Пока Броган приходил в себя после этой новости, Маталия проскочила мимо Джейми, угрожающе взмахнув мечом. Не чуя под собой ног, она сбежала по винтовой лестнице, промчалась через большой зал и остановилась, запыхавшись, перед графом, который сидел за столом и завтракал. Он взглянул на нее, сдвинув брови при виде простоволосой женщины с оружием в руках.

— Вы хотите меня зарезать? — насмешливо спросил он, поднимаясь из-за стола. — Не можете простить мне проигрыша?

— Вы действительно заслуживаете смерти! Как вы могли? — закричала Маталия, покраснев от гнева.

Маталия с графом оглянулись на Брогана, который стремительно направлялся к ним. Женщина отпрянула, не в силах оторвать глаз от его посиневшей груди, в бешенстве разглядывая покрытое ссадинами и кровоподтеками тело мужа.

— Смотрите, — продолжала она пронзительным, срывающимся голосом. — Смотрите, что вы сделали со своим сыном! Его тело изувечено руками родного брата!

— Леди Маталия, у вас истерика, — начал было граф, но она тут же угрожающе подняла меч.

— Не смейте разговаривать со мной свысока, милорд, — ответила она зловеще низким голосом. — У меня к вам нет жалости.

Внезапно в зале воцарилась мертвая тишина. Серые глаза графа не отрываясь смотрели в сверкающие бирюзовые озера Маталии. В этот момент в зал прокрался луч солнца, отразившись на стальном лезвии. Ее рука задрожала, и вместе с ней задрожало острие меча.

Медленно, не делая ни одного лишнего движения, Броган положил руку на меховое плечо своей обезумевшей жены.

— Опусти меч, Маталия, — велел он. — Ты не хочешь делать того, о чем говоришь. Ты лее не станешь поднимать оружие на графа, на своего свекра.

У Маталии затряслась нижняя губа и на глаза навернулись слезы.

— Но взгляни на себя... — прошептала она. — Я увидела тебя утром, когда стало светло... Эти синяки...

Броган криво улыбнулся, потом его взгляд посуровел, и он сомкнул руку на ее запястье.

— Бросьте меч, миледи, пока граф не велел вывести вас во двор и привязать к столбу на растерзание медведям.

Охнув, Маталия выдернула руку и всучила мужу меч, еще раз гневно посмотрев на графа. Но прежде чем она успела что-то сказать, Броган швырнул меч и подхватил Маталию на руки, глядя ей в глаза с непроницаемым выражением.

— Прости... Я не должна была... — прошептала она.

— Знаю, но нам нужно обсудить кое-что поважнее, — ответил Броган.

Граф вздернул подбородок, демонстрируя неодобрение, но увидев, что руки Маталии обвили шею Брогана, медленно опустился на стул и задумчиво посмотрел на них. Броган поднял голову, и Маталия уткнулась ему в шею, покорно закрыв глаза. Сын с отцом смотрели друг на друга поверх ее спутанных локонов одинаковыми серыми глазами.

— Я бы на твоем месте разобрался с этим иначе, — сказал граф.

— Да, — ответил Броган, — уж в этом я не сомневаюсь. Но она моя жена, так что я обойдусь без твоего посредничества.

— Но это мой дом, — жестко возразил граф.

— А она — моя жена, — повторил Броган, всем своим видом и интонацией бросая неумолимый вызов отцу, — поэтому ее дела касаются только меня.

Маталия крепче прижалась к мужу, коснувшись губами ямки, где пульсировала вена. Граф хотел было снова встать, но откинулся на стуле и вцепился в стол.

— Если бы Энслин хотя бы раз повысила на меня голос, когда считала, что я неправ, — проговорил он еле слышно, так, что никто, кроме них, этого не услышал, — я задушил бы это на корню. — Старик замолчал, и передние ножки стула вновь стукнулись об пол. — Но за свою жену отвечаешь ты, и, с Божьей помощью, у тебя получится лучше, чем у меня. — Он усмехнулся собственным словам, взял кусок хлеба, запихнул его в рот и махнул рукой, давая понять, что разговор окончен. Броган кивнул и вышел из зала, по-прежнему держа на руках притихшую Маталию.

Глава 21

Броган вышел во двор. В босую ступню больно впились камни, и он скривился. Маталия озабоченно вскинула голову.

— Скажешь хоть слово, — предупредил он, — и я тебя сброшу. И не соблазняй меня, — прорычал он, заметив, как по ее лицу скользнула озорная улыбка. — Не забывай, что на тебе почти нет одежды, и если я захочу, то наброшусь на тебя прямо здесь на потеху конюхам.

Маталия едва не вскрикнула, крепче обхватила его руками и вновь уткнулась ему в шею. Он знаком показал конюху, чтобы тот привел его лошадь. Через несколько секунд огромный жеребец уже гарцевал перед ним, и Броган не без усилий забрался в седло, стараясь не уронить Маталию. Наконец он усадил жену перед собой — она только сверкнула голой икрой — и погнал жеребца через двор на луга.

Маталия ослабила хватку, чтобы муж мог лучше править лошадью, и стала глубоко вдыхать пьянящий аромат его тела. Слегка переместившись в седле, она прижалась губами к его груди. От ее нежного прикосновения дрожь прошла у него по животу, и Маталия восторженно улыбнулась при виде такой реакции. Она потыкалась носом в волосы на его груди и прижалась гладкой щекой к его щетинистому подбородку. Услышав глухое урчанье у себя над головой, она поняла, что Броган оценил по достоинству ее поползновения, и почувствовала, что он погнал быстрее.

Задыхаясь, Маталия перестала ласкаться и крепко обхватила мужа руками, пока они скакали вверх по холму. У нее напряглись все мышцы и участился пульс, когда она ощутила бедром его длинную сильную ногу. Броган переложил поводья в одну руку, а второй обнял жену за талию, скользнул под меховую накидку и с силой сдавил ей грудь.

Маталия застыла, оценив этот предупреждающий жест, и его ладонь тут же ослабла и нежно погладила ее тело. Затем Броган резко осадил коня и спустил ее на землю. Накидка Маталии распахнулась, обнажив восхитительные груди почти до самых нежно-розовых сосков.

Броган смотрел на нее, задыхаясь так же, как и его конь.

— Ты похож на жеребца, — обольстительно проворковала она, взмахом головы откидывая на плечи свою гриву.

— А ты — на течную кобылку, — ответил он с улыбкой и перевел взгляд на ее ноги, контуры которых на мгновение обозначились с порывом ветра. — На молодую кобылку с породистыми ножками... — его взгляд скользнул выше — ...и упругим атласным телом. — Глянув ей в глаза, закончил шепотом: — И с сердцем вожака.

Глаза Маталии стали огромными, как блюдца, и она в молчаливом изумлении отпрянула, инстинктивно запахнув одежду, будто надеясь таким образом укрыться от этих волнующих слов. Броган прищурился, соскочил с коня и ссадил жену. Она пятилась, ее била дрожь от его слов, которые до сих пор звенели у нее в ушах.

— Ты поразительна. — И он нежно, но крепко схватил ее за плечо.

— Вовсе незачем надо мной насмехаться, — дрожащим голосом ответила Маталия.

Броган внезапно посерьезнел и рывком притянул ее к себе:

— Я говорю правду, маленькая кобылка. И если изъясняюсь в шутку, то лишь потому, что непросто выговорить это вслух. Я не знаю никого с сердцем таким чистым, как у тебя, и я хочу, чтобы ты мне кое-что обещала.

Маталия смотрела на него, чувствуя, как безумно колотится в груди сердце.

— Пообещай мне, что все эти качества ты привьешь нашему ребенку. Пообещай, что наш ребенок будет руководствоваться чистотой твоих помыслов, а не пороками моей никчемной жизни.

Маталия поднесла трясущиеся ладони к его губам, чтобы заглушить эти горькие слова.

— Не говори так про себя, — прошептала она.

— Я не ищу у тебя утешения, — сурово возразил Броган. — Я хочу лишь услышать обещание, что ты дашь все это нашему ребенку.

Маталия положила руки ему на плечи, пристально глядя в его лицо. Она высматривала душу, скрытую за непроницаемым взглядом. Маталия непроизвольно облизнула губы, сосредоточенно раскрыв рот. Ее нежное дыхание обволакивало Брогана. Обвевавший супругов ветерок был подобен нежному прикосновению ее души, а ослепительное небо казалось сотворенным из ее необыкновенных глаз.

Он слышал удары своего сердца. Оно стучало у него в ушах, словно боевой барабан. Этот звук нарастал и поглощал Брогана, очищая, прощая и даруя искупление за все, что он сотворил и не сотворил. У него закружилась голова, и перед глазами замельтешили черные точки. Он непроизвольно поднес пальцы к губам, коснулся их, провел но шее и еще крепче прижался к жене.