Но впереди ждал пикник, и нужно было к нему приготовиться.

  Дядя, конечно же, от пикника отказался. Но, видимо, чтобы не огорчать Полли, ни слова не сказал о личности приглашавшего. Он сослался на встречу с одним старым знакомым, который обещал ему помочь. И Полли с МакКином решили поехать вдвоем.

  За час до полудня прикатила роскошная карета, в которую была запряжена шестерка черных коней. Слуга в ливрее спрыгнул с козел и протянул ошеломленной Полли конверт. В нем была коротенькая записочка.

  "Желаю спокойной поездки. С наилучшими пожеланиями Чарльз Барклей".

  - Как это великодушно! - Полли была очарована этим красивым жестом.

  - Излишний жест, - сказал МакКин, хмуро глядя на поистине королевскую карету. - Здесь всего час пути, и мы могли бы спокойно совершить его в кэбе.

  Полли даже не обратила внимания на ворчание МакКина. Она поспешила усесться в карету, и МакКин, схватив со стола еще не читанную утреннюю газету, пошел вслед за ней.

  Хотя карету трясло, МакКин умудрялся спокойно читать.

  - Что-нибудь есть интересное? - спросила Полли.

  - "Сегодня утром владелец банка "Солтер энд Солтер" сэр Колин Солтер покончил с собой".

  - Тот самый банк, в котором дядя потерял все свои деньги! - воскликнула Полли.

  - "Грозившее ему разорение и позор, таким образом, не затронет его семью", - закончил читать МакКин.

  - Для бывших вкладчиков теперь есть повод для мстительной радости, - сказала Полли. - Но что вас в этом заинтересовало?

  - Не знаю, но мой нос чует здесь какой-то подвох.

  - Убийство?

  - Думаю, нет.

  - А было бы забавно, если это жена постаралась ради блага своих детишек.

  - Хм, - МакКин посмотрел на Полли из-за газеты, - а вы, не то, что юные леди вашего круга, не боитесь строить смелые предположения, какими бы ужасными они ни были.

  - Страх закрывает от нас правду. А я не желаю этого делать. И знаете, кажется, мне начинают нравиться ваши детективные загадки. Это намного интереснее, чем игра в го или шахматы.

  МакКин улыбнулся и продолжил что-то вычитывать из газеты. А Полли хотелось сказать МакКину: "Королева Виктория в смертельной опасности! Мелисса Морро и её компаньонка доберутся до нее!" Все утро Полли порывалась это сделать. Но она остановила себя, сказав, что никто не поверит в подобное, тем более скептичный МакКин. И она продолжала молчать, обещая себе, что расскажет МакКину о ночном видении, когда он будет к этому готов.

  Они приехали в поместье точно к обеду, но пикник пришлось отложить из-за вдруг начавшегося ливня. Но никто, ни гости, ни хозяева не были расстроены из-за этого и, казалось, даже наоборот, обрадовались. МакКин спешил разобраться с происшествием, Чарльз же, увидев первые капли дождя, сразу сказал Полли: "Разве не уютнее сидеть за карточным столом или в кресле, чем на пне или на сырой земле?" Но за фразой, сказанной в утешение гостьи, Полли увидела настоящее желание и чувства Чарльза: видимо, он и вправду не любил природу, радуясь любой возможности избежать пребывания на ней.

  В гостиной МакКина и Полли приветствовал хозяин Арчибальд де Мобрей, молодой человек лет восемнадцати, и его жена Шарлотта, возрастом около двадцати пяти лет. Они были настолько мрачны и угрюмы, что даже немного напугали Полли, она была удивлена, что у Чарльза такие неприятные друзья. Может, дело было в пропаже сестры, но даже в этом случае они могли бы быть чуточку поприветливее.

  - Мой отец, Льюис Филипп, - сказала низким и сиплым голосом герцогиня, - неважно себя чувствует, так что на обеде его не будет.

  - Скорейшего ему выздоровления, - пробормотала Полли.

  - Вы очень милы, - герцогиня изобразила улыбку, но лучше бы она этого не делала, улыбка её была похожа скорее на оскал, и Полли отшатнулась. Если бы не МакКин, невозмутимо стоявший рядом, Полли бы под любым глупым предлогом убежала отсюда.

  За обедом под огромной, сверкающей, из богемского стекла люстрой в тысячу свечей за ужасно длинным столом сидели: на торце молодой герцог, Полли рядом с Чарльзом, а МакКин и герцогиня напротив них. Стол был богато уставлен золотыми приборами, хрустальными бокалами и всевозможными яствами. Тихие, как призраки, слуги незаметно подливали вино и подносили блюда. Арчибальд молчал, словно думая о своем, а Шарлотта де Мобрей была ужасно церемонна, словно сама королева - ни живости, ни интереса в глазах. Над столом нависла тишина, всё это было очень непривычно и тягостно для Полли. Она кидала взгляды на МакКина, который, в свою очередь, незаметно изучал самих хозяев и обстановку. К счастью, обед скоро кончился и герцогиня позвала всех в музыкальную комнату.

  - Арчи неплохо играет на фортепьяно, - сказала герцогиня и сделала жест своему супругу.

  Арчибальд не проронивший до этого ни слова, кроме слов приветствий, ответил:

  - Ну что ты, я давно не тренировался, - и все же прямиком пошел к инструменту, стоявшему в углу комнаты.

  Он открыл крышку, вздохнул, и руки его, упав на клавиши, запорхали, извлекая будто тысячу звуков сразу. Они принесли волнение и скорбь. Но вдруг возник пассаж, он стремительно взлетел до верха и оборвался, заставив замереть сердце, а потом промелькнул еще один пассаж, так же оборвавшийся, словно тонкая нить в тишине, но вот смятение закончилось и воцарилось спокойствие. Под конец, словно вспенившееся шампанское, музыка залила всю комнату и остановилась. Полли даже ахнула от восторга и тут же захлопала, заполняя наступившую тишину.

  - Это великолепно! - не удержавшись, сказала она.

  Арчи был оживлен и воодушевлено сиял.

  - Ну что вы, - ответил он, - просто когда твой учитель Моцарт, невозможно не...

  МакКин и Полли удивленно переглянулись, и Чарльз, быстро перебив друга, сказал:

  - Конечно же, сын Моцарта. Сам-то Моцарт жил веком раньше, - четко подчеркнул он, хмуро глядя на друга.

  - Но ведь сын Моцарта не был музыкантом, - неуверенно сказала Полли.

  - Зато владел музыкальными тайнами, которые перенял от отца, - сказал Чарльз.

  Но его тут же возмущенно перебил Арчи.

  - Вообще-то, - сказал он, - второй сын Моцарта, Франц Ксавьер, тоже был композитором и педагогом. Я даже написал ему как-то пару писем, но переписка у нас не сложилась, характер у Франца был довольно тяжеловат.

  - Это же сколько он прожил, если родился где-то в конце восемнадцатого века, - вдруг задумалась Полли, - а вы недавно общались с ним.

  - Да нет, - вздохнул Арчи, - это было давно...

  Чарльз, прерывая слова друга, быстро добавил:

  - Ну а теперь, может, вы, мисс Бригстоун, порадуете нас музицированием?

  - После такого выступления, я боюсь, это будет выглядеть убого, лучше я откажусь.

  Понурый Арчибальд отошел от рояля и, кинув какой-то злобный взгляд на Чарльза, сел у камина.

  - Ну что ж, я тоже уже устала, - сказала герцогиня и встала, заставив подняться и остальных.

  Первый раз Полли видела такой блестящий и такой короткий музыкальный вечер.

  Арчибальд спросил МакКина, наверное, он хочет заняться теперь делом?

  - Я давно жду соизволения осмотреть дом, - ответил МакКин.

  - Ну весь дом осматривать глупо, - возразил Арчи, - а вот спальню Хелен пожалуйста.

  - Глупо было бы что-то упустить, - отрезал МакКин, - если вас, конечно, еще интересует, куда подевалась ваша сестра.

  - Мы обыскали всё, - сверкнул глазами Арчи. - Она будто испарилась! - и уже воротясь к своему обычному мягкому тону, продолжил: - Но если вам не жаль времени, ищите, осматривайте все. Кроме хозяйских спален, разумеется, этого герцогиня не потерпит.

  Чарльз что-то шепнул своему другу, и тот сказал: