в руки и, успокоившись окончательно, принялся лихорадочно сооб-ражать, ибо не привык отступать перед трудностями, что же всё же означает посадка этих новых кустов. Ну и, конечно же, как и водится

в таких исключительных случаях, когда серое вещество в нашем моз-гу буквально кипит от натуги, ко мне довольно-таки быстро пришла дельная мысль, а что, если дело не в розах, а в самой беседке? И тогда я принялся основательно копать уже внутри сооружения. Конечно же, я не ошибся. Труп был именно там, он лежал примерно на глубине около метра, в аккурат под обеденным столом. И тут меня, словно бы ткнуло свыше: для того, чтобы раскрыть данное дело мне, просто необходимо поставить приманку, и ею будет этот труп. Правда, перед этим, я извиняюсь за выражение, отщипнул от него кусочек, чтобы было с чем проводить экспертизу. Затем я снова привёл всё в надле-жащий порядок, включая и кусты роз, да так ловко, что скоро и сам позабыл, что всего пару часов назад бессовестно ковырялся лопатой

в этих местах. План мой состоял вот в чём.

218

VI. Следователь в отставке Хренов рассказывает

Я подбросил анонимные записки с угрозами всем подозреваемым мной лицам, в которых намекал на то, что знаю о том, что случилось с настоящей госпожой Х. И если мне не заплатят, то выведу убийцу на чистую воду. И так как я кое -что понимал в психологии убийц, потому как уже с год преподавал одноименный курс в высшей школе милиции, что в Сосновой поляне, то не без основания предполагал, что и такого количества информации будет достаточно для того, чтобы спровоцировать преступника на ошибку.

Сотворив своё светлое дело, я принялся ждать, поставив кругло-суточную слежку через бинокль, неподалеку от места захоронения. И пока я томился ожиданием, пришедший по мою душу результат ана-лизов подтвердил, что труп, это и есть, настоящая госпожа Х. И стало быть, нынешняя госпожа Х, всего лишь наглая самозванка. Наблюдать пришлось довольно долго, только к исходу третьей недели, уже пос-ле того, как я получил по почте до востребования небольшой аванс за свой шантаж, этим преступник, по -видимому, пытался усыпить мою бдительность, мы его-таки взяли с поличным, когда он ночью пытался тайком выкопать останки. И как мне не прискорбно об этом сообщать, это оказался сын моего друга, тот самый господин У, чьим гостеприимством я так нехорошо воспользовался.

Признанье его было полным и чистосердечным, ибо лишь так он мог хоть как-то скостить себе срок наказания, ведь ему грозило неменее пятнадцати лет лишения свободы. Инадо отдать ему должное, а в особенности его адвокатам, получил-таки за содеянное не 15 лет, как хотел обвинитель, а только 6, да и то Химии, потому что был умело представлен, как жертва корысти этой самой госпожи Х. А задушил её он в состоянии аффекта. Труп же спрятал вовсе не он, а мнимая госпожа Х. Которая случайно видела это убийство, чтобы впослед-ствии использовать данное обстоятельство в своих далеко идущих злодейских целях. И вот, выждав несколько лет, при этом сделав ряд пластических операций, причём на деньги господина У, чтобы быть

в точности похожей на умершую, она возвращается под видом про-павшей, и начинает жить припеваючи на её средства. Но ей этого мало, и войдя в роль, она начинает уже в открытую навязываться господину У в любовницы. Чему тот, зная её порочную сущность, противится изо всех сил. Тогда она пускается на крайние меры. Вначале, она чуть не до смерти душит супругу У, лишний раз намекая на совершенный тем

в прошлом грех, затем, осознав, что этого недостаточно, похищает его малолетнего отпрыска, чтобы ещё больше досадить этим. Ибо злоба её

219

Сергей Редькин.  Шустрые ребята

в этот момент, можно сказать, уже не знает предела. Но и это не помо-гает ей осуществить задуманное, ведь господин У по-прежнему любит свою жену. А с ней после такого, вообще не хочет иметь никаких от-ношений, тем более сексуальных. Он лучше пойдет признается в со-деянном, чем станет до конца своих дней терпеть унижения и обиды от такой порочной женщины.

И когда банкноты, выплаченные У за похищение ребенка всплыли при пересечении государственной границы, их перевозил муж сестры фальшивой госпожи Х, виновность её стала неоспоримой. Когда же

я попытался вставить в ход процесса реплику о том, что его самого,

а не лжегоспожу Х, поймали с поличным у трупа, мне было доход-чиво дано понять, ссылаясь на мою же собственную записку, а может это была вовсе не она, а лишь похожая на нее писулька, каюсь не раз-глядел, впредь всегда буду носить с собой две пары очков, сильные и слабые, а иначе снова могу попасть впросак, что это она вынудила господина У к такому действию. Блин, до сих пор не пойму, откуда он знал, где искать. Впрочем если, это писала она, то возможно там были ещё какие-нибудь, ускользнувшие от меня из-за плохого зренья, подробности. Да и вообще, её же ведь и зачитывали. Похоже, у меня и со слухом не всё в порядке, впрочем прежде я никогда не замечал за собой подобного. Пожалуй, надо будет зайти к врачу. А когда зашёл-таки к нему, то всё разом и понял. Ну не прохиндеи же эти, судебные, вечно норовят перевернуть всё с ног на голову.

Короче, дали бабе этой, как не отпиралась она, 12 лет самого что ни на есть строгача, да ещё и попеняли на то, что так легко от-делалась.

Да, друзья мои, уж кого, а меня на мякине не проведешь! Одно лишь в этом деле и по сию пору, а ведь прошло уже лет с десять, никак не меньше, до сих пор мне не совсем понятно,

кто же все-таки посадил новые кусты роз? Лично я, похоже скло-нен предполагать, что это проделала ненастоящая госпожа Х, чтобы этим дать понять о начале своих поползновений, в адрес сына моего приятеля, тоже как подтвердилось впоследствии преступника.

5.1. 2008 г.

220

VI. Следователь в отставке Хренов рассказывает

Смерть в сортире

Я взялся за расследование данного случая лишь потому, что меня попросил об этом старинный приятель, с которым мы были знакомы еще со школьной скамьи. Он и сам уже довольно длительное вре-мя занимался частным сыском и весьма успешно. Но дела подобной сложности ему было пока явно не по зубам. И вот что он мне рас-сказал. Семья его дальних родственников, довольно известных дея-телей культуры, попала в щекотливое положение. В их доме во время торжественного бала, по случаю вручения хозяину, очень крупному виолончелисту современности, очередной престижной премии, про-изошло чрезвычайное происшествие, в туалете был обнаружен труп мужчины. Он, вроде как, покончил жизнь самоубийством, повесив-шись на собственных подвязках, во всяком случае именно такой вывод можно было сделать, изучив его предсмертную записку. Но всё равно, сами понимаете, насколько подобное происшествие подпортило репу-тацию гостеприимных хозяев. Ведь в высших кругах не любят такого типа сюрпризов. А когда в ходе расследования, а его проводил никто иной как мой друг, всплыли некоторые неизвестные до этого факты, позволявшие предположить, что данное самоубийство больше похоже на убийство. Даже близкие знакомые, и те стали сторониться музы-канта и его жену, бывшую оперную диву.

Но найти убийцу оказалось делом настолько нелегким, что прома-явшись примерно с месяц, и не продвинувшись в поисках ни на дюйм, следователь решил обратиться за помощью ко мне. После того как я ознакомился со всеми составленными его бригадой документами, а также изучил вещи покойного, в голове моей начали возникать пер-вые догадки. А когда я сам осмотрел, со всей свойственной, пожалуй, лишь мне одному мудростью, место преступления, это дело для меня окончательно прояснилось. Руководствовался же я вот какими сооб-ражениями. Прежде всего, когда я рассматривал вещи покойного мне бросилось в глаза то, что в кармане его пиджака находилась гелиевая самописка с диаметром сопла четыре миллиметра. А записка была на-писана соплом, точно, не толще трёх. И это было настолько очевидно, что я поначалу просто не врубился, почему такие опытные сыщики пропустили подобную зацепку. Но тщательно подумав, я всё же по-нял, что похоже они были правы. Очевидно писулька была сработана совсем другой ручкой. Тогда где же она? И раз других предметов одно-типного назначения обнаружено не было, то выходило, что её накра-