Изменить стиль страницы

Ранними утрами он, обойдя позолоченный шест посреди двора, именуемый Яшмовым древом, поднимался на украшенную яшмовыми блестками девятиэтажную пагоду Силин — вплоть до самой верхушки, до квадратного деревянного навершия с метелочками из красных шелковых шнуров, которое словно витало в прозрачном воздухе. Мистически этот подъем воспринимался как восхождение от вещного мира — к миру, отбросившему сковывающие внешние формы. Платаны и катальпы внизу замерли, обволокнутые сединой росы, а мелкие мандаринчики и огромные шары пампельмусов, что тут зовут «юцзы», обтягивала пленка прозрачного инея, как будто напоминая, что пора из зеленых становится желтыми и оранжевыми.

Душа словно впитывала Изначальные частицы, Первоэфир, у подножия гор замутненный человеческой суетой, и прояснялась, очищалась. Ему казалось, что он поднимается последовательно на каждый из трех слоев буддийского Неба, отбрасывая желания, страсти и обретая глубинную невозмутимость, внутреннее зрение настолько обостряется, что он может различить каждый волосок в белом пучке, растущем между бровями Будды, а через него распахивается весь мир, дотоле спрятанный в тумане полузнания.

Осенним днем поднимась на пагоду Силин в Янчжоу

Вонзившись в неотмеренную синь,
С высот мне открывая даль за далью,
Первоэфир заоблачный пронзив,
За туч она скрывается вуалью,
Весь мир предметный растворен в Ничто,
И нет страстей за балкой расписною.
Тень на воду отброшена шестом,
Слепят каменья, откликаясь зною,
Птиц под шатром зашевелился ряд,
И капитель зарею золотится.
Из дальних странствий возвратился взгляд —
Душа теперь за парусом стремится.
Катальпы — в белых капельках росы,
Желтеют юцзы в утреннем тумане…
Тот, кто узрит здесь Яшмовы власы, —
Рассеет мрак блужданий и исканий.

726 г.

Он все-таки поехал в Янчжоу, а оттуда долго возвращался на юг в заветный край Юэ. Ли Бо нанял небольшую, но крытую, с полукруглым, покрытым влагонепроницаемым черным лаком лодку, под которым можно было укрыться от непогоды и провести ночь на бамбуковых лежаках, пока старик-лодочник, что-тихонько напевая, толкал и толкал длинным шестом лодку мимо Сучжоу, и Ли Бо вспомнил красавицу Сиши[410], стоя на полуразрушенной террасе Гусу, где сластолюбивый правитель древнего царства У закатывал пиры в честь своей возлюбленной наложницы.

С террасы Гусу смотрю на руины

В руинах сад, дворец… Но в тополях — весна,
Поют, чилим срывая, девы спозаранку,
Лишь над рекою неизменная луна
Глядит на них, как прежде на пиры У-вана.

748 г.

При этом он написал довольно странное стихотворение, для которого знаменитая красавица оказалась лишь поводом, представленная как невольное орудие коварных планов печально известного в китайской истории Гоу-цзяня, замыслившего переключить внимание Фу-ча, властителя царства У, с государственных дел на прелести девы. В результате Гоу-цзянь прибавил к своему царству Юэ земли У. Впрочем, в дальнейшем все они были поглощены могущественным Чу.

Сиши

Она росла в Юэ от юных лет
Там, где с Чжуло ручей струился, чист.
Таких красавиц не припомнит свет,
Смущенно лотос прятался под лист,
Когда она, склонясь к лазури вод,
Стирала пряжи шелковый моток.
Зря зубки-перлы и не разомкнет,
Лишь в небеса уйдет глубокий вздох.
Коварный Гоу-цзянь приметил перл —
И к У-царю наш мотылек летит,
А тот дворец для Куколки возвел
Подальше от столичной суеты.
Да вскоре рухнула страна Фу-ча…
Ей далеко от прежнего ручья!

726 г.

Шутливо подношу Чжэну из Лияна

Начальник Тао[412], что ни день, хмелен,
А тополь у плетня уж дал росток.
Наигрывал без струн на цине он,
Вино цедил сквозь головной платок,
И ветер залетал к нему в окно,
Как в дни Фу Си[413], он волен был душой.
Прийти в Лиян мне будет ли дано?
Ведь Вы теперь мне — человек родной.

754 г.

Простившись с Чу Юном, направляюсь в Шаньчжун

«Как проехать в Шаньчжун, расскажите-ка мне». —
«Сквозь юэские земли, на юго-восток.
От Янчжоу плывете на легком челне,
И до Гуйцзи несет вас немолчный поток.
Там зеленый бамбук загустел у ручья,
Благовонные лотосы в зеркале вод…» —
«Поднимусь на Тяньму[416], и по осени я
Там возлягу средь скал, отойдя от забот[417]».

726 г.

Провожаю друга, который собрался посетить

горы и воды Юэчжуна

Ты, говорят, собрался к склонам Гуй[419],
Твой дар Се Кэ[420] их описать сумеет —
Десятки тысяч с круч летящих струй,
Ущелий, спрятанных в тени деревьев.
Увидишь океан с Циньван-скалы[421],
Курган Силин[422] с террасы Юэтая[423],
Озера там, как зеркала, светлы,
И волны-горы в пене пробегают.
Там краски осени — Мэй Чэна[424] кисть,
Бокал Чжан Ханя[425] — край юэский этот.
И на Тяньтай[426], конечно, поднимись,
Где вдохновенье сходит на поэта.

Год написания не определен

Вот так я думаю давно

Я полон мыслей о святых в Лазурном море на востоке[427],
Там воды ледяные, там ветра,
На Пэн и Ху летит волна-гора,
Кит извергает струи. Мне не подступиться.
Туман безбрежен, и душа трепещет, стонет.
Лишь синим птицам Сиванму[428] дано туда пробиться.
О, если б весть мою к Магу[429] снесли вы, птицы!
вернуться

410

Знаменитая красавица 5 в. до н. э. (период Чжаньго), жившая у горы Чжуло в царстве Юэ (совр. уезд Чжуцзи пров. Чжэцзян), именно о ней говорит поговорка, что она «улыбкой может царство покорить»; Гоу-цзянь, властитель Чу, с тайным умыслом преподнес ее сластолюбивому Фу-ча, властителю царства У, и тот, построив для Сиши на горе Линъян (Утес души) близ Сучжоу дворец Гуаньва («Куколка в павильоне»; его руины сохранились до сих пор), погряз в развлечениях с красавицей, а коварный Гоу-цзянь тем временем захватил его владения, и Сиши вслед за правителем У уплыла к «Пяти озерам» (то есть в неизвестность).

вернуться

412

Поэт Тао Цянь, одно время он служил начальником уезда Пэнцзэ, а затем подал в отставку и вернулся в свой дом у 5 тополей, за что его называли «господин пяти тополей»; он не разбирался в музыке и держал дома цинь без струн; в его старых биографиях рассказывается, что он снимал грубый платок, которым повязывал голову, и процеживал вино, а затем снова одевал платок.

вернуться

413

Фу Си: мифологический персонаж, правитель глубокой древности, при котором, согласно преданию, люди жили легко и беззаботно; метоним отшельника.

вернуться

416

Священная для даосов гора (название переводится как Матерь Небесная) высотой в 817 м в уезде Синьчан, на которой можно было услышать «песни Матери Небесной».

вернуться

417

Имеется в виду отшельничество.

вернуться

419

Гора Гуйцзи близ совр. г. Шаосин; она так очаровала древнего императора Цинь Шихуана, что он задержался там на 3 месяца.

вернуться

420

Поэт Се Линъюнь, который родился как раз на горе Гуйцзи, и при рождении ему было дано имя Кэ (гость, пришелец)

вернуться

421

Название горы в этих же местах, откуда, по преданию, Цинь Шихуан смотрел на море (название горы буквально означает «Цинь (Шихуан) смотрит»).

вернуться

422

«Западный холм» — погребенные под землей руины стены времен Чуньцю на берегу моря.

вернуться

423

Терраса на горе Гуйцзи.

вернуться

424

Поэт времен династии Хань.

вернуться

425

Историческая личность периода Цзинь, в летописи остались его слова, что бокал вина для него предпочтительней славы и почета.

вернуться

426

Гора в районе совр. г. Нинбо, пров. Чжэцзян.

вернуться

427

В мифологии море, находящееся в 10 тысячах ли к востоку от Восточного моря с островами бессмертных Пэнлай и Фанху.

вернуться

428

Ежегодно на 7 день 7 луны, когда разлученные Пастух и Ткачиха должны встретиться, богиня Запада Сиванму выпускает трех синих птиц — посланцев счастья.

вернуться

429

Фея, являвшаяся людям в виде прекрасной девушки 18–19 лет с длинными, до пояса волосами.