Вместо этого Даймонду стало казаться, что именно его соблазнили и бросили. Сидит тут как ни в чем не бывало с самодовольной улыбочкой на слегка припухших губах… Воспоминания о том, что Салли вытворяла прошлой ночью этими самыми губами заставили поерзать на сиденье.

Боже, жизненно необходимо с ней расстаться. Они же разные, как день и ночь, и даже если один из них предпримет попытку продолжить неуместный роман, то она заранее обречена на провал.

Не следует забывать, кто он такой и какие женщины ему больше подходят. Постарше, непритязательные особы, которые не ждут от него многого, довольствуясь хорошим ужином и приятным времяпрепровождением после десерта. Женщины, много лет назад потерявшие и наивность, и иллюзии, чему только рады.

Салли Макартур в душе еще девственница. Джеймса терзало отвратительное ужасное подозрение, что, несмотря на демонстративное хладнокровие, она по-прежнему воображает, будто в него влюблена. В конце концов, он воплотил в жизнь ее самые заветные фантазии и знал лучше кого бы то ни было, насколько пылко она отвечала ему в постели.

Салли не привыкла к подобным кавалерам, это ясно. И большинство женщин, не ложащихся в постель с каждым встречным, обычно внушают себе влюбленность в партнера, по крайней мере до тех пор, пока длятся отношения. А потом резко впадают в неутихающую ненависть, если мужчина не оправдал вожделенных ожиданий. Может и к лучшему, что его избили прежде, чем он хотя бы попытался. Иначе он сам, того гляди, постарался бы превратиться в подходящего мисс Салли спутника.

Надо найти потерявшуюся сестрицу и немедленно свалить куда подальше, к неряшливым коридорам и убогим улицам, где он чувствовал себя как дома. Ему не место среди дневного света, свежего воздуха и солнечных лучей. Не место в компании влюбленной двадцативосьмилетней мечтательницы. И уж, конечно, не место в той жизни, в которой вот уже три дня отсутствовала приличная порция выпивки и рассматривается возможность сокращения количества сигарет. Салли полностью подрывает основы его личности, черт побери, и чем скорее он уйдет от нее, тем лучше. Ведь задержись он возле нее подольше, вполне вероятно, что вообще не найдет сил сбежать.

Джеймс толкнул прикуриватель для очередной сигареты, Салли упрямо выдернула обратно.

– Моя мать, может, и не страдает аллергией на табачный дым, а вот я страдаю, – многозначительно заметила девушка.

– Ты уже несколько дней пассивно куришь и еще ни разу даже не чихнула.

Даймонд снова толкнул прикуриватель.

Салли снова выдернула.

– Если тебя не волнуют собственные легкие, подумай хотя бы о моих.

Джеймс толкнул обратно.

– Переживешь. Ради вас, леди, я отказался от скотча. Оставь мне хотя бы сигареты.

Салли изумленно вперилась в детектива, и тот немедленно узнал этот идиотский восторг в невероятно синих глазах.

– Ради меня ты бросил пить? – тихим голоском повторила Салли.

– Спустись на землю. Просто не выдержал твоего напора, ты ведь хуже любой головной боли. Если бы мне пришлось иметь дело с тобой и похмельем одновременно, я, наверное, перерезал бы горло либо тебе, либо себе.

– Джеймс…

– Как только от тебя избавлюсь, на радостях немедленно куплю самую большую бутылку самого дорогого виски, какую только смогу себе позволить, – предупредил детектив.

Угроза не произвела на Салли ни малейшего впечатления. Она по-прежнему сияла и сверкала глазами, как ребенок, выигравший приз на ярмарке. «Хоть кол на голове теши», – угрюмо подумал Джеймс. Может, самое лучшее – остановиться возле первого попавшегося магазина и купить эту чертову бутылку, хотя бы ради того, чтобы убедить ее не верить ни единому его слову.

Проблема состояла в том, что совершенно не тянуло выпить. Да и сигареты вдруг стали на вкус отвратительными. Дамочка сначала полностью его переделает, а затем вернется к прежней веселой жизни, оставив его даже без пороков, скрашивавших унылое существование.

– А ведь есть очень простой выход, – жизнерадостно прощебетала Салли.

– Неужели? И какой? – проворчал Джеймс, глядя на дорогу и забыв о своей потребности в сигарете.

– Я просто не позволю тебе меня бросить.

– Это должно меня подбодрить? – возразил он. – Такой камень на шее?

И снова потянулся к прикуривателю.

Салли положила ладонь на его руку, но Джеймс схватил ее за запястье и резко дернул назад. Девушка перестала улыбаться и нахмурилась.

– Хочешь причинить мне боль, Даймонд?

– Я не причиняю боль женщинам, – отрезал Даймонд, не разжимая пальцы.

– Тогда отпусти.

Конечно, он повиновался, почувствовав себя дурак дураком, мчась по шоссе и обхватив тонкое запястье, как наручниками.

Потом упрямо потянулся за зажигалкой. Салли оказалась проворнее, выдернула прикуриватель из гнезда и выбросила в открытое окно.

Джеймс так резко остановил машину, что пассажирка едва не ткнулась в ветровое стекло.

– Какого черта ты вытворяешь? – разъяренно взревел детектив.

– Всего лишь избавилась от прикуривателя. Совершенно бесполезная вещь, в моей машине не курят, так что не вижу никаких причин возить это барахло.

– А о лесных пожарах не подумала?

– Только не в разгар дождливого сезона.

– Я могу остановиться на следующей автозаправке и купить спички.

– Вперед и с песней, – приветливо пропела Салли. – По крайней мере, я не стану соучастницей.

– О Боже, вдобавок ко всему еще и безмозглый лепет, – застонал Джеймс.– Господи, чем я так провинился, что заслужил такую язву, как ты?

– Просто тебе повезло, вот и все, – заверила Салли с неутихающей жизнерадостностью, сложив руки на коленях.

Она ни разу не дотронулась до него с самого утра. А Джеймс ждал ее прикосновений, просто жаждал, готовился к ним, но она держала руки при себе. Никаких нежных ласк, никаких мимолетных толчков, никаких случайных касаний. Ничего.

У Даймонда лопнуло терпение.

Развернувшись, он поймал рукой упрямый подбородок и повернул Салли лицом к себе.

– Считаешь себя очень остроумной? – проворчал он, осознавая, что пальцы невольно ласкают гладкую кожу, не в силах прекратить.

Джеймс ожидал, что в ее глазах запылает торжество. Вместо этого во взгляде Салли светилась беззащитность, которую она всячески старалась спрятать.

– Давай сыграем по твоим правилам, Даймонд, – прошептала она.

И Джеймс сломался. Прекрасно понимая, что это абсолютное безумие с его стороны, все равно не смог удержаться. Перегнулся через сиденье и поцеловал, легким перышком прошелся по губам, потом основательно впился в рот. А затем отпрянул, отпустил ее, и снова завел двигатель.

– По дороге не препятствуй мне снова по части сигарет, – предупредил он обычным спокойным тоном, – иначе я возьмусь за сигары.

Джеймс не смел взглянуть на Салли, пока снова выруливал на шоссе. Один-единственный взгляд – и он свернет на первом попавшемся перекрестке и направится прямиком в ближайший мотель. Единственный способ выжить – держать руки подальше от искусительницы. Он же справляется с собой вот уже целых три часа после пробуждения… может, сумеет протянуть и шесть. А вот как пережить предстоящую ночь…

* * *

Глория, штат Калифорния, представлял собой небольшой туристический городок посреди пустыни. До конца эгоцентричных семидесятых здесь не было ничего, кроме автозаправки и семейной лавочки для проезжающих. С появлением оздоровительного центра «Десерт Глория» местечко пережило настоящий бум деловой активности. Город заполонили модные маленькие бутики, книжные магазины, супермаркеты, рестораны здорового питания и тому подобное. Салли глазела по сторонам и содрогалась, замечая приметы калифорнийской светской жизни. Слегка перевалило за пять часов вечера, Даймонд весь день мчался, как дьявол, останавливаясь только для того, чтобы купить еду на вынос в пластмассовых контейнерах.

Салли добрых полчаса читала ему лекцию насчет вредных привычек, пока Даймонд не включил на полную мощь радиостанцию со старыми песнями, в основном блюзами и негритянской музыкой. Салли не стала возражать, откинулась назад и принялась вслух считать выкуренные им сигареты, пока тело томительно ныло от воспоминаний о прошлой ночи.