Ингред самолично вышла навстречу уполномоченного лица контролирующего органа, застегивая на ходу халат и цепляя на голову белоснежный чепчик.
– Здравствуйте, Степан Иванович, проходите, пожалуйста, ― начала она разговор наигранно-радостным голосом.
– Здравствуйте, Ингред. «Да, явно, бабенка не в своей тарелке. Нормальный человек, тем более женщина-профессор, так себя бы не вел, ― определил Степан. ― Наверное, считает, что я здесь частый посетитель: помощник главного санитарного врача города».
– Степан Иванович, вас интересует что-либо конкретное или работа лаборатории в целом?
– Да, меня интересует, как… производится забор проб. Соблюдаются ли санитарные нормы, ― гнул свою линию Степан, разглядывая таблички на дверях лаборатории.
– Пожалуйста, проходите сюда. Вот как раз наш кабинет забора проб. Понимаете, от качества материала напрямую зависит эффективность нашей работы. Для получения клона используются ядра эмбриональных, то есть зародышевых фибробластов ― клеток соединительной ткани донора…
Степан с напускным вниманием прислушивался к словам женщины и с интересом рассматривал приборы, которые применяются при заборе генного материала человека.
– При необходимости мы производим генокоррекцию, ― продолжала объяснять Ингред.
– Вы хотите сказать, что производите анализ генного материала и при необходимости корректируете?
– Совершенно верно, это необходимо делать во избежание передачи наследственных болезней и пороков. Без этого ни одна современная лаборатория по созданию клонов людей и животных работать не может. У нас проводятся и другие тестовые испытания…
– Посмотрите вот сюда, ― женщина наклонилась над микроскопом, ― видите, это молекула ДНК, она содержит двадцать три пары хромосом. Это своего рода закодированная информация строения тела человека.
Степан наклонился к микроскопу, при этом аккуратно подцепил несколько светлых волосков, лежащих на воротничке медицинского халата Ингред.
– Да, действительно, очень кропотливая работа, ― Степан разглядывал скрюченную, похожую на большущую, сложенную из разномерных горошин, веретенообразную конструкцию молекулы ДНК. ― И что, вы владеете полной информацией о последовательности этих соединений и предназначении каждого гена?
– Да, работа по расшифровке генома человека завершена.
Степан еще раз с недоверием взглянул в глазок микроскопа. «Вот это работенка! Никогда бы не подумал, что от этой штуковины зависит, какой у тебя будет цвет глаз, и какого размера обувь ты будешь носить».
– Не могли бы вы мне показать журнал учета отбора проб генного материала?– Вот, пожалуйста, только учтите, не все сдавшие биоматериал оформляли заказы на клонирование.
К концу рабочего дня детективное агентство располагало тремя биологическими образцами Ингред Кюхельбеккер, предоставленными Иолантой, Степаном и Эндрюсом от трех разных носителей.
Герман Львович лично принял Эндрюса Кюхельбеккера в своем кабинете.
– Эндрюс, вы простите меня, ради бога, за такой нескромный вопрос, но если рассматривать идею клона вашей жены, вы же не могли не почувствовать разницу?
– Да, вы правы, Герман, я сразу это почувствовал, но поймите и меня, мне скоро шестьдесят… Это так бодрит.
– Но, тем не менее, вы обратились в агентство.
– Я обратился только тогда, когда понял, что настоящей Ингред может грозить опасность, ― честно признался банкир.
– А вот и наш следователь. Иоланта, мы предложили мистеру Эндрюсу подождать результатов лабораторных анализов и потом совместно принять решение.
– Здравствуйте, мистер Эндрюс, рада вас видеть, ― протянула раку Иоланта. ― Только что из аэропорта, встречала вашу супругу.
– Как, но моя супруга дома, готовит ужин…
– И еще одна госпожа Кюхельбеккер принимает заказы на изготовление клонов в лаборатории…
– Невероятно!
А вот и результаты биологической экспертизы. У всех представленных на экспертизу образцов гены долголетия имеют специфический изъян, свойственный клонам. Данный ген отвечает за продолжительность жизни индивидуума, поэтому с большой степенью вероятности мы можем утверждать, что представленные образцы принадлежат клонам.
– Но в таком случае, господа, где же настоящая Ингред? – растерянно произнес Эндрюс Кюхельбеккер.
– На этот вопрос и мы хотели бы найти ответ. Поэтому и просим вашего официального разрешения на обращение в государственную полицию. Это дело выходит за пределы нашей компетенции. Необходимо срочно задержать всех лжеИнгред и найти настоящую госпожу Кюхельбеккер.– Хорошо, я согласен.
На следующий день Иоланта узнала из полицейских сводок, что произведено задержание трех женщин-клонов, которые вступив в преступный сговор, ввели замораживающий препарат своему создателю ― хозяйке лаборатории по клонированию людей Ингред Кюхельбеккер ― и отправили ее в морозильную камеру. Воспользовавшись ее документами, кредитными карточками и положением в обществе, они осуществляли в лаборатории и за ее пределами преступную деятельность…
– А, Иоланта, доброе утро. Вы в курсе последних новостей?
– Да вот, знакомлюсь.
– Большая удача, что ваша подруга осталась жива. Она сейчас находится на лечении в нашем реабилитационном центре.
– Я хочу ее навестить.
– Да, конечно, и, кстати, сегодня в баре танцует Энрике.
– Энрике?! Это кто?– Вы сами знаете.
Глава третья Созвездие Гончих Псов
Иоланту разбудил телефонный звонок.
– Доброе утро, Иолушка, у нас, кажется, новое дело, не хотите взять?
– Доброе утро, Герман Львович. Мы же договаривались с вами, никаких личных симпатий. А что за дело?
– Вам будет интересно.
– Хорошо, я буду через час.
Иоланта потянулась на своей огромной эллипсоидной, покрытой нежнейшим батистом и гипюром кровати, и злорадно передразнила:
– Иолушка, фу, как вульгарно…
Она подняла тонкий шелк своей ночной рубашки и обнажила тело удивительной красоты. Стройные ноги, тонкая талия, и упругая, не тронутая материнством грудь, были покрыты золотистым куршавельским загаром. Иоланта приняла бодрящий душ, быстренько облачилась в свой рабочий комбинезон, закрутила волосы удивительного янтарного цвета в тугой узел. Немного косметики, темные очки и перчатки, пожалуй, все. Через сорок минут она уже была на своем рабочем месте и знакомилась с материалами нового дела.
– Быстро, вы, однако. Кажется, я вас разбудил?
– Да, было дело. И вы хотите поручить мне ЭТО?― Иоланта подняла на шефа свои зеленые удивленные глаза.
– А что вас, собственно, смущает?
– Какая-то старушка пишет, что узнала в молодом человеке, увиденном по телевизору, сына своих знакомых. И что? Пусть обращается в справочное бюро.
– Иоланта, вы явно еще не проснулись. Почитайте внимательнее: «Сына своих знакомых, который улетел пятьдесят лет тому назад в космос».
– Ну и что? ― Иоланта и вправду не понимала, в чем, собственно, тут подвох.
– А дело в том, что из таких космических путешествий обычно так быстро не возвращаются. И еще странно то, что он не числится в списках астронавтов.
– Возможно, бабуля ошибается. Или ей показалось, что он похож на сына этих знакомых.
– Если кажется вам, Иоланта, то это не факт, что и другим людям везде мерещатся клоны.
– Герман Львович, я вас прошу…
– Все, все… я просто пошутил, Иоли, ― Герман боялся вызвать недовольство светской львицы, но в то же время его так и тянуло подколоть соблазнительную аристократку. Он догадывался, что за внешней холодностью и брутальным видом скрывается темпераментная, пылкая особь.
– Хорошо, я поговорю со старушкой. Возможно, вы правы, и здесь будет над чем поломать голову.
Иоланта никогда не была в старой части города. Здесь еще сохранились ужасные пятиэтажные, так называемые «хрущевки» ― дома без лифтов и эскалаторов. Когда-то, в давние времена, эти строения использовались для проживания основной массы людей. Но в двадцать третьем веке это были жуткие, ветхие дома-старожилы, условно пригодные к проживанию. Правительство давно приняло решение об их сносе, но, как выяснилось, в отдельных квартирах этих «хрущевок» проживали одинокие старые люди, которые не хотели покидать обжитые квадраты.