«Давай беречь друг друга, как мы можем…»
Моему мужу
Давай беречь друг друга, как мы можем,
Нежней беречь, не упрекать ни в чем.
Давай ничем друг друга не тревожить,
Авось на месяц дольше проживем.
А в наши годы месяц — это много,
Когда уже по дням ведется счет.
Но я надеюсь вымолить у Бога,
Чтоб подарил еще нам лишний год.
Чтоб мы успели попросить прощенья,
Пока бредем дорогами земли,
За все пустые наши огорченья,
Что мы друг другу в жизни принесли.
За те часы, что вместе не бывали,
Теряя время зря, для пустяков,
За то, что мы друг другу не сказали
И половины самых нежных слов.
И вот теперь, когда «Memento mori»
Горит светлей, чем сотни ярких свеч,
Когда грозит разлукою и горем,
Давай друг друга ласковей беречь.
Никто не может избежать разлуки?
Но если б нам, кончая этот путь,
В последней ласке сжав любовно руки,
Земную грань вдвоем перешагнуть!
Старости
Уже легли морщинки по углам
Веселых губ… Привет тебе, подруга!
Я знаю, что теперь придется нам
Делить часы последнего досуга.
Не жди упреков, горечи и зла.
Я к этой встрече издавна готова.
И так ты очень медленной была,
Чуть приближаясь, отступала снова.
Вот наконец пришла твоя пора,
И станут дни скупей, но безмятежней.
И буду я в глухие вечера
Рассказывать тебе о жизни прежней.
О счастье, что со мною рядом шло,
О человеке с верною душою,
О том, что Музы светлое чело
Хоть иногда являлось предо мною.
О множестве неповторимых книг,
О добрых людях, встреченных когда-то…
За каждый день, за каждый прошлый миг,
За все, чем я всегда была богата,
Я благодарна жизни. И теперь
Приму часы покоя и недуга.
И ласково тебе открою дверь.
Ну что ж! Иди
Привет тебе, подруга!
«Я помню все и ввек не изменю…»
Памяти Д. Кленовского
Я помню все и ввек не изменю
(Хоть в старости забывчивее стала)
Июльскому сияющему дню
И первой встрече в суете вокзала.
Я неизменно прошлому верна,
Для верных душ разлуки не бывает,
Ведь мне его поэзия дана,
Та, что живет, живет, не умирает.
Да разве можно изменить стихам,
Таким стихам, и светлым и глубоким?
И верю я, что, умерев, и там
Я буду повторять волнующие строки.
«В тусклом небе треугольником вдали…»
В тусклом небе треугольником вдали
Пролетели, улетели журавли.
Улетели и пропали вдалеке…
Ничего с собой не взяли, налегке.
Все же, кажется, под каждое крыло
Привязали бабьелетнее тепло,
И теперь понятно стало почему
Осень льнет уже к окошку моему.
Осень, осень, ты — моя сестра!
С детства самая счастливая пора.
Отчего же в этот странный год
Осень радости мне вовсе не дает?
Журавли, зачем не взяли вы
Шепот увядающей листвы,
Вздохи коченеющей земли,
И печаль мою зачем не унесли?
Разве трудно, улетая вдаль,
Было взять с собой мою печаль
И развеять и рассеять над землей,
Чтоб настал в душе моей покой?
В тусклом небе треугольником вдали
Пролетели и исчезли журавли.
Улетели журавли…
О детстве
Был простой деревенский дом,
Ни хрустальных люстр, ни паркетов,
Но жилось так привольно в нем
В те года, особенно летом.
Прямиком наверх со двора
Шла тропинка едва заметно,
И была моей вся гора,
Весь запас сокровищ несметных.
Был моим веселый ручей,
И моими — на ветках сливы,
А сама я была ничьей,
Молодой, задорной, счастливой.
Чуть подальше, в лесу густом
Платье мне рвала ежевика,
И лисица рыжим хвостом
Вдруг взметала в панике дикой.
И казалось, что жизнь без дна,
Никогда не будет иначе,
До краев я была полна
Ко всему любовью горячей.
Я еще не знала тогда,
Что судьба будет все зубастей,
Что пошлет мне она года
Самых горьких бед и несчастий.
Отберет нежданно семью,
Уведет из дома родного,
В незнакомом, чужом краю
Стану дом налаживать снова.
Но когда старый мир исчез,
Жизнь суровой мачехой стала,
В тот далекий волшебный лес
Я всегда душой улетала.
И ручей, что меня поил
В детстве чистой своей водою,
Стал источником новых сил
В бесконечном бою с судьбою.
Становилось душе тепло,
И быстрей забывались беды…
Это детство мне помогло
Одержать над судьбой победу.
Берегу я всю жизнь свою
Чары радостей тех далеких…
И тропинке, лесу, ручью
Благодарно шлю эти строки.