753 г.
Оплакиваю славного сюаньчэнского винодела
старика Цзи
761 г.
Уходит ввысь Цзинтинская гора
Неподалеку от Сюаньчэна малой каплей Земли приютилась очаровательная тихая горушка Цзинтин (ее высота всего 286 м), по которой любили бродить и Се Тяо в 5 веке (а позже Мэн Хаожань и Ван Вэй), и Ли Бо в 8-м. Только вряд ли мы сумеем заметить нашего поэта, он скорее всего утонул в зеленой глуши, отстранясь от людей, погрузившись в себя, к чему обычно и стремился здесь, на Цзинтин. Тихо и пусто вокруг, ни птиц, ни тучки, ни спутников. Он один. Он одинок. Осенним вечером 753 года он написал тут стихотворение, которое так и называется «Одиноко сижу в горах Цзинтин». Через тысячу с лишним лет трепетные потомки на этом склоне построят один из мемориалов Ли Бо с памятником у въезда, садом камней у подножия и небольшим павильоном, который назовут «Павильон одиночества Ли Бо». И мы с Вами посидим тут, вспоминая, какими простыми штрихами поэт передал свое одиночество в суетном мире движения и благость покоя наедине с недвижной горой. В ХХ1 в. чужеродной вставкой торчит ретрансляционная башня. Впрочем, сейчас, в 8 в., ее еще нет. И без нее смотрится как-то гармоничней. А гармония завершает мир цельностью.
Одиноко сижу на склоне Цзинтин
753 г.
Гуляя в Цзинтинских горах, посылаю историографу Цую
753 г.
Это стихотворение можно было бы поставить в другой раздел — ведь оно насыщено воспоминаниями о родном крае Шу с его знаменитой горой Эмэй — Крутобровой. И все же — написано оно где-то в районе Сюаньчэна, быть может, на горе Цзинтин, чьи скромные пейзажи сплелись с ностальгическими картинами прошлого, и далеко не ясно, иней какой осени лег на колокола, заставив их пропеть мелодию, улетавшую к облакам. И куда они плывут, эти облака?
Слушаю, как монах Цзюнь из Шу играет на цинь
753 г.
Подношу архивариусу Доу свои мысли о былом,
возникшие, когда с горы Цзинтин я смотрел на юг
753 г.
Направляясь из Лянъюань к горе Цзинтин, встретил Хуэй-гуна,
мы вместе погуляли и поговорили о красотах горы Линъян,
в связи с чем и подношу ему это стихотворение
293
В названии многих сортов танских вин стоит слово «Весна».
294
«Желтыми истоками» (или «источниками») именовали загробный мир.
296
Имеется в виду поэт 5 в. Се Тяо, воспевавший гору Цзинтин и даже построивший тут для себя хижину.
297
Циншань (Зеленая гора): одно из излюбленных мест как Се Тяо, так и Ли Бо, который и похоронен на этой горе (в уезде Данту).
298
Яотай («Яшмовая терраса»): место на горе Куньлунь, где обитают святые небожители.
299
В оригинале — подсолнечник и горох: простая и неприхотливая еда; но наслаиваются и другие смыслы — у обеих растений листья тянутся к солнцу; кроме того, это выражение в переносном смысле означает «я, ничтожный», и, возможно, имеются в виду «мы оба, ничтожные, униженные, но тянущиеся к солнцу».
300
Имеется в виду картина императора Мин-ди (дин. Хань), на которой изображены 32 высоких государственных мужа среди облаков.
305
Музыкант из царства Чжао, владевший искусством даоской магии, он прожил двести с лишним лет, а затем погрузился в пруд, порой выныривая в «ручье Цинь Гао» (близ г. Сюаньчэн)верхом на карпе.
306
Буддийский алтарь на горе Магу близ г. Сюаньчэн, где, считалось, был выход в иное пространство.
307
Белый Дракон: заводь близ горы Линъян к юго-западу от г. Сюаньчэн, в этом месте, по преданию, некий Доу Цзымин, отказавшись от чиновной службы, любил удить рыбу в ручье и однажды выловил Белого Дракона, но отпустил его, а через 5 лет Дракон вознес его на гору Линъян, где он и стал бессмертным. Цзыань: став святым, Доу Цзымин призвал к себе Цзыаня, тоже любителя поудить у подножия горы, и когда через 20 лет тот умер, на дерево у его могильного кургана слетел Желтый Журавль и вызвал его из могилы.
308
Согласно древней географии, Китай был окружен четырьмя морями; видеть их все сразу означает взгляд из космоса, доступный лишь бессмертным святым.
6 Даоский эликсир бессмертия.
309
313
С такой почтительностью именовали Янцзы.
314
Предположительно, необыкновенно разодетые некие известные поэту жители Сюаньчэна.
315
Живописные свитки с каллиграфической надписью на стене.
316
Намек на избранничество Хуэй-гуна, достойного стать святым, за которым прилетит Желтый журавль.