— Довольно болтать. Мне придется отнести вас в соседний отсек. Мне нужно кое-что смонтировать в носовой части, поэтому я не хотел бы, чтобы вы видели, что именно я задумал.

За секунду до приземления Джомми заметил в западной части неба огни города. Затем склоны закрыли сверкающее море света. Ракета мягко, словно пушинка, опустилась на грунт и зависла, удерживаемая антигравитационными механизмами. Джомми откинул люк, развязал слэнку.

Держа в руке ее электропистолет (свое оружие он укрепил в носовой части), Джомми посмотрел на Джоанну Хиллори. Небо над грядой холмов на востоке начало светлеть, и в рассеянном свете зари силуэт ее сильного, стройного тела выделялся особенно четко. Не говоря ни слова, она спрыгнула на землю. Джомми подошел к краю люка, чтобы в последний раз взглянуть на ее волосы, блестевшие в потоке света, падающего из корабля.

Женщина повернула задумчивое лицо:

— Как ты себя чувствуешь?

Мальчик пожал плечами:

— Не совсем уверенно, но смерть кажется далекой и не имеющей ко мне никакого отношения.

— Все правильно, — прозвучал серьезный ответ. — Дело в том, что нервная система слэна — практически неприступная крепость, неподвластная смятению и страху. Если мы убиваем, то только потому, что этого требует логика событий. Когда смерть угрожает нам, мы смиряемся, но продолжаем сражаться до последнего в надежде на неучтенный фактор, могущий спасти нас, и в конце концов неохотно уступаем, сознавая, что прожили не зря.

Джомми с любопытством смотрел на нее, чувствуя деликатное пульсирование обертонов неожиданного дружелюбия, которое звучало в голосе и изливалось из ее сознания. Интересно, в чем тут дело? Тем временем женщина продолжала:

— Джомми Кросс, возможно, тебя удивит то, что я поверила твоему рассказу. Похоже, ты не тот, за кого мы тебя принимали раньше. Ты еще и носитель идеалов, которым сам поклоняешься. Ты — первый настоящий слэн, которого я встретила, и у меня такое чувство облегчения, будто после всех этих столетий кошмарной тьмы забрезжил первый лучик надежды. Если тебе удастся ускользнуть от наших орудий, прошу тебя, сохрани свои идеалы, когда повзрослеешь. Не предавай нас и не становись орудием в руках тех, кто в течение многих лет чинил только зло и насилие. У тебя была возможность погрузиться в мое сознание, и ты знаешь, что я не солгала. Какой бы логичной ни была их философия, она в корне ложна, потому что бесчеловечна. Именно она породила бесконечные страдания.

Если бы ему удалось спастись, тогда бы все они зависели от его доброй воли. Поэтому она сейчас прилагала максимум сил, чтобы заслужить его расположение.

— Запомни вот что, — продолжала Джоанна Хиллори. — Не ожидай от нас помощи. По соображениям безопасности мы должны считать вас, слэнов, противниками. Слишком много поставлено на карту, речь идет о жизнях миллионов. Поэтому, Джомми Кросс, не рассчитывай на милосердие за то, что вернул мне свободу. Предупреждаю: не попадайся нам в руки, это будет означать смерть.

Женщина сделала паузу, обдумывая, как логичнее объяснить свое предупреждение.

— Видишь ли, мы верим в то, что истинные слэны обладают исключительным умственным потенциалом, вернее, превосходят нас в интеллекте благодаря телепатическим способностям. Нет такого коварства, на которое они не были бы способны, да и в жестокости им нет равных. Им по плечу любой план, на разработку которого требуется лет тридцать, а то и все сто. Хотя я верю вам, неопределенность и неуверенность в том, в кого ты превратишься в зрелые годы, заставляет уничтожить тебя сразу, как только ты попадешь к нам в руки. Не надейся на нашу добрую волю. Нами правит не терпимость, а недоверие. А теперь прощай, и, как бы парадоксально это ни звучало, будь счастлив!

Он проводил взглядом женщину, которая легким, пружинистым шагом направилась на запад, в сторону, где глубокая тьма окутала долину, туда, где находился город. Постепенно она превратилась в еще одну тень в ночной мгле и скрылась за холмами. Джомми закрыл люк, поспешил в складской отсек и снял со стены два скафандра. Старуха протестующе залепетала, когда он начал заталкивать ее в один из них. Надев другой, Джомми поднялся в рубку.

Увидев за прозрачным шлемом злобную ухмылку, исказившую бабулины черты, он захлопнул люк и уже в следующую секунду сидел в кресле пилота, напряженно вглядываясь в обзорный видеоэкран. Он протянул руку к выключателю антигравитационных пластин, но вдруг в душу закралось сомнение — возможно ли, что его простой план сработает в нынешних обстоятельствах?

В небе показались корабли — темные точечки. Само небо было залито солнечным светом, в котором изящные сигароподобные корпуса ракет походили на мушиные пятнышки на бескрайнем голубом потолке. Облака и окутавшая долину дымка рассеялись с невероятной быстротой, и тут мальчик понял, что даже погода против него Пока что он скрывался в тени маленькой долины, но еще несколько минут — и великолепие нового дня сведет на нет все шансы на спасение.

Его сознание пребывало в таком напряжении, что на мгновение Джомми показалось, будто это его собственная мысль: “…можно не волноваться. Старая Бабуля сумеет избавиться от слэна. Достаточно чуточки грима, чтобы изменить внешность. Какая же она актриса, если не сможет изменить свой облик? Бабуля сумеет вернуть великолепное тело, которым когда-то обладала, и изменит старое лицо. Тьфу!”

Старуха едва не захлебнулась от слюны при мысли о своем лице, но в душу Джомми Кросса глубоко запали слова старой ведьмы. Он вспомнил, что родители пользовались париками, но уничтожение собственных волос приводило к тому, что антенны-завитки тоже приходилось уничтожать! Тем не менее настоящие слэны часто вынуждены были к этому прибегать, а теперь он был достаточно взрослым, чтобы суметь эффективно изменить внешность, в чем ему должен помочь бабулин опыт.

Вырисовывался четкий план последующих действий, и нерешительность исчезла. Корабль поднялся легко, как перышко, а затем с колоссальной скоростью взмыл в небо. Пять минут на ускорение и еще пять — на торможение, как сказал командир слэнов. Джомми улыбнулся. Как бы не так — торможение! Не сбрасывая скорости, он нырнул к реке, которая широкой дугой огибала окрестности города, того самого, который он выбрал именно из-за реки. И только в самый последний момент включил полное торможение.

И в этот последний момент, когда было чересчур поздно что-либо предпринять, у противника дрогнули нервы: он отбросил сомнения. Он решил применить оружие в непосредственной близости от города. Корабли устремились в пике, борта всех семи крейсеров озарили вспышки пламени… Джомми Кросс мягко потянул провод, приводивший в действие спусковой механизм оружия, установленного в носовой части корабля.

Скорость увеличилась рывком, хотя и до этого она составляла триста миль в час, однако он едва ли заметил это единственное следствие вражеского обстрела. Его внимание было полностью приковано к собственному оружию. Как только он потянул за провод, возникла ослепительная вспышка белого света. Носовой сегмент длиной в добрых два фута испарился, будто его слизнуло. Ревущий ослепительный луч ударил в поверхность воды перед сигарообразным корпусом, и космический корабль скользнул в образовавшийся туннель, выбрасывая бурный поток раскаленных газов.

Видеоэкран потемнел, как только аппарат погрузился в воду, и сделался черным, когда корабль пронизал толщу воды и углубился в туннель, проделанный атомным дезинтегратором в донном грунте.

Это походило на полет в воздухе, с той лишь разницей, что единственным препятствием, которое приходилось преодолевать аппарату, было давление газов. Атомы грунта, расщепленные на части, мгновенно теряли свою механическую структуру, прочность которой невозможно описать формулой, и на месте твердого грунта возникало облачко первородной материи, из которой в течение миллиардов лет образовалась Земля и остальные планеты Солнечной системы.

Джомми Кросс не отрывал взгляда от секундомера: двадцать, тридцать секунд… минута. Он начал плавно выравнивать нос корабля, однако потребовалось еще секунд тридцать, чтобы существенно снизить скорость и приступить к последнему этапу торможения, сократив число пульсаций тормозных двигателей.