Антон колебался, не хотелось говорить отцу всего, не зная, как он отреагирует.

— Она не оборотень, — он сомневался, что этого объяснения будет достаточно. Его отец всегда тщательно изучал каждую деталь, в особенности, когда замешан член стаи. — Так что у нее нет альфы, чтобы связаться с ним.

— Черт! — Элрой развернулся и заметался по комнате. — Наши щенки теперь что нападают на людей? — Его гнев волной прокатился по комнате, накрывая всех, кто там находился. — Кто из нас не научил свой молодняк не делать этого? — Он выстрелил особенно холодным взглядом в сторону дяди, трясущегося от ужаса Карла. — Нужно ли мне поговорить по этому поводу с твоим братом, Эд?

Парень побледнел.

— Мы учили наш молодняк следовать правилам. Я не знаю, почему Карл нарушил их, но это больше не повторится, — парень выскочил из кресла, — Я поговорю с ним после собрания.

Элрой беспокойно шагал по комнате.

— Как она себя чувствует? Что она знает? Что она видела? Она собирается обратиться в полицию? Или же ее придется убить, для обеспечения нашей безопасности?

Дерьмо! Антон сделал глубокий вздох.

— Она человек лишь на четверть.

— Что это значит? Она частично оборотень? Где ее семьи?

— Ее отец оборотень, а мать человек. Отец умер, когда Шеннон была ребенком, а воспитывала её мать, как человека. Она не может обращаться. Но от нее исходит еле уловимый аромат оборотня. Вот почему щенки напали на нее, похитили и охотились на неё.

— Я собираюсь надрать им задницы. Мы не принуждаем женщин заниматься сексом даже во время брачной горячки. Это правило стаи.

Антон знал, что не мог больше оттягивать неизбежного и умалчивать правду. И еще, было удивительно, что его отец еще не разговаривал с альфой Морделлом. И до него еще не дошли слухи о том, как он отверг его дочь из-за Шеннон.

— Они хотели не трахнуть ее. Они собирались ее убить, — Шокированный взгляд отца заставил его говорить дальше. — Она частично пума и… под моей защитой, — добавил он быстро.

Ну вот. Я сказал это, подумал Антон. И стал ждать, когда его отец взорвется в гневных речах.

Элрою потребовалось всего несколько секунд, чтобы оправиться от шока.

— Что? — Закричал он.

— Она в большей части человек, папа. Беспомощный. Она не может обращаться. Она одна, и ее некому защищать. Кажется, кошки убивают полукровок, так что ее отец был вынужден бежать из своей стаи. Она не искала встречи с волками. Наши щенки подошли к ней на парковке продуктового магазина, похитили, и хотели убить. Она совсем крошечная, сладкая как ад, и, черт возьми, ничего не сделала, чтобы заслужить все это дерьмо.

Элрой замедлил темп, ярость выпустила на волю его сущность, когти появились на кончиках пальцев. Он остановился и мрачно кивнул Антону.

— Я понимаю. Так щенки пошли против твоего приказа оставить ее в покое? Они навредили ей, когда они появились в ее квартире?

— Она в порядке. Ее не было дома, когда они заявились в гости.

— Ты сказал, что с ними были чужаки?

— По-крайней мере двое чужих были в ее квартире с нашими щенками. Кажется, что они зависают с несколькими из них.

— Это недопустимо! — Элрой яростно посмотрел на собравшихся членов стаи, — Разбойники которые сеют беззаконие. Какого черта нашим щенкам гулять с ними? В чем причина этой беды? Они бросили прямой вызов своему будущему альфе, нарушив его прямой приказ, — Он оглянулся на Антона, — Дай мне ее ​​адрес и я отправлю пару старших волков к ней домой, присмотреть за ней, пока мы не разберемся с этой ситуацией. И надо выяснить угрожает ли ей опасность от чужаков. Возможно, они рассказали другим. Я предполагаю, что она скрывается в окрестностях нашей территории, и так как я знаю о ее присутствии, она неприкосновенна, в противном случае тот, кто ее тронет, будет иметь дело лично со мной. Я ясно выразился? — сила альфы окатила горячей волной волков, и они склонили головы.

— Да, альфа.

— Спасибо за заботу, отец, — Антон замялся, раздумывая сколько еще правды выдержит его папа. — Она в безопасности.

— Кто ее охраняет? Он должен быть достаточно стар, чтобы его не затронул брачный сезон.

Черт. Застонал Антон про себя.

— Я этого не сделаю. Она останется со мной.

Темно-коричневые глаза Элроя расширились, и слышно было, как стукнулась об пол отвалившаяся челюсть удивленного альфы.

— Что?!

Антон расправил плечи.

— Ты меня слышал. Она останется со мной. Она под моей защитой, в моем доме. — Если уж бросаться в прорубь, то по самую макушку, мрачно подумал Антон, понимая, что рискует привести своего отца в ярость, и он хотел чтобы все знали что она принадлежит ему. — Я отметил ее. Она будет жить у меня весь брачный сезон.

Элрой кинулся к сыну. Антон напрягся, но отец не собирался атаковать его. Вместо этого он схватил своего сына за грудки и сунул нос к его горлу, глубоко вздохнул, а затем, прорычав, отскочил назад, освободив его.

Чистая ярость накрыла его отца с головой, его волк вырывался наружу. Клыки вытянулись, глаза сузились достаточно, чтобы показался волк.

Его коричневые зрачки стали совершенно черными.

— Я чувствую на тебе ее запах. Даже этот проклятый одеколон не может замаскировать его. Ты действительно отметил пуму? Что, черт возьми, с тобой такое? Это просто…, — он, очевидно, не мог подобрать слов.

— Больной, — зашипели остальные члены стаи.

— Сумасшедший, — добавил другой.

— Она должна быть очень горячей киской, — фыркнул кто-то.

Прозвучали несколько смешков. Элрой зарычал и предупреждающим сердитым взглядом зыркнул по комнате, прежде чем посмотреть на Антона.

— Зачем ты это сделал? Объясни мне, как ты мог так поступить?

Гнев забурлил внутри Антона. И он угрожающе шагнул к мужчине, который оскорбил Шеннон замечанием про киску.

Он сверкнул острыми клыками, позволив когтям выскользнуть. Его лицо изменилось настолько, что страх появился на лице того несчастного.

— Антон! — зарычал Элрой предупреждающе.

Он остановился в нескольких шагах от мужчины и тихо зарычал на своего отца.

— Вы не должны одобрять или не одобрять мои поступки. Мне не нужно ваше разрешение, чтобы найти себе женщину для брачной горячки. И не надо составлять для меня расписание, по которому мне встречаться с женщинами из других стай. У меня уже есть женщина. Если кто-то придет за Шеннон, будет угрожать ей или оскорблять, тот ответит передо мной, — Он послал всем убийственный взгляд, — И тогда поверьте мне, тот полоумный хлопот не оберется. Она под моей защитой, и я убью любого, кто будет представлять для нее опасность, — он встретился взглядом с ошеломленным отцом, — Любого.

Элрой напрягся.

— Я твой альфа и твой отец. И ты мне угрожаешь?

— Она под моей защитой, — Антон не стал пытаться скрыть гнев в своем голосе. — Она моя. И я хочу, чтобы все это знали. Любой, кто попытается причинить ей вред, будет иметь дело со мной, — он выдержал паузу, встречаясь взглядом с каждым оборотнем в комнате. — Я убью за нее.

— Похоже, Элрой, ты был небрежен в воспитании сына. И не сказал ему, что трахать врага нехорошо, — ехидно пробормотал один из членов стаи.

Элрой отреагировал на замечание мгновенно, никто даже не успел среагировать. Через секунду он вцепился в говорившего, повалил его на пол, и полоснул болтуна когтями, тот взвыл от пронзившей его боли, даже не пытаясь сопротивляться. Элрой склонил голову и зарычал в нескольких дюймах от испуганного лица, сжавшегося от страха перевертыша.

— Что ты сказал?

— Ничего, — раненный оборотень скулил на полу. — Мне очень жаль, Альфа Элрой. Это был просто шок. — Мужчина повернул голову, и оголил горло, единственный знак подчинения который он мог предложить, лежа на спине. — Мои искренние извинения.

Элрой отпустил его и встал на ноги, вытирая кровь с когтей об джинсы. Он держался в стороне от Антона.

— Ладно. Мы обсудим это позже. И я уверен, что твоей матери тоже будет, что сказать по этому поводу. И я тебе не завидую, сын.