— У тебя дырка, — тихо, но зло ответила Василиса.
— Как?! — Кощей перепуганно подскочил к зеркалу и принялся выискивать дыру. Отражение задержало его надолго. Да-а, он себя любил! "Да и как можно не любить такого высокого, аристократически худого (на самом-то деле тощего!) черноволосого красавца с горячим взором? — польстил себе Кощей. — И камзол с плащом сидят прекрасно, нет тут никакой дырки, чего она?.."
— Где дырка? — наконец сдался он.
— У тебя в голове дырка. А то как же еще твои мозги могли утечь давно и навсегда? — пояснила девица.
— Да как ты смеешь! — рассердился Бессмертный. — Ты хоть знаешь, кто я?!
— Дурак ты, — грубо ответила Василиса, не глядя на него.
— Сама ты… дурра! Да ты в курсе, что я прижизненно признан гением?!
— Угу. Ты гениально глуп.
— О-о-о… — простонал Кощей. — За что ты мне?! За что мне такое наказание? Василисушка, милая…
— Для тебя — Ваше Высочество, — вскинула она голову.
Кощей тихонько подошел к царевне и приобнял ее за плечи:
— Почему не "Василисушка"? Такое красивое имя. Между прочим, оно в переводе с латыни означает "Царица"! И ты и вправду настоящая Царица! — он попытался поцеловать ее в щеку.
Попытка стала очень неудачной. Очень.
— Уу-у! ты чего?! — бедняга согнулся пополам после традиционного женского приема "коленом в пах".
— На чужую кучу неча глаз пучить, — рыкнула гордая девица и, развернувшись, ринулась к окну, намереваясь выпрыгнуть.
— Стой, дура, там пятьсот метров до земли!!! — не своим голосом заорал Кощей, бросаясь к ней. Но она уже сама увидела, что прыжок вниз — не самый мудрый поступок в сложившейся ситуации.
— Считай себя моей гостьей, — он оттащил ее от окна и попросил зайти в кабинет своих помощников. — Тебя отведут в комнату, накормят, дадут все, что только попросишь…
Василиса хранила гордое молчание.
— Ну, Василисушка! Ну чего ты хочешь? Скажи мне, я тебе дам.
— Мой набор для вышивки, — вдруг потребовала она. — Новый. В сундучке с самоцветами.
— Этот? — Кощей ловко выхватил сундучок из-под стола.
— Откуда он у тебя? — растерялась царевна.
— Места знать надо, — подмигнул Бессмертный. — Да тот, тот самый, можешь не проверять. Елена его лично с твоего стола стибрила…
Василиса затравленно стрельнула в Кощея взглядом и, обхватив набор обеими руками, быстрым шагом вышла. Кощей не беспокоился. Деваться ей все равно было отсюда некуда.
— И — ван!..
Интересно, что означает это странное слово?.. Чернота начала рассасываться, но изображение в глазах плыло, как в кривом стекле.
— Ии-ван! Очнись же, очнись!..
Ах, да. Кажется, Иван — это я.
— Ваня-я!
Хлоп! Хлоп! Что-то ударило мне по мокрым щекам. Мокрым?..
— Очнись, давай, ты сможешь!
Я еще раз попытался проморгаться. Кто говорит? Людей я не увидел, над глазами нависла взволнованная волчья морда…
— Наконец-то! — сказала морда.
После этого я сразу вскочил как ошпаренный.
— Серый Волк?! — вспомнил я.
— Ну да! — обрадовался тот. — А кто же еще?.. Я битый час тебя в себя привожу… ой, тьфу ты, скаламбурил.
— А где Василиса? — мозг упорно отказывался выдавать мне информацию.
— Ваня?! — Волк обеспокоенно всмотрелся в мое лицо. — Все ясно…
С грехом пополам он пересказал мне всю предысторию. Я схватился за голову, вспоминая шаг за шагом.
— М-мама!.. Воспаление легких… Вася… Вася! Черт… Кощей… убью! — я сделал попытку ринуться спасать царевну, но Волк очень вовремя усадил меня обратно на подстеленную шкуру убитого медведя — видимо, Серый спецагент как-то исхитрился справиться с тем самым.
— Успокойся, — сказал он. — Еще час тебе необходимо будет полежать. Мне с того света тебя пришлось вытаскивать только что, хочешь, чтоб это повторилось? Я, между прочим, мало что не всю живую воду израсходовал!
Ах, вот почему у меня щеки мокрые… Я, придя в себя окончательно, лег обратно.
— Что делать будем?
— Я попользовался твоим локатором… в общем, дворец Кощея уже недалеко. Осталось каких-то четыре дня пути, вон в ту сторону.
— Замечательно. Ох, я устрою этому… киднепперу фигову!
— Может быть, сперва продумаем план?
— Ох, ты прав, Волчик, — я повернулся на бок. — Сначала, думаю, мы спасем Васю, так?
— Верное решение, — одобрил он. — А как?
— Как-как! Найдем лазейку, проберемся внутрь, притворимся кощеевцами…
— Допустим. А дальше?
— Дальше находим ковер и прем его.
— А дальше?
— Дальше… дальше я ему испорчу жизнь, настроение и условия обитания!
— Каким образом ты собираешься это сделать?
— Пока не знаю, там посмотрим.
— Ладно, — Волк кивнул. — А потом?
— Что — потом? Потом сматываемся, у меня не было задачи его ликвидировать.
— Гм. Неплохой план!
— Ладно, пошли, Волк, — я поднялся, собрал вещи и накинул на плечи шкуру. Будет, чем греться!
— А ты уверен, что можешь идти?
— Абсолютно, — я на всякий случай подвигал по очереди одной ногой, другой, руками и головой. — Не такой уж я хиляк, как ты думаешь.
— Ну смотри, — и мы отправились в путь.
Вьюга так и норовила оттеснить нас подальше от дворца, развернуть в другую сторону. Но, в конце концов, разве может какая-то вьюга нам помешать, когда речь идет о спасении родины и лучшего друга?! Держись, Кощей! Ты просто еще не понял, с кем связался!
Комнату ей отвели скудную. Небольшую по размерам, темную и бедно обставленную. Впрочем, скучать тут Василисе не приходилось: книги в стеллаже завистливо и злобно шелестели страницами в ее адрес, утварь выскакивала из рук, недобро шипя, одеяло и пижама строго следили за ее режимом дня, в определенное время укладывая ее в постель насильно или насильно же выталкивая. На подставках стояли склянки с реактивами и зельями, содержание которых не могла угадать даже царевна. На потолке висела люстра в виде отрубленной головы, которая ровно в девять часов утра открывала рот и говорила:
— Просыпайся, Василиса свет Прекрасная, а то ко мне присоединишься!
В шкафу стояли в застекленных ящичках явные экспонаты Кунсткамеры, которые легко было перепутать с заспиртованными там же корнями мандрагоры. Полки украшали причудливые челюсти различной формы и размера, которые начинали музыкально клацать, если нажать на кнопочку; на столе стояла ваза с цветами, время от времени поедавшими садившихся на них мух.
Три раза в день в комнату заглядывала чем-то странно знакомая высокая женщина с кошачьей мордой, почему-то называвшая себя Еленой Прекрасной, и приносила Василисе еду. Когда кошачьеголовая Елена бывала занята, ее сменяли странные типы: либо два брата-близнеца Дыба и Щипцы (у Дыбы были свиные уши, а у Щипцов — поросячий хвостик), либо одноногий робот в пиратской одежде, которым управлял хамоватый попугай, сидевший на его плече-пульте. Попугая звали Джек Воробей, однако вел он себя куда более скверно, чем истинный носитель этого имени, порой отпуская в адрес пленницы скабрезные шуточки.
Единственное, что скрашивало ее быт в этом ужасном месте, — это вышивка. Каждый вечер Василиса брала столь полюбившийся ей набор и садилась к зарешеченному окну. Она вышивала странную картину: проламывающийся под Кощеем трон.
Кощей постоянно наносил к ней визиты, иногда распуская руки. Очень скоро он испытал на себе весь великолепный нрав пленной царевны, однако от своих действий не отступился. Можно было сказать, что Бессмертный впервые за долгие годы влюбился; и теперь он намеревался заполучить Васино расположение. Чего террорист только не делал: дарил ей кусачие цветы из своего личного сада; преподносил коробки конфет, начинкой которых были чьи-то косточки; приглашал на ужин в романтической обстановке "а-ля свидание с Дракулой"… Как-то он зашел к ней и попытался пригласить на свидание. Получилось довольно неуклюже, и Василиса окончательно обиделась: