В таких условиях 19–20 сентября 1989 г. состоялся Пленум ЦК КПСС. Заслушав доклад М.С. Горбачёва «О национальной политике партии в современных условиях», он одобрил представленную «платформу КПСС» по национальному вопросу[2029].

Особое место в решениях пленума занимало следующее положение: «Экономическое содержание и суверенитет в современных условиях находит выражение в переходе республик на хозрасчёт и самофинансирование». Это означало признание права собственности каждой республики на землю и её недра, закрепление за ними в собственность всех промышленных предприятий республиканского значения, предоставление республикам права самостоятельно определять «экономические методы и формы хозяйствования», перевод экономических отношений между республиками, а также между республиками и Центром на договорные, рыночные начала[2030].

Таким образом, несмотря на то, что в решении Пленума ЦК КПСС шла речь о реформировании федерации, на самом деле он закрепил курс на превращение СССР в конфедерацию. Проблема заключалась только в том, удастся ли, отпустив республики в свободное экономическое плавание, сохранить их в составе СССР. Ведь представленные самим себе республики не только получали право выбирать, с кем объединять свои усилия, но и оказывались в сфере влияния других сил: США и ЕЭС. Следовательно, взятый партией курс на реформирование СССР создавал риск развала СССР. Неужели этого не понимали руководители партии и советского государства?

Вот позиция А.Н. Яковлева, изложенная им в интервью, которое он дал в октябре 1989 г. американскому журналисту X. Смиту. «Вопрос: «Возможно ли дать всем союзным республикам самостоятельность без того, чтобы Союз не развалился?». «Ответ: «И не только регионам, но и областям, краям и районам. Пусть каждый живёт, как работает. И не надеется, что его будет кормить сосед»[2031].

И далее: «Республики… будут действовать достаточно самостоятельно в пределах своих конституций. Вплоть до того, что они смогут отменять те решения центральных органов, которые являются и будут истолкованы как вторжение в их компетенцию. Практически все вопросы будут решать самостоятельно». Что же тогда намерена была оставить в своих руках центральная власть? Оказывается только «вопросы обороны» и, возможно, «ведение главных проблем внешней политики»[2032].

По существу А.Н. Яковлев повторил то, что он заявлял ещё лётом 1988 г., то, что нашло отражение в решениях Рижского совещания 21–23 сентября 1988 г. Александр Николаевич не скрывал, что видел цель национальной политики партии в ликвидации Советского Союза и создании на его основе даже не конфедерации, а содружества совершенно самостоятельных государств.

После сентябрьского 1989 г. Пленума ЦК КПСС началась разработка Союзного договора. Однако она велась неторопливо и, как отмечает сам М.С. Горбачёв, в руководстве партии «приступили к консультациям по разработке договора только в конце 1989 года»[2033].

Кроме национального вопроса, сентябрьский Пленум ЦК КПСС рассмотрел также кадровые вопросы.

«Пленум освободил В.П. Никонова и В.М. Чебрикова от обязанностей членов ПБ и секретарей ЦК КПСС в связи с их заявлениями об уходе на пенсию. Пленум освободил В.В. Щербицкого от обязанностей члена ПБ ЦК КПСС в связи с его заявлением об уходе на пенсию. Пленум освободил Ю.Ф. Соловьёва и Н.В. Талызина от обязанностей кандидатов в члены ПБ в связи с уходом на пенсию»[2034].

«Пленум избрал председателя КГБ СССР В.А. Крючкова членом ПБ ЦК КПСС. Пленум перевёл Ю.Д. Маслюкова из кандидатов в члены ПБ ЦК КПСС. Пленум избрал председателя Совета Союза ВС СССР Е.М. Примакова и председателя КПК при ЦК КПСС Б.К. Пуго кандидатами в члены ПБ ЦК КПСС. Пленум избрал первого секретаря Орловского ОК КПСС Е.С. Строева, первого секретаря Липецкого ОК КПСС Ю.А. Манаенкова и первого секретаря Татарского ОК КПСС Г.И. Усманова секретарями ЦК КПСС. Пленум перевёл из кандидатов в члены ЦК КПСС первого секретаря Крымского ОК КП Украины А.Н. Гиренко и избрал его секретарём ЦК КПСС»[2035].

Показательно, что вопрос о кадровых перестановках предварительно, как это обычно делалось, на Политбюро не обсуждался. Его члены были поставлены в известность о планируемых переменах только во время работы Пленума[2036].

И никто не возмутился.

Новая экономическая реформа

Несмотря на то, что новый Верховный Совет СССР оставил Н.И. Рыжкова в должности премьера, «новое правительство, сформированное к августу 1989 года, обновилось на 90 процентов»[2037].

Если бы руководство партии и правительства действительно собирались реформировать экономику на основе решений июньского 1987 г. Пленума ЦК КПСС, они должны были бы направить свои усилия на то, чтобы стабилизировать экономическую ситуацию в стране на этой основе. Тем более, что в 1989 г. планировалось завершение перехода предприятий на полный хозрасчёт и самофинансирование.

Однако ещё весной 1988 г. был поднят вопрос о необходимости сделать следующий шаг и начать переход к многоукладной экономике. Обсуждение этого вопроса в верхах продолжалось вплоть до Первого съезда народных депутатов СССР, который фактически одобрил эту идею.

В связи с этим была создана Государственная комиссия по экономической реформе. По предложению Н.И. Рыжкова, её возглавил директор Института экономики АН СССР академик Л.И. Абалкин, давно слывший «рыночником»[2038]. 1 июля 1989 г. он в ранге вице — премьера переступил порог своего нового кабинета[2039].

«История правительственной программы весны 1990 г., - пишет М.С. Горбачёв, — восходит к Первому съезду народных депутатов СССР. В принятом им постановлении «Об основных направлениях внутренней и внешней политики СССР» ставилась задача перейти к новой модели экономики, включая радикальное обновление отношений собственности, становление полнокровного социалистического рынка, избавление государства от функций непосредственного вмешательства в оперативное управление хозяйственными единицами»[2040].

Это было то, чего добивался М.С. Горбачёв ещё при подготовке июньского 1987 г. Пленума ЦК КПСС и против чего тогда, угрожая отставкой, восстал Н.И. Рыжков.

По воспоминаниям М.С. Горбачёва, «было предложено к рассмотрению три варианта. Первый, так называемый эволюционный, предусматривал постепенное преобразование нынешних форм ведения хозяйства, умеренные структурные сдвиги. Преимущества отдавались административным методам… Второй вариант, радикальный, включал одновременное снятие всех ограничений для рыночных механизмов, полный отказ от контроля над ценами, массовый переход к новым формам собственности, по сути дела, это тот вариант, который с начала 1992 г. начала осуществлять команда Гайдара под лозунгом «шоковой терапии»… Наконец, радикально — умеренный, предполагающий комплекс предварительных мер для создания стартовых условий перехода к новому механизму, развитие рыночных отношений, но при сохранении регулирующей роли государства, контроля за ценами, доходами, инфляцией»[2041].

«Комиссия Абалкина, — пишет Михаил Сергеевич, — предлагала сделать выбор в пользу третьего варианта»[2042].

Так началась разработка правительственной программы перехода к многоукладной рыночной экономике. Она предусматривала три этапа: 1989–1990, 1990–1992 и 1993–1995 гг. На третьем этапе предполагалось довести кооперативный сектор до 15 процентов стоимости основных фондов, акционерный до 25 процентов, 30 процентов государственного сектора сдать в аренду, остальные 30 процентов сохранить в руках государства[2043].