Ольга Сергеевна. Что сказал государь? Что будет с Сашенькой?
Екатерина Андреевна. Все будет хорошо… Успокойтесь, успокойтесь, милая, бедная моя… (Но сама она не в силах сдержать слез и, стыдясь их, продолжает быстро говорить). Успокойтесь, успокойтесь, не надо, не надо…
Ольга Сергеевна вновь обнимает ее.
Ольга Сергеевна. Говорите мне скорее, говорите все!
Екатерина Андреевна. Его ушлют на юг, где живут колонисты…
Ольга Сергеевна. Где колонисты? А где они живут?
Екатерина Андреевна. Не знаю, милая…
Ольга Сергеевна. И я не знаю…
Екатерина Андреевна. Я спрошу у мужа.
Ольга Сергеевна. Навсегда его, навечно ушлют?
Екатерина Андреевна. Нет, нет, не навсегда… Там генерал Инзов живет, говорят, он добрый человек. Он будет там недолго, он вернется сюда.
Ольга Сергеевна. Откуда вы знаете? Это государь так сказал?
Екатерина Андреевна. Нет… Я сама так думаю…
Ольга Сергеевна. А где юг, где эти колонисты? Боже мой, как грустно, как это ненужно…
Ольга Сергеевна открывает книжный шкаф, вынимает оттуда альбом с картами и картинками. Склонившись вместе над альбомом, Ольга Сергеевна и Екатерина Андреевна листают альбом, рассматривают картинки.
Ольга Сергеевна. Вот Таврида — это Крым…
Екатерина Андреевна. Это Крым! Он будет там жить.
Ольга Сергеевна. Там тоже колонисты?
Екатерина Андреевна. Там тоже… Видите, как там красиво и пустынно…
Ольга Сергеевна. Там грустно…
Екатерина Андреевна. И здесь грустно!
Движимые одним чувством, они обнимают друг друга в общей печали. Снаружи раздается свист Филькидворника.
Ольга Сергеевна. А когда ему ехать нужно?
Екатерина Андреевна. Немедля, милая, — государь приказал, чтоб ехать ему немедля…
Ольга Сергеевна (в испуге). Так, может, он уехал уже?
Екатерина Андреевна. Не простившись? Нет, он добр и чувствителен…
Ольга Сергеевна. Я пойду искать его!
Отворяется дверь, входит Александр, одетый в дорожную одежду. Александр, против прежнего, возмужавший юноша.
Александр (весело). Еду!
Две женщины в изумлении глядят на него.
Александр. Здравствуйте! Сестрица моя! (Целуется с Ольгой Сергеевной). Здравствуйте, Катерина Андреевна.
Ольга Сергеевна. Куда, куда ты едешь, Сашенька? (Плачет).
Александр. Сам не знаю: далеко, далеко…
Ольга Сергеевна. И жил ты как сирота, и в арестанты едешь один…
Александр. Я не сирота. У меня сестры есть! (Глядит на Екатерину Андреевну сияющим взглядом. Екатерина Андреевна берет руку Александра в свои руки и гладит ее).
Екатерина Андреевна. А у нас брат есть… младший и самый любимый…
Александр. Мне пора!
Ольга Сергеевна. Куда ты спешишь? Подожди еще, побудь с нами…
Александр. Пора! До вечера я далеко-далеко уеду отсюда, и не знаю, где буду ночевать…
Ольга Сергеевна. А куда ты едешь, где тебе назначено жить?
Александр. Далеко, сестрица… Я тебе напишу. Я увижу всю Русь, я увижу теплый край, полуденную землю!..
Ольга Сергеевна. Успел бы еще увидеть их! Что тебе Русь?
Александр. Добрее Руси, говорят, земли нету, и всякой сироте она матушка.
Ольга Сергеевна. А ты будешь ехать по ней как невольник!
Александр (смеясь). Это мне полезней. Я лучше разгляжу ее, я побираться буду в деревнях: подайте, православные, узнику на пропитание…
Екатерина Андреевна. Это печально и страшно!
Ольга Сергеевна. Никуда не уходи! Я соберу тебе вещей в отъезд и на стол подать прикажу…
Александр. Не надо мне вещей!
Ольга Сергеевна. Так я же знаю, у тебя нету ничего…
Александр. Нету!.. А понадобится, мне люди подадут!
Ольга Сергеевна. Да что тебе — нищенствовать охота!
Александр. Охота! Нищий видит много добрых людей…
Ольга Сергеевна. Дитя ты еще! (Она уходит).
Краткое молчание.
Александр (смущенно). Я заезжал к вам. Я хотел поблагодарить вас…
Екатерина Андреевна. За что?
Александр. Вы хлопотали за меня, вы беспокоились… Не надо было, я не боюсь: и в арестантах люди живут.
Екатерина Андреевна. Я ничего не сделала, нам не удалось. Я хотела, чтоб дело было предано забвению и вы стали опять свободны. Но государь вас не простил.
Александр. Я бы на его месте тоже не простил.
Екатерина Андреевна. Кого бы не простили?
Александр. Пушкина не простил бы.
Екатерина Андреевна. А как бы вы поступили?
Александр (смеясь). Я бы его повесил, этого Пушкина! Ишь, какой!
Екатерина Андреевна. А я бы простила: Пушкин еще очень молод и уже несчастлив!
Александр. Молод? А усы с бородой отрастают, — вот они, — для каторги он созрел.
Екатерина Андреевна. Саша, Саша, младший мой брат… В народе говорят: для тюрьмы и смерти всякий годится.
Александр (задумчиво). Народ наш часто от горя говорит, а не от правды.
Екатерина Андреевна. Я хочу, чтобы вам не было грустно.
Александр. Глядите — мне теперь не грустно! (Напряженно улыбается; Екатерина Андреевна берет руки Александра, приближает его к себе; Александр в ответ припадает к ее руке, и она гладит его курчавые волосы).
Екатерина Андреевна. Мы будем помнить о вас. А вы не забудьте, не забудьте, кого вы здесь оставили, и берегите себя в чужих людях… Пожалейте тех, кто любит вас.
Александр. А вы могли бы быть мне матерью?
Екатерина Андреевна (чуть смутившись). Могла бы…
Александр. Как жаль!
Екатерина Андреевна. Не жалейте… Я буду вам, как самая старшая сестра.
Александр. И лучше, вы лучше сестры! Почему, когда я вместе с вами, мне более никого не нужно?
Екатерина Андреевна. Не знаю…
Александр. И я не знаю… Я боюсь, что отъеду одну версту, заплачу и вернусь назад.
Екатерина Андреевна. Боже избавь, Саша! Не возвращайтесь, вас тогда сильно накажут. Не надо! Вспомните, что и мы в тот час будем плакать по вас…
Александр. Не плачьте. Я стерплю слезы, я не вернусь…
Екатерина Андреевна. Не возвращайтесь… Привыкайте к терпению, к долгому ожиданию, к простой и трудной жизни.
Александр. А я привык уже!
Екатерина Андреевна. Нет еще, нет, еще не привык…
Александр. Поедемте со мной!
Екатерина Андреевна. Что вы, что вы говорите! У меня дети есть, как им без матери!
Александр. А как мне — без матери, без сестры, без всех?
Екатерина Андреевна. Вы знаете, я хотела вовсе избавить вас от разлуки, от страдания…
Александр. Я знаю! А от страдания избавиться нельзя…
Екатерина Андреевна. Я думала, можно. И вас мне так жалко, вы мне так дороги…
Александр. Поедемте! Возьмите с собою детей и мужа, и поедемте все со мной!
Екатерина Андреевна (улыбаясь). Куда же? С детьми ехать в ссылку!
Александр. И с детьми, и со мной!
Екатерина Андреевна. Нельзя… Этого я не могу.
Александр. А я думал, можно… Я бы уехал с сестрой, если б сестру мою усылали… Я сел бы с ней и в тюрьму.
Екатерина Андреевна. А я не могу. Я здесь дождусь своего меньшего брата… Время минует, и он скоро вернется домой.
Александр. А где мой дом будет, когда я вернусь?
Екатерина Андреевна. Ваш дом? Как — где ваш дом?
Александр. Да, где тогда будет мой дом?
Екатерина Андреевна. Ваш дом везде, где вас любят.