В начале войны у нас не хватало опыта ночных атак. Учебные ночные стрельбы в условиях, приближенных к боевым, разумеется, проводились, однако во избежание столкновений и потери торпед принималось столько мер предосторожности, что учения порой превращались в пустую игру. Теперь ночные атаки входили в моду. Больше того. Оказалось, что раз уж цель обнаружена, ее легче атаковать ночью, чем днем. Причина заключалась в том, что ночью суда и корабли противника не прибегали к противолодочному зигзагу. Правда, в светлые ночи подводным лодкам во время атаки приходилось уходить под воду, чтобы избежать обнаружения. Мы неожиданно установили, что в наши перископы цель хорошо видна даже ночью. Линзы перископов стали подвергаться «световой обработке» по только что освоенному в то время методу. Это значительно улучшало прохождение света и повышало эффективность перископов в ночных условиях.

Командиры подводных лодок имели также возможность убедиться, что использование в последней стадии атаки гидролокатора для определения расстояния до цели путем посылки однократного импульса вполне возможно и, как правило, не засекается противником. Одним из наиболее серьезных недостатков у нас было отсутствие совершенных приборов для взятия пеленгов на цель с мостика лодки в ночных условиях. Плохо обстояло дело и с маскировкой. Когда мы вступили в войну, наши подводные лодки были окрашены в черный цвет, но оказалось, что серая окраска делает лодки ночью менее заметными.

С ростом боевого мастерства подводников количество потопленных и поврежденных судов и кораблей противника, естественно, стало увеличиваться. Возросло и число объектов для атак. Очевидно, японцы начали получать продукцию с нефтяных промыслов, нефтеочистительных и сахарных заводов и других предприятий Малайи, Индонезии и Филиппин. Все эти источники снабжения были разрушены союзниками при отступлении, и японцам потребовалось несколько месяцев, чтобы произвести восстановительные работы, собрать рабочих и ввести заводы в строй. Бездействие промышленных предприятий в начальный период, безусловно, явилось одной из причин снижения интенсивности судоходства в этом районе в весенние и летние месяцы 1942 года.

По нашим оптимистическим подсчетам, в октябре подводными силами юго-западной части Тихого океана было потоплено 14 судов противника и повреждено 5, однако после войны стало известно, что уничтожено было лишь 9 судов общим тоннажем в 39789 тонн. Самым большим судном, потопленным в этом месяце в районе архипелага Бисмарка, был авиатранспорт «Кацураги Мару» (8033 тонны). Его пустил ко дну капитан-лейтенант Печентковский, новый командир подводной лодки «Стёрджон». Командир «Гаджон» Стовэлл прибавил к своему боевому счету грузо-пассажирское судно «Тёко Мару» тоннажем в 6783 тонны, а вечно улыбающийся Джим Коу, командовавший подводной лодкой «Скипджек», отправил на дно грузовое судно «Сюнко Мару» тоннажем в 6781 тонну.

Глава 4

6 ноября я вылетел в залив Эксмаут. Вместе со мной на борту самолета находились австралийские генералы и офицеры из штаба генерала Беннета, которые, прежде чем окончательно связать себя обязательствами в отношении создания базы, хотели собственными глазами осмотреть район предстоящего строительства. Генерал Уайтлоу представлял австралийскую армию, а капитан 3 ранга Бьюкэнен — австралийский военно-морской флот. Представителем генерал-лейтенанта Беннета был бригадный генерал Клейн.

После часа полета пилот сообщил мне, что в левом моторе появилась сильная течь масла и что нам придется сделать посадку в Джералдтоне (200 миль к северу от Перта), чтобы исправить повреждение. Но не прошло и нескольких минут, как мотор заглох и самолет резко пошел на снижение. Летчику стоило большого труда выровнять его. Мне снова доложили:

— Левый мотор заглох. Пилот направляется обратно в Перт и постарается продержаться в воздухе как можно дольше.

Я посмотрел вниз на безлюдное побережье, и мне страшно захотелось, чтобы ничто не помешало летчику «продержаться в воздухе как можно дольше». Мы дотянули до реки Суон в Перте, пересели в другой самолет и благополучно прибыли в залив Эксмаут.

Австралийские офицеры воочию убедились, что постройка базы в заливе и переброска сюда подводных лодок вполне осуществимы. Несколько дней спустя я получил от командующего ВМС США в юго-западной части Тихого океана разрешение приступить к строительству базы. Однако с переводом туда плавбазы следовало повременить до тех пор, пока арендованные нами во Фримантле зерновые склады не будут переоборудованы в мастерские по ремонту подводных лодок.

9 ноября до нас дошла весть о начале операции, которая подготавливалась в такой тайне, что мы в Австралии даже не подозревали, что она может развернуться так скоро. Наши войска высадились в Северной Африке. Во всех пунктах десантные операции, по-видимому, прошли успешно. В ходе подготовки высадки войск подводные лодки решали задачи навигационного обеспечения.

Вскоре поступили сообщения об успехах наших сил в районе острова Гуадалканал в период с 12 по 14 ноября. Мы понесли тяжелые потери в кораблях и личном составе, но сломали хребет японцам, наступавшим на Соломоновых островах.

Теперь можно было без опаски приступить к работам по строительству базы в заливе Эксмаут. Офицером, возглавившим предварительные работы, был лейтенант Хейс, впоследствии назначенный командиром базы. Вместе со своими людьми, не зная отдыха, он занимался выгрузкой строительных материалов и возведением жилых помещений. Лейтенант Холлистер, руководивший строительными бригадами, спроектировал небольшой сборный домик из оцинкованного железа, который он назвал «пертским». Мы приспособили такие домики под столовые, склады и т. п. и тем самым сберегли теплоизолирующие материалы для постройки жилья, лазаретов и других помещений, нуждавшихся в защите от палящих лучей тропического солнца.

Из боевого патрулирования возвратилась подводная лодка «Тотог», потопившая грузо-пассажирское судно тоннажем в 4000 тонн и атаковавшая два других, судьба которых осталась неизвестной. В море Суду «Тотог» наткнулась на небольшую рыболовную шхуну «Си Фуд II». Когда над баком шхуны пролетел снаряд, она остановилась и подняла японский флаг. Подойдя к борту шхуны, подводники обнаружили, что ее экипаж состоял из 12 японцев и 4 филиппинцев. Филиппинцев приняли на борт подводной лодки, а японцы сошли в одну из своих шлюпок и получили от подводников продовольствие, воду и указания о том, как добраться до берега. Затем шхуна была потоплена артиллерийским огнем. Филиппинцы рассказали, что японцы забрали их насильно, не платили жалованья и держали на шхуне на положении пленников. Они сообщили также, что на острове Минданао продолжают действовать американские и филиппинские партизаны.

Подводная лодка «Трешер» возвратилась из северной части Сиамского залива, где она поставила 32 магнитные мины. Командир доложил, что две из них взорвались, едва успев прийти в боевое положение, но лодка не пострадала, так как успела отойти на безопасное расстояние. В этом боевом походе «Трешер» имела на борту всего восемь торпед и все их израсходовала.

На пути в базу, проходя мимо острова Целебес, командир «Трешер» заметил в непосредственной близости от берега какое-то судно, очевидно, севшее на мель. Милликэн погрузился и осторожно приблизился, размышляя над тем, как уничтожить судно и в то же время избежать атаки с воздуха, ибо он знал, что в городе Макассар, до которого было не больше 25 миль, находятся японские аэродромы. Он решил дождаться темноты и потопить судно из своего 76-мм орудия. Тем временем японцы принимали все меры к тому, чтобы сняться с мели. Было видно, как команда откачивала воду и старалась завести якорь с кормы. Оставалось еще часа два до наступления темноты, когда японцам удалось сняться с мели и они начали выбирать якорь. Это было уж слишком. Милликэн не мог допустить, чтобы судно ушло у него из-под носа. Не считаясь с опасностью атаки с воздуха, Милликэн всплыл и потопил шхуну артиллерийским огнем. Как свидетельствуют послевоенные данные, в этом походе «Трешер» не потопила торпедами ни одного судна, но о шхуне сказано: «Неопознанное японское судно, по всей вероятности, потоплено».