конце, сообщает пренеприятнейшее известие. Оказывается, Петр Морганович, сукин сын, перед кончиной позабыл расплатиться с некоторыми долгами и болезненный Вова очень рассчитывает на возврат ста тысяч рубчиков, которые он одолжил недавно Петру. Вова лег на операцию по удалению мозжечка и сообщает новый адрес для перевода до востребования. В противном случае Вова сообщит супруге Петра, на что, собственно, был выделен этот целевой кредит — судя по туманным намекам, друзья неплохо повеселились.

Мучимый святыми чувствами с изрядной долей жадности, вы собираете профком и после жарких дебатов постановляете — супругу усопшего не беспокоить, деньги болезному Вове переслать из фондов профкома.

А Вова Сапиенс, он же Жорж Косолапый, он же Ося, лихорадочно почесываясь отнюдь не удаленным мозжечком, строчит очередное жизнеописание по мотивам еще тепленького некролога. Говорят, раньше народ был подобрее и попроще, но и сейчас грубо и решительно отказывают единицы — остальные платят. И кто там лопочет о падении нравов — доброта еще спасет мир. И Вову.

АКАДЕМИЯ ПЯТЬДЕСЯТ ВТОРАЯ

Национальная проблема перепроизводства адреналина ставит в тупик даже инфантильных кисок из мясных отделов гастрономов. Пинки и зуботычины от озверевших граждан достаются теперь и им, чего ж говорить о пассажирах метро или членах правительства. Замученные стрессом и нарзаном, мы научились давать сдачи раньше, чем получаем. Наверное, мы самая живучая нация в мире, но как же это надоело — выживать. Вот бы просто пожить да порадоваться.

Ситуация 1. Ваш любимый завод на последней презентации своей продукции торжественно переименован в банкрот, и ваш бессрочный отпуск начинает откровенно затягиваться. Кто виноват, вы уже знаете, а вот что делать дальше без денег вовсе, представляете довольно смутно.

Впрочем, на последний вопрос ответ находится просто — начать собственное дело, отправившись по верной дороге Генри Форда, и из маленькой велосипедной мастерской сотворить эдакую корпорацию или, на худой конец, ассоциацию.

На начальный этап мероприятия, однако, требуются денежки. Денежки дают в банках, причем сколько хочешь — надо только дать что–нибудь взамен. Например, приватизированную квартиру.

Выбрав банк посолиднее, вы направляетесь туда и оформляете бумажки. Квартиру оценят и предложат сумму, ровно вдвое меньшую, причем возвращать придется с процентами — как правило, обещают процента четыре, а в конечном итоге заплатите двенадцать. Но вы и на это согласны и на финальную часть сделки приезжаете на купленном в кредит автомобиле. Получив денежки, вы вежливо прощаетесь с сотрудниками банка и отправляетесь домой. Однако едете не очень долго — метров двести. На ближайшем перекрестке какая–то гнусная иномарка царапает вам крыло и останавливается. Из машины выходит щупленький гражданин и уже издали начинает извиняться. Вы, строго сдвинув брови и наморщив затылок, вылезаете из машины. По этому наморщенному затылку вас и двинут сзади, после чего вы очнетесь на холодном асфальте или в машине скорой помощи — это как повезет. Денег, естественно, не будет. Доказывать очевидную связь сотрудников банка с бандитами — занятие безнадежное. А проценты будут тикать и дальше.

Некоторые банкиры, конечно, могут в этом месте закричать и даже затопать ножками, но большинство загадочно промолчит.

Ситуация 2. Одолжив немаленькую сумму когда–то хорошему, а теперь нехорошему знакомому, вы методично позваниваете должнику и портите ему кровь. Должник плачет и жалуется на неурожай.

Однажды разъярившись, вы прочищаете ему мозги с помощью разной бытовой техники типа пылесоса, грозно пообещав в дальнейшем пользоваться кофемолкой, а завершить курс «Вяткой–автомат», Перспектива автоматического отжима должника явно не устраивает, и он назначает день расплаты.

В назначенный день он приходит один и в самом деле приносит все, что был должен, и даже добавляет немного на чай. Через несколько минут вы уже радостно попиваете чаек из литровых бутылок «Смирновской», а в квартиру вваливается толпа злодеев. Злодеи предлагают выдать ценности и деньги добровольно, в противном случае вас ожидает ручная стирка. После стирки вы и впрямь становитесь безупречно чистым, а репутация вашего знакомого немного запятнается. Но ведь репутацию в карман не положишь.

АКАДЕМИЯ ПЯТЬДЕСЯТ ТРЕТЬЯ

Вопрос о том, действительно ли у поэтов, пишущих тексты для современных молодежных песен, отсутствует чувство меры или они просто ненормальные, до сих пор открыт. Впрочем, то же можно сказать и о народных избранничках, сочиняющих такие законы, что впору их петь и горько рыдать над своею судьбинушкой.

Ситуация 1. Ваши многочисленные родственнички начали вымирать с умопомрачительной скоростью, обгоняя динозавров и одиноких обитателей приватизированных квартир. Вы уже выучили наизусть расценки погребальных контор и одноименный мотивчик, насвистывая который, вы сигнализируете начальству об очередном краткосрочном отпуске для организации похорон. Начальство злится, но пока молчит.

Впрочем, кроме неприятностей, последняя скоропостижная кончина троюродной тетушки из Дребеденьевска принесла вам нежданный подарок — наследство. Тетушка проживала в старинном трехэтажном домике, стоимость которого, по самым скромным подсчетам, превышает сто тысяч долларов. Однако, кроме вас, троюродного племянничка, у тети тут же обнаружилась масса братишек и сестренок, а посему наследство справедливо делит суд, присудив вам одну седьмую скромного домика.

Совершив обряд посвящения в наследники, выпив необходимое количество водки и разделив сто тысяч на семь, вы раздумываете о вложении капитала в многострадальную российскую экономику. Впрочем, для начала вам приходится заплатить налог на наследство и госпошлину — учитывая стоимость имущества, это составит несколько сотен долларов.