Питер наклонился вперёд, жадно слушая каждое слово, которое говорили доктор Эриксон и Кэлам. Теперь, когда никто больше ничего не говорил, он отклонился назад, громко выдыхая воздух. Часами напролёт мы взвешивали каждые «за» и «против».

— Эти существа очень опасны, это вам должно быть ясно, — напомнил доктор Эриксон в очередной раз. — Кроме того, я не могу сказать, как отреагирует Большой Совет, когда узнает, что так много людей знает о них. По-правде говоря, я опасаюсь худшего. Настрой не слишком оптимистичный.

— Может быть, сначала нам нужно подождать? — робко предложила я.

— Твоё возращение решено, Эмма. Я думал, это ясно, — перебил меня Итан. Тогда вмешалась Бри. Она посмотрела Итану в глаза и сказала:

— Нет, Итан, это не ясно. Не после того, что я знаю теперь. Расставание погубило твою сестру, и я не позволю случиться этому с Эммой. Она останется здесь так долго, сколько это будет возможно, и она продолжит встречаться с Кэламом. — Её тон не терпел возражений. — Нам нужно найти другое решение.

Итан посмотрел на неё с возмущением, но Бри выдержала его взгляд. Через один короткий миг он сдался и вздохнул.

— Возможно, ты права, возможно, здесь ей будет безопасней. Хорошо, Эмма, ты можешь остаться.

Я с облегчением обвила руки вокруг Кэлама и прижалась к нему. Камень размером с гору Эверест упал с души.

— При одном условии, — сообщил доктор Эриксон.

— И это?.. — насторожено спросила я.

— Вы должны пообещать, что будете осторожны. Держитесь подальше от воды. Никогда не знаешь, кто может вас там увидеть. Это должно оставаться тайной. И, Кэлам, я надеюсь, ты знаешь, где лежат границы для вас. — Он настойчиво смотрел на Кэлама, пока тот не кивнул.

В этот момент для меня было важно лишь одно, что нам было разрешено оставаться вместе, и ради этого я готова была пообещать всё, что угодно.

После этого вечера в нашу жизнь вернулось что-то вроде нормы. Холод, царивший на улице, больше не доставлял мне неудобств.

Мы с Кэламом проводили каждый вечер вместе. Теперь мне не нужно было уходить из дома тайком. Кэлам либо заходил к нам, либо я шла вместе с ним поле школы в дом пастора. Два раза в неделю мы ходили в магазин к Софи. Чаще всего мы помогали ей сортировать и каталогизировать новые книги. Сколько бы раз я туда ни приходила, магазин никогда не терял для меня своего очарования. После работы Софи заваривала в своей маленькой кухоньке чай для всех нас и снова и снова выбирала для нас книги, которые мы должны были прочитать. Часто после обеда, который мы с Кэламом проводили в доме пастора, мы лежали, тесно прижавшись друг к другу под толстым одеялом, и зачитывали вслух любимые места из книг. Кэлам любил «Над пропастью во ржи», «Моби Дика», «Великого Гэтсби» или «Макбета».

Мне же Софи подобрала несколько классиков, и зачитанные до дыр «Алая буква», «Грозовой перевал» и «Джейн Эйр» постоянно доводили меня до слёз. Кэлама это забавляло. Обычно это был тот момент, когда он забирал из моих рук книгу и притягивал меня к себе для поцелуя.

Приближалось рождество, и Итан с Бри решили отметить его с Эриксонами. Судьба сковала нас вместе.

Эриксоны и Кэлам пришли к нам на ужин. Софи и Бри накануне начали подготовку. Никому из нас не разрешалось заходить на кухню. Они сделали из всего этого большую тайну. Ещё никогда я не праздновала рождество в таком весёлом настроении. Раньше мы с мамой были одни. Взгляд назад казался мне удручающим.

После чаепития Кэлам отвёл меня в сторону.

— Эмма, — заговорил он торжественным и хриплым от волнения голосом. — Я не знал, что подарить тебе. Моё сердце уже твоё, — он улыбнулся мне, а я схватила маленький аквамарин, висящий на моей шее, точно зная, что он имел в виду не это сердце. — На летних каникулах в Лондоне я кое-что нашёл в антикварном магазине и купил в надежде когда-нибудь подарить тебе это.

Я почувствовала, как краснеют мои щёки. Кэлам достал из кармана брюк маленькую коробочку. Это была крохотная чёрная шкатулка. Я осторожно открыла крышку. В красном бархате лежала пара серёжек в форме двух маленьких русалок. У них были крохотные голубые глаза, и тем самым они идеально подходили к моему кулону.

— Они чудесны, — прошептала я.

Взгляд Кэлама просиял.

— Тебе нравится?

Вместо ответа я поднялась на носочки и, обняв, поцеловала его. Через некоторое время до моих ушей донёсся кашель Итана, и я, смутившись, отстранилась от Кэлама.

Январь состоял преимущественно из школьных заданий. У Кэлама окончание школы этим летом, и подготовка была для него весьма утомительна. Мысль о том, что будет потом, я успешно отгоняла прочь. Учителя, видимо, полагали, что нам нужно повторить материал за весь год.

Почти каждый день мы делали домашнее задание вместе. Обычно Кэлам, несмотря на двойную нагрузку, заканчивал раньше меня. Стоило мне пожаловаться на это, как он шутил и ссылался на свой возраст и опыт. Я не находила это забавным.

Я желала, чтобы всё оставалось именно так, пока проходили недели.

Лишь в ночи полнолуния меня одолевало беспокойство. Каждый раз я заново переживала огромный страх, опасаясь, что он не вернётся, что кто-то увидел нас или догадался. И хоть Кэлам пытался меня успокоить, я чувствовала, что он разделяет мои опасения.

Этими ночами я часами стояла у окна и ждала его возращения. Только когда он приходил, и я ощущала тепло его тела, я расслаблялась.

— Я сомневаюсь, что у нас есть на это разрешение Итана. Как думаешь? — спросил он меня, когда первый раз пришёл декабрьской ночью.

— Однозначно нет. Но ведь мы делаем это только в эти ночи, иначе я умру от страха, — умоляюще ответила я. Если бы всё зависело от меня, Кэлам мог бы приходить ко мне каждую ночь, но мы не хотели испытывать удачу.

В конце марта, когда дни становились длиннее и теплее, мы снова начали ходить в лес. Однажды я спросила его, не опасно ли это, находиться рядом с маленьким прудом, ведь мы пообещали не приближаться к воде.

— Нет, здесь не бывает ни один шелликот. Пруд слишком маленький. Для нас здесь безопасно. Тем более, мы же не заходим в воду, но я хотел бы знать… — он бросил на меня задумчивый взгляд.

— Что? — спросила я.

Но Кэлам лишь покачал головой и сменил тему.

Прошёл ещё один месяц, и я снова стояла у открытого окна и ждала его. Для апрельской ночи было необычайно тепло, думала я. Ветер мягко гладил траву, а в небе сверкало бледное полнолуние. Но как бы прекрасен ни был вид, я боялась этих ночей. Сегодня ожидание продолжалось особенно долго. Я становилась всё напряжённей. Неоднократно моя фантазия разыгрывалась, и мне казалось, что я вижу Кэлама. Но каждый раз это оказывалось обманом.

Было около двух часов ночи, когда я рассерженно стучала по клавишам на своём лэптопе и услышала знакомый скрип моего окна. Я не подняла взгляд, продолжая мрачно пялиться в экран.

— Извини, — тихо рассмеялся Кэлам. — Я не думал, что ты будешь ждать так долго. — Он сел на кровать позади меня. — Тебе не холодно? — Он осмотрел меня, сидящую в футболке и шортах. Я не ответила. Медленно и нежно он принялся покрывать мои шею и затылок поцелуями. Мне тут же стало тепло. — Ты злишься на меня, — сделал он вывод.

Я покачала головой.

— Я заметил, ты ничего не можешь от меня скрыть.

Мой страх, кажется, забавлял его.

— Хватит! — Я наклонила свою голову в сторону. — Я не злюсь, я в ярости. Тебя не было слишком долго. Я каждый раз умираю от страха, что ты можешь не вернуться, а ты издеваешься надо мной.

Он не обращал внимания на мои слова, притянув меня ближе к себе и лаская мою шею поцелуями. По телу пробежала дрожь.

— Перестать, — я снова попыталась возразить. — Так я не смогу злиться на тебя долго.

— Таков план. — Одним рывком Кэлам посадил меня на свои колени, накрыл мой рот своими губами, и сопротивление вмиг исчезло.

Как и всегда, когда он возвращался, Кэлам выглядел очень возбуждённым, словно эти ночи оживляли его. Я едва ли могла судить, что они значили для него.