- Я не хочу, чтобы моя душа очерствела, - заметил я.

   - Но, если ты будешь удовлетворять все свои желания, на их месте будут вырастать новые, и так до бесконечности, пока вся твоя энергия не растратится. Тогда ты будешь выброшен с Пути на помойку.

   - Что же мне делать?

   - Проведи до конца процесс отделения от эмоций. Тогда ты освободишься от них, и энергия желаний вернется в твое “Я”. Ты почувствуешь легкость и целостность самого себя. Ты не являешься теми желаниями, которые распинают тебя на соблазнах жизни.

   Пока я пытался осознать все, что услышал, раздался еще один звонок и в квартиру вошел седой мужчина лет пятидесяти, в темном дорогом пальто. Он мог бы показаться высокопоставленным чиновником, если бы не сетка водки, которую он держал в руке.

   - Ира, или ты не рада дорогому гостю? - осведомился он и поставил водку на стол. - Ну что, ребята, открывайте и угощайтесь, - и он присел к столу.

   Компания уважительно потеснилась, мужчина снял пальто и остался в безукоризненном сером костюме.

   - Гуляй, ребята, - произнес он, - сегодня я угощаю, мы празднуем мое возвращение. Десять лет отсидел за валютные дела, но теперь я на свободе. На зоне я был пахан, а теперь я вор в законе.

   Количество претендентов на Ирину квартирку быстро увеличивалось.

     “С этими ребятами можно только деградировать, - подумал я. - Они, видимо, даже и не слышали о Просветлении”. Часы пробили полночь.

   - А закуска-то вся закончилась, - вдруг спохватилась Ирина и нервно обвела взглядом присутствующих.

   “Только бы не меня”, - крутилось в моей голове. Ее глаза вдруг остановились на Джи, и она, почему-то закашлявшись, спросила его:

   - Не могли бы вы сходить на вокзал и поискать там копченой колбаски?

   Я не ожидал, что Ира из всей большой компании выберет именно Джи.

   - С удовольствием, дорогая Ирочка, - ответил он и, взяв свою сумку, направился к двери.

   - Я пойду с вами, - сказал я ему.

   - Оставайся здесь до утра и наблюдай за ситуацией, - приказал он и исчез в проеме двери.

   Без поддержки Джи я почувствовал себя полностью беззащитным и тихо пристроился в углу. Вдруг раздался длинный звонок в дверь, в котором чувствовалась угроза. Пахан сунул руку в боковой карман и сказал одному из молодых парней:

   - Разберись-ка, дорогой, кто это пожаловал к нам в столь поздний час.

   Послышался звук открываемой двери, и в следующий момент в комнату ворвались два высоких кавказца в черных кожаных куртках.

   - Ира, - возмутился один, - почему в нашем доме посторонние люди?

   - Отчего, дорогой, ты решил, что это твой дом? - удивился пахан.

   - Да ты знаешь, - вмешался второй кавказец, - что в этом доме я живу уже целую неделю? - и вытащил из кармана нож.

   - Потише, ребята, мы тут и не таких видали, - сказал спокойно пахан, - лучше садитесь, поговорим.

   Они сели за стол, и в этот момент я незаметно выскользнул в бывшую комнату Черы.

   “С этими ребятами прямая дорога в ад”, - размышлял я, с удовольствием растянувшись на диване.

   Ранним утром я осторожно заглянул в большую комнату. Хозяйка дома исчезла вместе с кавказцами, остальные спали одетыми на полу, на креслах и на диване. Осторожно переступая через спящие тела, я выбрался на улицу и облегченно вдохнул свежий воздух.

   “Лишь бы только Джи никому не рассказал, как я завоевывал сердце прекрасной дамы”, - подумал я, понимая теперь, почему Чера не смог удержать столь уютную на первый взгляд квартирку.

   Когда я появился у Джи, он поинтересовался:

   - Ну как братушка, есть ли у тебя еще желание превратить вчерашнюю квартирку в свою крепость?

   - Лучше я буду спать на вокзале, чем еще раз появлюсь в этом месте.

   - Значит, тебе рановато браться за такие дела, - улыбнулся он.

   - Вы как будто проверяете, в какой ситуации я смогу прижиться, - сказал я.

   Джи, наблюдая за вспышкой моей подозрительности, ответил:

    - Если говорить словами русских сказок, то ты выступаешь в роли доброго молодца, стремящегося попасть в Небесное Царство. На его пути попадаются различные волшебные избушки на курьих ножках. В каждой избушке сидит своеобразная Баба-Яга, которая накормит, напоит, а ночью засунет в печку. От твоих проявлений в этих проверочных ситуациях зависит дальнейший путь, ибо каждая Баба-Яга является своеобразным стражем порога на твоем пути.

    - Такая форма обучения нигде не описана, - сказал я.

    - Ты забыл русские сказки, - возразил он.

    - Так это ведь сказки, а не указание на Путь.

    - Это указание на Путь, зашифрованное в русских сказках, - сказал он и посмотрел на меня.

    В его глазах я заметил раскрывшуюся бесконечность; мой ум на миг прекратил внутренний диалог, и отсвет этой бесконечности коснулся моего сердца.

    Вечером Джи сообщил мне:

        - Сегодня я поведу тебя в новую ситуацию. Шеу, известный тебе как звукооператор “Кадарсиса”, является к тому же мастером пивных путчей, значительной фигурой в мире московской богемы. Если ты придешься ему по душе, то сможешь спокойно зажить у него.

    - Я понимаю, - заметил я, - что мне надо где-либо устроиться в Москве, чтобы не сидеть на вашей шее в маленькой комнатушке. На этот раз я обязательно постараюсь завоевать доверие Шеу.

    К восьми вечера мы подошли к невысокому кирпичному строению, расположенному в тихом переулке в центре Москвы, где в коммунальной квартире проживал мастер пивных путчей.

        Дверь открыл невысокого роста человек с большим животом и добродушной улыбкой. На вид ему можно было дать  около тридцати пяти лет, и он чем-то напоминал короля гномов.

    - Заходите, дорогие гости, - воскликнул Шеу, - давненько я вас не видал в своих краях!

    - Мой новый оруженосец Касьян, - представил меня Джи.

    - Это наилучшая рекомендация, - ответил он.

    Зайдя в просторную комнату с белыми стенами, я увидел огромный стол, сооруженный из камазовских шин, поверх которых лежали светлые полированные доски. На стене красовался портрет самого Шеу, нарисованный на штукатурке красной губной помадой, с огромной сигарой в зубах и вызывающей надписью: “великий гений культур-мультур”. У стола, на шинах от легковых машин, лежали доски, напоминающие скамьи для гостей. Другой мебели в комнате не было.

   - Сегодня, в честь своего появления на земле, я устраиваю пивной путч. Приглашены известные актеры, поэты и эзотерики, - заявил он.

   На столе, посреди сотен бутылок пива, красовалась метровая красная рыба.

   По глазам Шеу я понял, что он не собирается идти по дороге, ведущей к Просветлению, но остановиться у него можно. Через каждые пять минут дверной звонок издавал радостные трели, и люди разных возрастов и полов входили с улыбками и поздравлениями. Это были веселые актеры, задумчивые поэты и с темными кругами у глаз писатели. Многие пришли в сопровождении очаровательных подруг. Шеу зажег стоящие на столе высокие свечи в серебряных подсвечниках и, выстрелив бутылкой шампанского в потолок, произнес:

   - Мои любимые и дорогие друзья, я рад приветствовать вас, ибо в такой же вечер много лет назад я появился на божий свет, чтобы сегодня устроить для вас пивной путч. Гуляйте и веселитесь!

   Послышались смех, аплодисменты и хлопки откупориваемых бутылок. Запахло шампанским и пивом, глаза гостей заблестели, атмосфера стала непринужденно-веселой. Актеры пели под гитару; их сменяли рассказчики правдивых историй и музыканты, играющие на экзотических инструментах, названий которых я не знал. Но, сколько я ни вглядывался в их лица, ни в одном из них я не заметил стремления к высшему “Я”. -

   “Может быть, они и так счастливы”, - подумал я, любуясь очаровательной смуглой девушкой, сидящей на коленях Шеу.

Я заметил, как она шепнула ему какие-то слова, Шеу что-то сказал, и несколько человек бросились убирать бутылки со стола. Девушка грациозно поднялась на стол, длинное индийское сари упало к ее ногам. Оставшись в обтягивающем черном трико и яркой шали, повязанной вокруг стройных бедер, она начала эротический танец под пьянящую музыку.