- Но... - вот это мы приплыли. - Но ты никогда и не просил. Я привыкла звать тебя Анхен, ты сам так...

- О таком и не просят, Лар. Это каждый решает сам. Вот только он ведь тебя тоже не просил. Никогда, я уверен. Но ты всегда звала его Лоу. Это было очень забавно, когда ты его ненавидела, но сейчас... С каждым разом забавляет все меньше.

- А это ревность, а вампиры не ревнуют, - только и нашла, что сказать, и уткнулась в тарелку с кашей. Намек, конечно, прозрачен, вот только... он Анхен. Я его этим именем чувствую. Каждой клеточкой. А на Нэри он... не похож... не хочу, язык не повернется... А ведь обидится... Ну что за нелепые заморочки с их нелепыми именами?

Возвращение Дэлиаты от необходимости продолжать разговор меня избавило. Тем более, вернулась она не одна. Под руку ее держала красотка с ядовито-желтыми волосами, постриженными столь коротко, что они топорщились у нее, словно иглы перепуганного ежа. Из одежды на вампирше были только кожаные трусы, еще и с разрезами по бокам, украшенные бесконечными цепочками и заклепками, и нечто, не намного длиннее лифчика (а может, это сам лифчик и был, кто ж их разберет, насколько у них нижнее белье действительно нижнее). Вторая вампирша выглядела куда солидней. Гладкие темные волосы закрывали лоб до самых бровей, прятали уши, а сзади даже чуть прикрывали шею. Одежды ее тоже были длинными (ага, аж до колена), из тонкой полупрозрачной ткани бирюзового оттенка.

Устало опустившись в ближайшее кресло, Дэлиата представила своих спутниц. Желтоволосая оторва по имени Ринхэра отныне будет помогать «по дому», то есть заботиться о хозяйке. Вторая же оказалась аниарой и каким-то там значительным лицом в их местной русалочьей общине. Из ее длинного витиеватого имени запомнилось лишь первое - Зианара.

- Приятно познакомиться, - светло улыбается им Анхен, царственным кивком позволяя составить ему компанию в этой гостиной.

- Мне тоже... приятно, - осторожно произношу на эльвийском, поскольку беседа идет на нем. И тут же получаю в лоб хрустальным вампирским молоточком, и блеск в глазах аниары не позволяет ошибиться, «от кого прилетело».

- А вот теперь не очень приятно, - изображаю губами милую улыбку, даже не пытаясь скрыть при этом истинные эмоции.

- Лариса, - мягко тормозит меня Анхен, но очередная вспышка в глазах русалки заставляет поморщиться и его. - Не так явно, пресветлая. Разрешения на ментальное воздействие я не давал.

- Тогда заставьте ее сами... - высокомерно начинает Зианара. Но договорить ей не дают.

- А вот теперь вы пытаетесь указывать мне, - голос авэнэ угрожающе тих и чарующе мягок. - А на такое я могу и обидеться.

- Пресветлый авэнэ забывает, что это он просит об услуге, - она смотрит ему прямо в глаза, надменная, непримиримая...

- Я не прошу, я всего лишь спрашиваю: можете ли вы ее оказать? Добро я не забываю. Зло тем более, - откинувшись на спинку дивана и приобняв меня одной рукой, он смотрит на нее, полуприкрыв веки, томный, расслабленный. Меж тем она сидит очень прямо на самом краешке стула, губы недовольно сжаты, глаза сияют.

- Огню воды не победить, авэнэ, - произносит она таким тоном, словно это строчка из священной книги.

- Водой была Дэлиата, милая, - Анхен улыбается ей снисходительно, как ребенку. - А вы так, брызги.

- А давайте мы не будем превращать мою гостиную в место политических дебатов, - Дэла с трудом приподнимает веки, фокусирует взгляд на Анхене, затем продолжает, - пресветлая Зианара приехала сюда специально, чтобы пообщаться с Ларисой. И если вы не ошиблись, авэнэ, и сила аниары у девочки есть хоть в малейшей степени, община рассмотрит вопрос о возможности ее дальнейшего обучения - в той мере, в которой это представится возможным.

- Это больше, чем я мог рассчитывать, пресветлая, - Анхен выпрямляется и становится серьезен. - Но даже в этом случае я вынужден просить вас не использовать форму ментального приказа.

Зианара сухо кивает, и это можно счесть за согласие.

Потом аниара отвела меня на берег. От присутствия Анхена она отказалась категорически, заявив, что иная стихия будет мешать. Он и не настаивал.

- Ты ж видишь, я ее раздражаю, - шепнул он мне на человеческом, которого Зианара не понимала.

В качестве переводчицы с нами отправили желтоволосую. Вот уж про кого бы не подумала, но на языке людей Ринхэра говорила совершенно свободно. Глазами не сверкала, общаться со мной ниже своего достоинства явно не считала. Я, если честно, все равно предпочла бы Дэлиату, с ней я чувствовала себя спокойней, но та слишком устала с дороги, у нее просто не было сил.

Меня заставили войти в воду по пояс, закрыть глаза, сосредоточиться на текущей воде, почувствовать, как она течет сквозь меня... как я теку сквозь, ведь вода границ не имеет, ее не удержать, она заполняет собой все...

Резкая боль, словно меня ударили под дых, вода льется изо рта, из носа, стекает с волос и одежды, мне нечем дышать, я откашливаюсь, пытаясь выплеснуть из себя воду, кажется, она действительно заполнила собой все - желудок, легкие. Еще один резкий удар, чья-то коленка врезается мне под ребра, я вишу на ней вниз головой, почти касаясь лбом земли. Вода во мне кончается, и я могу, наконец, вздохнуть. И меня осторожно кладут на прибрежный песок.

Поднимаю глаза. Ринхэра.

- Ты в порядке? - голос спокойный, доброжелательный, а у самой с волос течет, и одежда вся мокрая.

- А где?.. - оглядываюсь в поисках светлейшей аниары.

- В дом уплыть изволила. Кажется, в тебе действительно есть эта сила. Но не похоже, чтоб она была этому рада. Сможешь идти?

- Да, наверное, - пытаюсь встать. И меня тут же заносит, хуже чем Дэлиату. Ринхэра ловит. И замирает, тесно ко мне прижавшись. А сердце у нее колотится...

- Я дойду, спасибо, - дергаюсь, но держит крепко. Еще секунд пять, потом отпускает.

- Прости, - она отстраняется, даже отходит на шаг. - Раньше с людьми так близко не общалась. Сложно.

- Нет? А как же тогда язык? Я думала...

- Ну, я собираюсь... в будущем, когда Высшей стану. Дэла сказала, мне будет полезно... Да и авэнэ запомнит.

- А... сколько вам лет? Если не секрет, конечно.

- Не секрет. 83. И можно на «ты», а то я себя старой чувствовать начинаю, а мне рановато вроде.

Да что ж везет-то мне так на несовершеннолетних вампирок? Впрочем, эта адекватная, вроде. Ну, почти. Да и Дэла б не позвала, не будь она уверена. И Анхен бы не допустил, ведь он же возраст, наверно, определяет.

- А тебе сколько лет? - вампирка осматривает меня с откровенным интересом.

- А мне двадцать, - будем считать, что познакомились.

Анхен встречает на крыльце.

- Вы долго.

- Купались, - беззаботно пожимает плечами Ринхэра.

- И как?

- Мокро, - она проходит в дом, а я прижимаюсь к Анхену всем телом, не думая о том, что и ему сейчас станет «мокро». Он обнимает. И замирает так, прижав крепко-крепко.

- Ты прям как Ринхэра.

- Мне можно... А что Ринхэра? Напугала тебя? Обидела?

- Нет, что ты... А она может?.. Ну, в смысле, она молодая такая. Она на меня однажды не бросится?

- Да нет, броситься не должна. К этому возрасту инстинкты они уже контролируют. А вот с мозгами хуже. Авантюризм бьет через край, порой себе во вред, не то, что окружающим. Впрочем, Дэла утверждает, что девочка серьезная и ответственная... Ладно, могу тебя обрадовать: Зианара подтвердила наличие у тебя силы.

- И... что теперь?

- Теперь ты пойдешь переодеваться, пока не замерзла, а после я расскажу.

Переодеваюсь в очередное свое «человеческое» платье. Скромное, серое, без особых украшений и изысков, оно очень плотно облегает фигуру, а фигура у меня есть, и в зеркале я себе в этом платье нравлюсь. Даже без парика. Парик я не ношу, Анхен сказал, что я вольна одеваться, как мне вздумается, «официальный наряд - для официальный визитов, а мы тут теперь живем». А длинные косы стали для меня теперь не более, чем «официальным нарядом», девочку из-за Бездны изображать. Теперь я гораздо лучше понимала Ингу, раз в месяц маниакально посещавшую парикмахерскую. С теми косами теряешь какую-то часть себя. И ее уже ни пришить, ни прирастить, ни приклеить. А вот платья я любила. Они были в моих глазах куда более благородны и изысканы, чем вся эта крикливая вампирская нагота. Их одежда меня раздражала, разве что. Хотя по откосам лазить удобнее, конечно. Да ведь и люди в поход в платьях не ходят, про женские брюки и у нас слышали. Только защищающие ноги, а не открывающие их всем на свете камням и сучьям. Но это в походе, а в доме Дэлиаты я носила платья. Всегда.