Не на все поставленные вопросы смог в тот день ответить японским генералам многоопытный маршал Мерецков, но он знал, что на них непременно придется отвечать в другой раз. Значит, ответы все-таки надо искать как можно быстрее.

Сразу же после встречи с японскими генералами, командующий 1-м Дальневосточным фронтом позвонил в Хабаровск, в штаб дальневосточной группировки. Маршал Василевский оказался на месте. По заведенному издавна порядку, ее Главком прежде всего уточнил фронтовую обстановку на «данный час».

— Что нового в Корее, Кирилл Афанасьевич? Маршал Мерецков уклончиво доложил:

— Войска 25-й армии продолжают ускоренное движение на юг, Александр Михайлович.

— Когда, по-вашему, они достигнут 38-й параллели?

— Думаю, что это произойдет через двое-трое суток.

— Главные силы генерала Чистякова уже подкрепили десантные части в Хыннаме и Пхеньяне?

— Конечно, подкрепили. Кроме того, они уже вышли в район Вонсана, Александр Михайлович. По пути наши передовые отряды разоружили и взяли в плен охранные японские части дивизионных районов «Канко» и «Хэйдзио».

— В ближайшие дни, Кирилл Афанасьевич, в Корее появятся экспедиционные американские войска, и надо предупредить генерала Чистякова, чтобы были приняты все меры предосторожности по этому случаю.

— Понял, Александр Михайлович, сегодня же постараюсь предупредить. Но вот японское командование не добилось еще от своих войск полного выполнения условий капитуляции. Продолжают сопротивление некоторые гарнизоны опорных пунктов в Дуннинском укрепрайоне, а также совершают диверсии отдельные группы «смертников» в северных таежных районах. Не знать о капитуляции Японии они не могут, поскольку обеспечены радиосвязью со штабами своих соединений. Надо принять боевое решение.

Главком дальневосточной группировки заключил:

— Такие гарнизоны и группы «смертников», Кирилл Афанасьевич, подлежат полному уничтожению. У нас нет времени вести с ними бесплодные переговоры. Мы не будем уговаривать их сдаться. Их надо просто добить.

— Группы «смертников» и «несговорчивые гарнизоны», Александр Михайлович, мы не сегодня-завтра добьем. А вот как поступить с просьбой пленных японских генералов, которые поставили передо мной сегодня вопрос о том, чтобы советское командование позаботилось о безопасности их семей в Маньчжурии, я не знаю? — круто изменил тему разговора командующий 1-м Дальневосточным фронтом.

Вопрос оказался совершенно неожиданным и тоже непростым для маршала Василевского:

— Но почему советское командование должно заниматься еще и семьями пленных японских генералов?

— Вот они и обратились ко мне с просьбой, чтобы либо их семьи были немедленно отправлены в Японию, либо дать разрешение родственникам, сопровождать самих генералов в советский плен. Этот вопрос я, разумеется, решить не могу.

— И я не могу, Кирилл Афанасьевич, — возразил Главком дальневосточной группировки. — Японские семьи на советской территории — это уже вопрос межгосударственных отношений, и решать его следует не военным, а наркомату иностранных дел, товарищу Молотову.

— И отправить их на родину мы не можем, поскольку акт о капитуляции еще не подписан Японским правительством,- продолжил диалог командующий 1-м Дальневосточным фронтом. — Задачку подбросили нам пленные генералы.

— Да, не можем, — согласился маршал Василевский и тут же поставил перед собеседником следующий злободневный вопрос: — Какое количество личного состава Квантунской армии взято в плен войсками вашего фронта, Кирилл Афанасьевич? Как они обустроены на сегодняшний день?

— На конец вчерашнего дня, Александр Михайлович, эта цифра составила свыше ста девяноста тысяч японских и корейских солдат и офицеров. Пока они размещены в основном в бывших воинских гарнизонах противника, где еще не решены вопросы теплоснабжения в зимних условиях. Минимальны учтенные трофейные запасы продовольствия, горючего и других материальных ресурсов. Силами только фронтовых тыловых служб эти вопросы, конечно, не решить. А время не ждет. Я думаю, что наше правительство должно принять по этим вопросам специальное постановление.

— В ближайшее время к нам прибудет член ГКО товарищ Микоян с группой специалистов народного хозяйства. Товарищ Сталин заверил меня, Кирилл Афанасьевич, что они помогут командованию войск на Дальнем Востоке решить все злободневные вопросы, — ровно возразил маршал Василевский. — Фронтовые штабы должны соответствующим образом подготовиться к их прибытию, чтобы реализовать неотложные мероприятия в кратчайшие сроки.

— Каков будет план действий этой группы ГКО, Александр Михайлович? — поинтересовался маршал Мерецков.

Главком дальневосточной группировки ответил на вопрос лишь предположительно:

— Точный план ее действий определится здесь, на месте, Кирилл Афанасьевич. Но, насколько мне известно, по опыту работы такой же группы ГКО во главе с товарищем Микояном в Германии, она ставит целью определить возможности местного производства для обеспечения потребностей наших войск и соответственно — необходимость срочных внешних поставок материальных ресурсов. Группа в таких случаях работает очень интенсивно.

К полудню 26 августа десант Северной Тихоокеанской флотилии овладел последним крупным опорным пунктом на Южном Сахалине, городом Рудака. Быстро перебросив большую часть наличного состава из Хонто в Отомари, вице-адмирал Андреев распорядился готовить следующие десанты на самые южные острова Курильской гряды — Итуруп, Кунашир, Хабомаи, Шикотан. Тем временем десант Камчатского оборонительного района, обогнув острова Расшуа и Кетой, высадился на Симушире. Следующий десант с острова Матуа готовился далее на Уруп.

Довольно быстро «таял» контингент лагеря военнопленных союзных держав в Мукдене. Отдельными отрядами на автомашинах они перебрасывались в Чунцин и передавались представителям американского командования в Китае. Этот процесс тщательно контролировался сотрудниками американского посольства в Москве. О том, какие меры по обеспечению благополучия военнопленных в лагере приняты советским военным командованием, заведующий отделом Соединенных Штатов Америки Наркомата иностранных дел Царапкин специально информировал 26 августа 1-го секретаря американского посольства Кеннана.

Рано утром 27 августа, когда время в Москве только-только перевалило за полночь, в Ванемяо, в штаб Забайкальского фронта, позвонил Верховный. Поздоровавшись, Сталин сразу поставил свой традиционный вопрос:

— Как идут у вас дела, товарищ Малиновский?

Дел было невпроворот. Командующий Забайкальским фронтом уверенно ответил:

— Дел у нас много, товарищ Сталин, и мы с трудом управляемся с ними. Военные действия от Цицикара до Порт-Артура практически завершились. Продолжается разоружение и пленение войск Квантунской армии, князя Дэ Вана и Суйюаньской армейской группы в Северном Китае.

— Свой штаб еще не переместили поближе к событиям? — в телефонном разговоре пару дней назад Верховный настойчиво рекомендовал маршалу Малиновскому переместить фронтовой штаб в Чанчунь или даже в Мукден, что, по его мнению, должно облегчить решение всех злободневных вопросов. И вот не забыл, снова вернулся к тому разговору.

— Только готовимся переместить, товарищ Сталин. Завтра отправляем на самолетах в Чанчунь узел связи, а затем перебросим и весь состав штаба.

— С конкретным местом дислокации в Чанчуне уже определились, товарищ Малиновский?

— Да. Размещаемся в здании бывшего штаба Квантунской армии. Намечаем частично использовать имевшиеся там стационарные средства связи.

— Ну что же, товарищ Малиновский, по-моему, принято правильное решение, — согласился Верховный и продолжил диалог, поставив следующий актуальный вопрос: — А какова обстановка сейчас в Дальнем? Вы начали разбираться с нашей генеральской белогвардейщиной?

— Разбираемся, товарищ Сталин. Фронтовые органы контрразведки уже установили главные центры русской эмиграция, каналы налаженных связей и адреса активистов. Одиозные действующие лица, запятнавшие себя кровью русского народа в Восточной Сибири, уже арестованы.