— Ты точно знаешь, о ком они мечтают? — съехидничала остроносый подросток в очках — эта девочка до сей поры не промолвила ни единого слова. Похоже, она действительно не очень-то знала, о чем и о ком мечтает мужчина.

— Да, мечтать! — упрямо повторила Оля. — Умница... Вся какая-то ладная, крепкая... Вот уж кто в жизни не растеряется! За такую и в огонь и в воду... Разве ей не обидно, что нужна не она, а мама-директор?

Судья Мастерков вернулся из отпуска, и Галина Ивановна устроила мне с ним встречу. Она деликатно предложила нам беседу с глазу на глаз, но мне показалось, что обсудить все вопросы втроем будет все-таки лучше. Мастерков был настроен мирно и благодушно, вполне расположен к беседе («Я никуда не спешу», — так он сразу меня ободрил, предложив чай с сухарями) и преисполнен охотой помочь. Он озадачил, однако, вопросом, хорошо мне известным по сотням подобных бесед, но звучавшим на сей раз, право же, невпопад:

— Что интересного вы нашли в этом деле? Юридически оно проще простого. Социально — вообще на обочине: не взятка, не хищение, не приписки. Ну а житейски?.. Тоже, знаете, не бог весть...

Скепсис судьи и явное сомнение в пользе моих раскопок не помешали ему, однако, подробно ответить на все вопросы. Если помнит читатель, Вадим Скачков в суд не явился, а судья не принял мер, чтобы явку его обеспечить. Не оттого ли, хотел я узнать, что юридически это дело казалось бесспорным и присутствие первого мужа, когда речь идет о втором, практически не могло повлиять на будущий приговор?

— Именно так, — едва ли не с радостью подтвердил Мастерков, — вы, я вижу, успели во всем разобраться.

— Но позвольте, — робко попробовал я возразить. — Разве настолько суду безразлично прошлое подсудимого? Причины, которые побуждают нарушить закон? Наконец, его личность?

— Мы судим за конкретное действие, а не за всю прожитую жизнь, — напомнил судья. — Между взглядом судейским и взглядом писательским разница есть, и большая. Вы, мне кажется, сами про это писали.

Я про это никогда не писал.

Наступило, наверное, время сказать самое главное. Мы познакомились уже с героями нашего повествования, в общих чертах нам известны характеры, биографии, образ жизни и образ мыслей, отношения между ними, завязанные в тугой и запутанный узел. Нам удастся его размотать, лишь узнав, почему в столь личные отношения пришлось вмешаться суду.

Протокол явки с повинной

Сего 10 апреля... года в городской отдел внутренних дел явилась гражданка Горохова Светлана Артемовна и сделала добровольное заявление о совершенном ею преступлении, а именно: в ночь с 6 на 7 апреля сего года в состоянии, по ее утверждению, сильного душевного волнения, вызванного аморальными, унижающими ее женское достоинство действиями потерпевшего, она причинила своему мужу Петрушину Борису Валентиновичу тяжкие телесные повреждения, сопряженные с нанесением увечья и расстройством здоровья. Горохова С. А., сделав заявление о добровольной явке с повинной, пожелала дать письменные показания, которые прилагаются к настоящему протоколу.

Из показаний Гороховой С. А.

«Петрушин Борис является моим вторым мужем, с которым мы проживаем в зарегистрированном браке в течение около двух лет. Я очень любила Бориса и люблю до настоящего времени, ради него я оставила своего первого мужа Скачкова Вадима, который хорошо ко мне относился, заботился, исполнял любые мои желания. Но так получилось, что на моем пути встретился другой человек, и я поняла, что наконец-то нашла свою любовь. Желая доказать искренность чувств и бескорыстность своих намерений, Борис по собственному желанию и без какой-либо просьбы с моей стороны подарил мне автомашину «Москвич», которой сам же пользовался, а также ею пользовались его родители, когда хотели, не считаясь со мной. Хотя я и не стала бы препятствовать, но все-таки машина принадлежала мне, а это никто не учитывал.

Автомашина «Москвич» была подарена мне еще до оформления брака, хотя фактически мы уже были муж и жена. Я колебалась в смысле оформления брака, не хотелось ошибаться опять, я неоднократно говорила Борису, что нам надо хорошенько проверить свои чувства. Тогда Борис, желая доказать свою любовь, сделал подарок, а я по молодости и неопытности поверила и жестоко поплатилась. Разве я могла понять, что для таких, как Петрушин, швыряться даже машинами ничего не стоит, возможно, денег куры не клюют, но я так не приучена, мне казалось, уж если человек такое дарит, значит, у него серьезные намерения и за этим подарком что-то есть, а, выходит, не было ничего.

Вскоре между нами стали возникать конфликты, или, точнее, ссоры, относительно пользования машиной, которые происходили по инициативе с его стороны. Дело в том, что я поступила на курсы для обучения вождения автотранспортом, успешно их закончила и получила водительские права. Поэтому я стала пользоваться машиной чаще, чем раньше, и уже не в качестве пассажира, а Борис по-прежнему старался, чтобы чаще пользовались его родители, он как стопроцентный эгоист думал все время о своих интересах и своих родителях и еще при этом ссылался, что его родители дали деньги на покупку этой машины, хотя, мне кажется, это не очень красиво с его стороны, потому что, когда делают подарок, не сообщают, на какие деньги он куплен, и не ставят условия, как им пользоваться, так меня с детства учили, и по этим правилам я всегда жила.

Но я очень любила мужа, я не хотела конфликтами по пустякам омрачать наши отношения. Поэтому я решила продать автомашину «Москвич», которая стала причиной ссор. Мне казалось, что такое решение встретит полное понимание со стороны моего мужа, тем более что уже подходила очередь на покупку новой машины ВАЗ-21011, но получилось иначе. Муж считал, что я должна получить у него разрешение на продажу, как будто я не самостоятельная женщина, а продана ему в рабство, хотя у меня зарплата не меньше его, и высшее образование, и я могу прокормить и себя и его, и вообще, мне кажется, сейчас уже не те времена, чтобы жена не имела права голоса, тем более что машина мне подарена, но он про это все время забывал и вынуждал ему напоминать, что мне было неприятно, как, я думаю, любой женщине, если она себя хоть немножечко уважает.

Однако я сделала все, чтобы мы примирились, и в этом меня полностью поддерживала моя мама. Поэтому я не возражала, чтобы новая машина ВАЗ-21011 была куплена на его имя, раз для мужа имело такое значение быть собственником, меня вполне устраивала доверенность, чтобы пользоваться машиной, причем очень редко, и на большее я не претендовала. Сначала все шло хорошо, а потом опять началось, и опять из-за этой дурацкой машины, потому что муж все время вызывал на скандалы, если приходило время везти куда-то его родителей, а у меня как назло были свои дела, которые мужу полагается уважать; ведь я самостоятельная женщина. Но муж, как оказалось, смотрел на данный вопрос по-другому, и его родителям по очень странному совпадению машина всякий раз была нужна точно тогда же, когда и мне, но муж этого совпадения почему-то не замечал.

Все мои друзья и подруги очень сочувствовали мне, советовали плюнуть и разойтись. Точно так и надо было сделать, я еще молодая, надежды встретить человека, который бы меня носил на руках, я не теряла, но мое несчастье состояло в том, что я по-прежнему любила Бориса.

Для меня уже было окончательно ясно, что все наши неудачи и конфликты упираются опять в злосчастную машину, она просто стала каким-то проклятием в нашей семье, которую я хотела сохранить во что бы то ни стало, и поэтому я решилась опять на продажу, хотя мне было очень жаль расставаться с таким удобством, и непонятно, зачем я мучилась на курсах и получала права, которые я успела уже обменять на международные, которые действительны в любой стране за границей, и это разрешается не каждому, и мечтала о туристской поездке с мужем в Чехословакию, моя мама постаралась и устроила нам поездку, и вот все срывалось неизвестно почему, но сохранить семью, конечно, гораздо важнее. К моему удивлению, я опять не встретила понимания у мужа...»