Сатанаил сворачивается в клубок.
Ты не желаешь? Непослушный зверь!
Ведь Ева же супруга пастуха,
А он здесь распоряжается скотиной.
Ты только возвратишь ему свой долг.
Держись покорно, смирно, будь ручной,
С животной простотой лижись, ласкайся.
Насколько можешь, замени ей мужа.
Согласна? Сатанаил кивает.
Хорошо. Я ухожу.
Труды дневные нынче я закончил.
Уходит.
САТАНАИЛ зрителям
Согласен. Этот способ мне подходит.
Охотно выполню его приказ,
Моим он целям не противоречит.
А план таков. Я здесь не появлюсь
В обличии божественном своем,
Мой пресловутый лик людей пугает.
Приму вполне невинный вид Змеи.
Я к Еве ход нашел, когда забрался
К ней на колени и связал глупышку
Моей железной волей. Но боюсь,
Что репутацию ее подпорчу.
Вон этот фрукт висит, чья сердцевина
Наполнена слезами. Двинем к Еве.
Соль жаждет приобщиться к сладкой плоти.
Гавриил возвращается. Сатанаил снова сворачивается клубком.
ГАВРИИЛ
Всё ленишься? Эй, неудачный перл
Не самого удачного творенья!
Кому сказал: ступай к жене Адама,
Иначе на тебя я рассержусь.
Сатанаил направляется к Еве.
Свои труды дневные я закончил.
Я выполнил свой долг. Но в этом деле,
От коего зависит мира ход
И будущее будущих времен,
Простого исполненья долга мало:
Я должен долг свой перевыполнять.
Соблазн посажен здесь, в саду Господнем.
Адам, вернувшись, может согрешить,
Хотя б с пути его не совращали.
Увы, мы с ним повздорили настолько,
Что мой совет едва ли примет он.
Пусть не могу с Адамом стать на страже,
Но сторожить Адама я могу.
Предосторожность надобно удвоить:
Внутри заслона внешнего дозором
Я это место буду обходить,
Поскольку здесь возможно преступленье.
Уходит.
ЕВА
Иди сюда, прелестный мой любимчик,
Головку перламутрового цвета
Мне на колени мягко положи.
Пощекотать тебе воротничок,
Где так великолепно бьется жилка?
Ты следуешь за мной, послушный зверь?
Как ты чувствителен, как осторожен.
Как ласков и доверчив, словно знаешь
О красоте своей. Тебе не жарко?
Но что с твоею кожей? Ты не ранен?
САТАНАИЛ
Я перегрелась на горячем камне
И, кожицу немного содрала.
Но жар твоих колен, но устье лона
Намного жарче, Ева. Что там кожа!
Болит тобой израненное сердце. —
(Достаточно. Лиха беда начало.)
ЕВА
Ты говоришь!
САТАНАИЛ
А почему бы нет?
ЕВА
Ни от кого речей я не слыхала.
Один Адам со мною говорил.
САТАНАИЛ
Другие тоже говорить умеют
И делать то, что делает Адам.
ЕВА
Как это происходит?
САТАНАИЛ
Натурально.
ЕВА
Но кто, Змея, тебе язык дал?
САТАНАИЛ
Ты.
Известно, что сначала есть потребность,
Потом она находит выраженье.
Сначала возникает содержанье,
За ним приходит слово. Только чувство
Внушает нам желанье говорить.
Красноречиво сердце, а не нёбо.
Твое присутствие, очарованье
Развеяло мою былую грусть.
Любое место, хоть саму пустыню,
Ты, Ева, превращаешь в дивный рай,
А удалишься — рай пустыней станет.
Волшебна сила прелести твоей —
Она отверзла сжатые уста
И подарила зверю красноречье.
(Проглотит это — съест и остальное.)
ЕВА
Приятно слышать.
САТАНАИЛ
Да?
ЕВА
Да, мне приятно
Что ты умеешь говорить. Но все же
Не слишком увлекайся разговором
И говори не только обо мне.
И, может быть, сойдешь с моих колен?
Ступай пастись, Змея. Ты погляди,
Как зеленеет сочная трава,
Росой небесной вспоенная щедро.
Не хочешь на траву? Ну и не надо.
Тогда молчи. И слезь с моих колен.
Сатанаил забирается на яблоню. Пауза.
Скажи хоть что-нибудь. Нарушь молчанье.
Ведь я же не сказала, что навек
Ты должен замолчать. Ну, говори же.
САТАНАИЛ
Вон облако.
ЕВА
И что?
САТАНАИЛ
Оно белеет.
ЕВА
Нет, говори и дальше обо мне.
Чтобы понять себя, мне очень важно
В твоих премудрых мыслях отразиться.
Но честно.
САТАНАИЛ
Честно.
ЕВА
Так о чем ты грезишь?