— Слишком рискованно, — сказал Рэмси, отвечая на вопрос Ольги. — Но именно поэтому наше начальное положение было близко к верху. Мы не хотим привлекать внимания больше, чем необходимо, поэтому подождем, пока охранники не начнут бороться с пожаром. Бизли, какие-нибудь сигналы тревоги?

— Да, целая пачка. Селларс приготовил несколько вирусов, чтобы еще больше запутать их — изменять выходные коды тревоги, посылать им неправильные полномочия или давать неправильную информацию о том, что происходит. Они даже еще не сообщили собственным пожарным на военной базе. Потребуется по меньшей мере четверть часа, прежде чем кто-нибудь на острове сообразит, что происходит, а то и больше.

Блеющий шум уже пробивался через стены, автоматические сигналы тревоги включались один за другим, как будто само здание распухло от дыма и порывалось убежать.

— Начинаем, — сказал Рэмси. — Ольга, набирайте номер этажа и посмотрим, сработают ли изменения в вашем значке.

Так она и сделала, а потом прижала руки к ушам. Сигнал тревоги вышел на новый уровень. — Я почти не слышу вас! — Ей представилось, от звука стены трясутся, как дым на нижних этажах, служащие бегут в ужасе, немногие оставшиеся уборщики, тоже — бедный Джером!.. — Что происходит с народом внизу? — спросила она с внезапным недовольством. — Вы сказали, что дым не ядовит, но смогут ли они дышать, когда он заполнит все вокруг?

— Он не заполнит все вокруг, — проворчал Бизли голосом таксиста. — Я вентилирую — и в любом случае все выглядит не так плохо. И весь остров уже позвонил в охрану.

— Вы движетесь, — с облегчением сказал Рэмси, кого лифт начал подниматься.

— Я знаю.

— О, простите. Я просто вижу вас. Вверх, вверх, вверх. — Он как будто пропел. Ольга чувствовала себя так, как если бы из нее вытекло все мужество.

— В офисе охраны остались люди?

— Не похоже, — сказал ей Рэмси. — Скорее всего они пытаются вывести людей из здания.

— Много движения на лестницах, и ни малейшего движения на мониторах этажа с охраной, — сказал Бизли. — Но когда дверь откроется, не иди прямо внутрь, поняла?

Мной командует игрушка, подумала она. — Поняла.

Она ждала в лифте на сорок пятом этаже, чувствуя за спиной Бизли и Рэмси, как незримых ангелов. Тревога все еще мычала. Им даже не нужно звонить на материк, предупреждая о тревоге, подумала она. Их и так слышит вся Луизиана.

— Все еще никакого движения, — сказал Бизли. Дверь зашипела и открылась.

В элегантно освещенной приемной не было никого, но блестящий стол, раньше показывавший картины природы, теперь стал картой этажей с запасными выходами, мигавшими красным. Здесь тревога была казалась более далекой, как если бы верхняя часть здания была выстроена из более тяжелого, звуконепроницаемого материала, но работала дублирующая система сигнализации, и иррационально спокойный женский голос советовал тем, кто его слышит "немедленно идти прямо в предназначенную для вашего этажа область эвакуации".

У кое-кого из нас нет области эвакуации, дорогая. Дверь в задней стене прочитала ее измененный значок и, зажужжав, открылась. Несмотря на заверения Бизли она вошла внутрь с таким же чувством, с каким дрессировщик входит в клетку с непредсказуемыми животными.

Охранников не было, неоновые данные-иероглифы сверкали на плексигласовых стенах, как следы наскальные рисунки исчезнувшей расы. Спокойный женский опять и опять требовал от нее идти в "область эвакуации", но Ольга попросту игнорировала его.

Она вставила свой значок в считыватель, вделанный в толстый пластик. Дверь немедленно открылась, как будто радуясь ее визиту. Она быстро пересекла застекленную область и подошла к черной фибрамической колонне, которую видела в первый раз. Как и ожидалось, так была дверь лифта и перед ней черная панель считывателя. Она затаила дыхание и вставила значок. Мгновением позже дверь скользнула в сторону, открыв кабину, стены которой были покрыты дорогой кожей.

— Сработало! — Голос Рэмси прозвучал так, как будто и он затаил дыхание.

— Откуда вы знаете? Не было ни единого звука.

— Кольцо. Я вижу то, что передает камера, потому что это нам понадобится. Я видел, как дверь открылась.

Но дверь, о которой они говорили, опять закрылась, на этот раз за ней, и лифт медленно пополз вверх. Три секунды, пять, десять…

— Нам нужно подняться только на один этаж, — сказала она. — Почему так долго?

— Высокие этажи, — сказал Бизли. — Кстати, тебе понравится — они эвакуируют тьму народа через главную дверь, прямо сейчас. И нет никакого огня, даже намека. Я думаю, Селларс должен был предусмотреть еще что-нибудь, чтобы они все сбежали.

— Что ты имеешь в виду? — спросил Рэмси.

— Скажу когда узнаю.

Лифт остановился. Дверь открылась в тамбур. Короткое записанное сообщение об сохранении секретности и поддержании чистоты сражалось объявлением об эвакуации, потом сдалось и замолчало, когда дверь тамбура ответила на ее значок и с шипением скользнула в сторону. Ольга вышла наружу.

Сначала она подумала, что смотрит сетевой фильм, какой-нибудь научно-фантастической эпик с полным погружением. Потребовалось как следует напрячься и убедить себя, что все это настоящее. Весь этаж представлял из себя открытую комнату с несколькими колоннами, которые нарушали то, что казалось десятками тысяч квадратных метров пола, почти полностью покрытого механизмами. Машинный зал не имел окон, только непрерывный изгиб белых стенных экранов, которые показывали карты с путями выхода из здания, вытеснившие обычные сообщения программ. Огромное помещение, в котором было тихо, как в музее после закрытия, если не считать, конечно, спокойного голоса робота. И совершенно нереальное.

Но оно было реально.

"… прямо в предназначенную для вашего этажа область эвакуации. Повторяю, это не учебная тревога…"

— Боже мой, — сказала Ольга. — Оно огромно.

— Поднимите кольцо, — сказал Рэмси, резким от беспокойства голосом. — Мы видим только пол.

Она сжала руку в кулак и подняла руку, бесцельно направив ее на ряд молчаливых машин. Она думала, что коллекция механизмов на более низком этаже была весьма впечатляющей, но в сравнении с этой казалась тостером на фоне океанского лайнера. — Что… что я должна сделать?

— Не знаю. Бизли?

— Я плохо вижу картинку, — проскрипел агент. — До дури всяких эффектов, ни хрена не понять. Но я попробую разобраться. Просто иди вперед. И дай мне видеть обе стороны, секешь?

Ольга начала ходить вперед и назад, как будто ее вела вытянутая рука, мимо сверкающих машин, безусловно стоящих миллиарды кредитов. Пять минут, десять, она все ходила, рука затекла, начала болеть. Невольно она спросила себя, появились ли уже пожарные, и через сколько минут охранники вернутся к своим экранам. Дважды она останавливалась перед предметами, которые заставляли предположить, что служащие были здесь совсем недавно и в спешке убежали — выглядящий очень дорогим маленький блокнот, затерянный посреди машин, все еще подсоединенный к порту, и, в двадцати метрах от него, осколки стакана с кофе, лужа еще дымилась.

Она только что нашла третий артефакт, бесформенный кусок синтетической материи, который, решила она, остался от головной повязки какой-нибудь уборщицы, как Бизли сказал: — Босс, я думаю, что нашел.

Она посмотрела туда, куда указывал ее кулак, и увидела башню, мало чем отличающуюся от других, разве что вокруг нее змеилось больше-чем-среднее количество фиберлинковых кабелей. — Это?

— Стоит попробовать, — сказал Рэмси. — Бизли, если ты ошибся, произойдет ли что-нибудь плохое?

— Здание взлетит на воздух. Не бе, шучу.

— Клево, — глухо сказала Ольга. Странное место ужасно нервировало ее, а тут еще этот идиотский голос с предупреждением…

— Извини. Орландо любит такие шуточки. — Отпустив это непонятное замечание Бизли начал указывать, куда поставить загадочный ящичек Селларса. Как и раньше, пришлось несколько раз менять положение, пока инструктор — в первый раз Селларс, на этот раз Бизли, и если Бизли был программой, то, интересно, кто же такой Селларс? — не удовлетворился; ящик звякнул, коротко затрясся и прилип.