Фальшивый колодец, маскирующий вход в следующий туннель подземелья, оказался не менее красив, чем настоящий: края его украшали трехцветные плитки. Спускаться пришлось опять по одному: ступеньками служили углубления для рук и ног, а не рухнуть вниз помогала противоположная стенка, в которую упирались спиной. Когда Роман сполз на дно колодца, он готов был держать пари, что где-то на лопатках у него образовалась пара пожизненных мозолей.

— Очень похоже на потайной ход, выводящий за пределы замка, — уверенно сообщил Риорза. — Где-то здесь колдун устроил себе логово.

Вдруг он в нерешительности остановился, растерянно осмотрелся, выпустил мечи — те с лязгом ударили его по ногам, но вождь словно бы не заметил боли, — и как-то беспорядочно задвигал руками, напоминая марионетку, у которой перепутались нити. Насторожившись, Роман оглянулся на Тано. Эльмит стоял, вцепившись в рукоять меча так, словно оружие рвали у него из рук.

— Это колдун… — с ужасом в голосе выговорил Тано. — Он хочет завладеть нашими душами, он приказывает бросить меч… брат, он требует убить тебя!

— Сопротивляйся, Тано! Ты же можешь не подчиниться, у тебя получится! — Роман не представлял, как бороться с заклинаниями, поэтому он схватил друга за плечи и затряс, надеясь привести в чувство. Тано обмяк, голова его безвольно моталась в такт рывкам Романа, но руки по-прежнему сжимали меч.

— Не поддамся, — шептал он упрямо, — не сдамся, проклятый колдун!

— Врешь, не возьмешь! — вторил землянин, тоже начиная слышать ровный голос, приказывающий подчиниться. Итут кто-то вцепился ему в ворот кольчуги.

Роман выпустил эльмита и стремительно обернулся: прямо в лицо ему смотрели остекленевшие глаза Риорзы. Тут уже стало не до таинственного голоса: землянин с трудом отдирал от шеи пальцы вождя, но тот с удесятеренной силой безумца пытался задушить рыцаря.

— Ты убил мою дочь! — хрипел он. — Ты наложил заклятье на мой народ! Смерть тебе, чужеземец!

— Ну да, конечно, — соглашался Роман, отбиваясь. — И падение Римской империи моих рук дело, и вампир Дракула — мой ближайший родственничек… И гробницу Тутанхамона я дважды грабил… Оп!

Не пытаясь больше справиться с Риорзой, Роман нанес ему сильный удар чуть ниже уха. Выпустив воображаемого врага, вождь осел на пол.

— А ты, братец, не будешь набрасываться? — спросил Роман эльмита.

— Ни… за… что, — ответил тот, поглощенный борьбой. — Ты кровный мой брат… колдун не знал или забыл об этом…

— А ведь верно! В тебе есть капля земной крови, и ты не поддаешься негодяю. А во мне течет твоя кровь, и поэтому я слышу приказы колдуна, но слушаться их не намерен. Пошли, братец! Риорзу я понесу сам.

— На всякий случай пропусти меня вперед, — потребовал Тано, — мало ли что…

— Боишься, что нанесешь удар сзади? — хмыкнул Роман, взваливая на плечо нокаутированного спутника и затыкая за его пояс мечи. — Рыцарская честь не позволит, братец; этого никакими заклинаниями не вытравить.

Тано, качаясь, шел впереди; за ним шагал Роман, раздумывая, что же такое творит в своем убежище Сай-ши-амат, и легко ли будет разрушить его чары.

— Защищайся, брат мой!..

Тано, попятившись, отчаянно замахал мечом, словно сражаясь с кем-то. Роман заморгал: коридор был свободен, но эльмит явно дрался не с пустым местом — выпады и удары резко обрывались, словно клинок встречал на своем пути нечто материальное. Неведомым образом лицо Тано украсили две глубокие царапины. Опустив на пол Риорзу, Роман встал рядом с рыцарем, и тут же ощутил на щеке ветерок от пронесшегося мимо невидимого оружия. Следом на плечо обрушился удар; кольчуга выдержала. Не раздумывая более, Роман ринулся в бой.

«Ничего себе охрана у колдуна, — думал землянин, чертя лезвием размашистые полукружия перед собой, — и как с этим драться? В любой момент стукнут по голове, и не заметишь, и сдачи не дашь!»

— Тано, осколок! — внезапно сообразил он. — Доставай скорее!

Эльмит, все еще раздираемый противоречивыми желаниями — помогать землянину и нападать на него, — отскочил назад и торопливо выхватил из-за пояса шкатулку. На этот раз волшебный зеленоватый свет, вырвавшийся оттуда, был очень ярким и резал глаза, но зато рыцари сразу увидели противника: загадочные существа, похожие на поросшие шерстью шары с четырьмя вооруженными руками; вместо лица или морды у них был только один сверкающий черный глаз, да под ним щелкал мощный клюв попугая. Шары, размахивая короткими кривыми ножами, парили в воздухе на высоте лиц Тано и Романа.

— Братец, на пол! — крикнул Роман, хватая цепь и отбрасывая меч. — Сейчас я покажу этим головастикам, кто здесь командует парадом!

Рассекаемый воздух гудел, от стен веером отлетали осколки, а цепь в могучих руках Романа крушила все на своем пути. Нападавшие лопались от ударов, как воздушные шарики, падая на каменные плиты сморщенными тряпочками. На расправу с тремя десятками стражей хватило нескольких минут.

— Небогатая фантазия у нашего приятеля, — едко заметил Роман, вешая цепь на пояс возле меча и взваливая на спину Риорзу. — Я бы на его месте придумал что-нибудь повнушительнее.

Коридор более не петлял — прямой, как полет стрелы, он чернел перед рыцарями, словно разверстая пасть дракона. Тано и Роман шли твердым шагом, окончательно стряхнув наваждение и не ощущая больше постороннего вмешательства в свои мысли. То ли Сай-ши-амат решил, что справился со строптивыми друзьями, то ли занялся чем-то поважнее — неизвестно. Такой перерыв следовало использовать, и рыцари ускоряли шаги, пока наконец не перешли на легкую рысцу. Раскачивавшийся на спине Романа вождь пришел в себя и потребовал отпустить его. Он помнил происшедшее, но смутно — как будто видел и слышал себя со стороны, понимая, что происходит, но не имея сил пошевелить хотя бы пальцем самостоятельно.

Роман остановился так резко, что оба его спутника налетели на него.

— Смотрите, — сказал рыцарь. — Впереди отблески пламени. Готов прозакладывать голову, что мы нашли наконец тайное убежище нашего… гм… доброго знакомого.

Глава 29

Последняя схватка

Наверно, только испанец Гойя смог бы правдиво нарисовать картину, открывшуюся друзьям. Древняя пещера с несколькими огромными сталактитами, которые служили колоннами — вот что освещали десятки факелов и треножников с масляными светильниками. В центре пещеры поблескивало идеально круглое озерцо с черной водой; в его неподвижном зеркале отражались шесть костров, горевших вокруг. Их разожгли по углам правильного шестиугольника, выложенного на полу пещеры белыми голышами, и пламя было неестественно сиреневого цвета. Крест-накрест над водой лежали узкие полосы металла, и на них друзья с изумлением увидели свои четыре меча: рукоятями к центру, клинками наружу. Возле них неуклюже двигалась тощая фигурка девочки: лицо закрывали растрепанные пряди волос, бывших когда-то светлыми. Девочка сосредоточенно посыпала клинки мечей голубой искрящейся пыльцой.

— Иалона… — задыхаясь от волнения, прошептал Риорза. — Дочь… Невозможно, она же погибла!

Тано поспешно прикрыл ему рот ладонью, и вождь умолк, сглатывая подступивший к горлу крик отчаяния.

Один из сталактитов казался полупрозрачным и очень знакомо сиял. Тано показал на него своим спутникам и изобразил руками нечто, напоминавшее фигурку высотой в два локтя. Осторожно перемещаясь по пещере, друзья нашли место, откуда могли рассмотреть сталактит во всех подробностях. Внутри известняковых наплывов была выдолблена узкая высокая полость, и в ней стояла светящаяся статуэтка женщины. Роман не мог отвести глаз от ее прекрасного спокойного лица, и опомнился, лишь уловив краем глаза какое-то движение сбоку.

— Зло пришло в мой дом. Зло бродит в моих владениях, — послышался до зубной боли знакомый голос, и торжествующий Сай-ши-амат появился возле озерца, выступив из тени на свет.