— А ты действительно сообразительный парнишка, — сказала Эльза Петровна и довольно улыбнулась, — в нашем деле с дураками лучше не связываться.

— Предлагаю перейти к конструктивному диалогу, — предложил Иван. — Помниться вы что-то упоминали о порче. Так вы действительно считаете, что это дело рук моей сестрицы Алёнушки?

— В какой-то степени это так. Понимаешь, ты ведь сам в случившемся виноват. Не пил бы — не попал бы в такие неприятности.

— Переплет, в который я попал сложно назвать просто неприятностью. Я ещё раз спрашиваю: Каким боком к моему превращению относится моя сестра?!

— Не знаю. Наверно в тот злополучный вечер, когда ты заявился домой на бровях, она, обозвав тебя козлом, запустила механизм трансформации.

— А откуда вы знаете, что она меня обозвала? — спросил изумленный Иван.

— Я многое знаю, я же экстрасенс! Я даже знаю, что ты спал на коврике своей собаки. Но это так, лирическое отступления. Так вот, если вернуться к твоей сестре, то хочу сразу сказать — это она не специально. Просто иногда случайно брошенное слово может материализоваться, а мы так редко задумываемся над тем, что говорим.

— Но если она это сделала случайно, значит, она не будет знать, как эту порчу снять. Что же мне тогда делать?

— Вот…

— Что вот?

— Вот тут-то и оно! Я — твой счастливый билет. Я знаю, чем тебе помочь.

— Так прям сразу и знаете?

— А тебе что опять доказательства требуются? Или просто купаться в моём тазу понравилось?

— Ладно, слушаю внимательно дальше.

— И не перебиваешь, иначе в таз, — сказала ведунья и погрозила пальцем.

— Я нем, как рыба.

— Якши. Так на чем это я остановилась?

— На том, что вы знаете как мне помочь.

— Ну, так вот, я могу сделать одну процедурку, которая освободит тебя от наложенных чар.

— Что именно?

— Тебе надо в полнолунье ровно в полночь на "Чёртовом" перекрестке выпить заветное снадобье.

— И всего-то? А мне говорили, что решение моих проблем совсем в другом. А тут всё так просто — пришёл, кавтнул браги и всего делов. Да и вы мне для этого не особенно нужны. Я- то думал, что вы надо мной руками поводите, мантры какие свои колдовские почитаете. А так вы тут, вроде как, и не при делах, но хочу заметить, услуг от меня требуете.

— Зря ты так говоришь, такое снадобье сварить могу только я. И не думай, что это очень просто. Хочешь, попробуй обратиться к кому-нибудь другому. Но я тебе сразу скажу — никто за твоё дело не возьмется, потому что очень уж случай запущенный и сложный

— Допустим, вы меня убедили. Когда ваше снадобье будет готово?

— Вот тут маленькая загвоздка. Понимаешь даже у меня, специалиста наивысшего класса, всех ингредиентов для того чтобы составить зелье нет. Только не надо делать такое лицо, я же не говорю, что это непоправимо. Просто тебе придётся немного поднапрячься и достать недостающие компоненты.

— Я надеюсь, мне не придется идти туда — не знаю куда, доставать то — не знаю что?

— Нет, ты будешь знать и куда и зачем, только легче тебе от этого не будет.

— Значит и здесь без подвоха не обошлось.

— А ты думал всё просто, как два пальца об асфальт? Иван, ты и так легко отделался. Ты просто не понимаешь, как тебе повезло, что судьба нас свела.

— Знаете, меня всё-таки мучают смутные сомнения. Я помню, что в тот день, когда я кг-м скажем э… трансформировался, ко мне явилась женщина с мальцом. Так вот она сказала, что спасти меня может только чистая любовь или как-то так.

Эльза Петровна как-то напряглась от услышанных слов, но тут же взяла себя в руки. Она мило улыбнулась и спросила:

— А ты уверен, что ты действительно видел ту женщину и мальчика на самом деле, а не во сне? Или может, ты хочешь сказать, что веришь плоду своего воображения больше, чем мне?

— Во всяком случае "плод моего воображения" выразился ясно и конкретно. Вы же, уважаемая, только и делаете, что напускаете тумана. Мы с вами уже битый час на одном месте топчемся, вместо того чтобы перейти к конкретным действиям.

— Конкретики хочешь, пожалуйста, — с этими словами ведунья встала и вышла из кухни, вернулась она, неся под мышкой огромную потрепанную книгу. Она с умным видом подвинула сладости и разложила свой фолиант. Затем минут десять увлеченно перелистывала замасленные страницы. Когда Иван уже заскучал и решил выпить ещё одну чашечку чая, Эльза Петровна победно взвизгнула и провозгласила, — Вот оно! Нашла! — Затем она стала бормотать в полголоса: — ага, ага, крысиные хвосты, паучьи лапки — есть такое дело, хвост ящерицы — ну допустим, вот оно — аква морте, аква вива, их — то и не хватает, — потом она, наконец, оторвалась от книги и обратилась к Ивану:

— Вроде все есть, кроме двух компонентов. Нету у меня живой и мертвой воды. Но я знаю, где их можно достать.

— Это радует, — вздохнул Иван, — надеюсь место это не на северном полюсе.

— Нет, на южном, — усмехнулась ведунья, — а если серьёзно, то место это с одной стороны очень близко, но с другой стороны не каждый человек туда может попасть.

— А я? Я могу?

— Вот и увидим!

— Так я у вас вроде подопытного кролика, что ли буду?

— Зачем, так грубо? Ты не понял меня. Просто в то место заветное не всех пускают. Вот для меня, например, даже приблизиться к нему верная смерть.

— Почему?

— Высосет из меня энергию, всю до последней капельки. Не смотри на меня так. Вам, обычным людям хоть бы хны.

— Тогда откуда сомнения смогу ли я туда попасть?

— Так ведь зона там аномальная. Не всякого то место к себе допускает. Одного запросто примет, а другого закружит, задурманит, да болотами в совсем другую сторону и отведёт.

— Понятно, только возникает вопрос, а выйти оттуда так же сложно как попасть?

— Да по-моему никто не жаловался…

— Не жаловался или просто никто не вернулся?

— А что это меняет? У тебя всё равно нет выбора. Без живой и мёртвой воды я не смогу сварить зелье, которое снимет чары. Поверь, ты ничем не рискуешь, если тебя место не подпустит, поплутаешь по чаще да выйдешь, и будем искать другой выход, а коли попадёшь куда надо, то добудешь недостающие ингредиенты и здравствуй долгожданная свобода.

— Так зачем такие сложности, давай сразу искать другой выход.

— Не глупи. То, что я тебе предлагаю — самый простой вариант. Короче, да-да, нет-нет. Даю тебе пять минут на обдумывание.

Повисло молчание. Иван никак не мог прийти к какому-то решению, но в итоге постановил, что ничего нет страшного в том, что бы сходить за водой. Он хлопнул себя по колену и сказал:

— Эх, была не была. Чувствую, что дуришь меня, но деваться мне некуда. Говори куда идти надо.

— Вот так бы сразу, милок. Пошли в комнату, я тебе не только расскажу, но и покажу.

С этими словами Эльза Петровна встала и вышла из кухни, Ивану осталось, только покорно следовать за ней. Они вернулись в комнату, в которой Иван проснулся. Женщина взяла его под руку и подвела к тому самому оригинальному столу, на котором стоял хрустальный шар. На кресле стоящем подле стола развалился уже знакомый Ивану рыжий кот.

— Василий, друг мой, уступи даме место, — обратилась к животному Эльза Петровна. Наглая рыжая скотина недовольно приоткрыла один глаз, сверкнув зелёной искрой, потянулась и с чувством собственного достоинства покинула насиженное место. — Он, такой душка, — улыбнулась хозяйка.

Затем она уселась на стул и протянула руки к шару. Он загудел и начал медленно загораться. Ведунья, не отрывая взгляда от шара, приказала Ивану сесть напротив и внимательно наблюдать за ней. Иван с любопытством смотрел то на странную хозяйку квартиры, то на кота и вдруг он заметил, что внутри шара проявляется вполне отчетливое изображение. Там был лес, классические дебри мрачные и непролазные.

— Вот твоё место назначения, — услышал он какой- то отстраненный голос Эльзы Петровны, — где-то здесь находятся врата в местечко. Значит так, доберёшься до окраины на такси, дальше поймаешь попутку, твоя цель — тринадцатый километр Троицкого шоссе. Там выйдешь, расплатишься и, не переходя дороги, войдешь в лес. Смотри не перепутай. Потом иди прямо на солнце.