Кряхтя, он медленно поднялся с пола. Не одеваясь, подошёл к столу, развернул тетрадь — и записал в неё формулу трансформации. Прекрасную и совершенную, как истина в последней инстанции.

…Интересно, умеют ли гусеницы улыбаться?…

Эет поднял голову, глядя в окно. Буря утихла, снег падал большими пушистыми хлопьями. Во всём мире была разлита невероятная тишь… Она скользила белым светом по раскрытой тетради, по распущенным волосам, окутывала комнату.

Вот и всё.

Так выглядит утро победы.

Со страниц тетради на мир смотрела формула трансформации. Вместе с уравнением магического поля.

Вот и всё.

Эет глубоко вздохнул. Губы сами расползались в улыбку. В груди начинало разливаться странное чувство…

Предвкушение.

Маг зажмурился. А потом раскрыл глаза и ещё раз внимательно всмотрелся в торопливо записанные цифры.

Всё верно. Впрочем, он и так знает, что всё верно.

Что ж… Теперь дело за малым.

Эет не спеша оделся, спустился в лаборатории Храма, так же неторопливо выбрал там несколько сосудов с необходимыми ингредиентами, потом зашёл в хранилище магических кристаллов, взял там по ящику с кристаллами Смерти и с кристаллами Жизни, два ящика с кристаллами Воды — чёрт, почти весь запас! Хорошо, что Локи подарил целый рудник…

Интересно, как-то там Локи? Выкрутится?…

…и пошёл в комнату над Алтарём.

Юноша сделал несколько ходок туда и обратно. Надо было принести светильники, шнур для размётки, мел… Кадильницу. И, главное, найти предмет для филактерии.

Филактерия…

Эет давно думал, что же можно использовать в этом качестве.

Стеклянные склянки не хотелось.

В филактерии содержится то, чего стремится избежать маг, становясь личом. Смертные маги запирают в ней свою гибель… возможность гибели. Лич с разбитой филактерией столь же уязвим, как обычный человек. Но…

Эет ещё раз представил формулу трансформации — и чуть не запнулся.

Богиня…

Маг остановился посреди коридора.

Он — уже Бессмертный! Он — уже немёртвый. Он проводит ритуал, чтобы получить полную силу некроманта. На уровень лича его поднимет не бессмертие, а свобода в использовании магии.

Следовательно… если уничтожить филактерию…

Дыхание перехватило. Чёрт побери!

Он уже не сможет создать новую, в отличие от обычного лича. Он просто потеряет силу мага. Навсегда.

Он станет беспомощным, как обычный человек. Сохранив ясность разума, волю, бессмертие… он лишится смысла своей жизни.

Богиня…

Но ведь филактерией может быть любая вещь, не так ли?

Прости меня, Мортис… Силинель… прости. Я проведу ритуал не в комнатке над Алтарём… если ты позволишь.

Не надо никакого сосуда.

Эет вернулся к себе, взял защитные перчатки и Жезл Власти — и вышел в коридор. На краткий миг юноша задержался у двери Вирлисса. Словно прощаясь, дотронулся кончиками пальцев. Вир… Прости. Это не твой риск.

И юноша торопливо пошёл к той лестнице, что уводила к подземельям Храма — и дальше, тайными переходами, к комнате над Алтарём.

В комнате сияли светильники. Все магические принадлежности, разложенные на столе, ждали ритуала. Ещё немного…

Эет передвинул лампу, открывая двери в святилище.

Спуск по коридору из тёмного кристалла. Когда-то он не светился. Теперь, уже несколько лет, по камням прокатывались переливы зелёного мерцания, волнами скользя по коридору и освещая путь идущему.

Эет с улыбкой дотронулся до стены, словно погладил камень. Наверное, тут есть и их с Виром скромная заслуга…

Зелёное пламя магических светильников коснулось глаз. Из открытого зева Лабиринта пахнуло холодной пустотой.

Юноша вновь стоял перед величайшей святыней Атариды, но на сей раз не затем, чтобы выполнить обязанности Хранителя.

Он поднял взгляд на фреску.

Силинель…

О да. Те два храма — они принадлежат Мортис. Но этот — Силинель. Подательницы жизни. В смерти.

Зомби преклонил колени.

— Прости меня за дерзкую просьбу, Благостная, — прошептал он, склонив голову. — Но твои враги могущественны и коварны. Я не должен вступать в эту битву с незащищённой спиной. Силинель… Я молю тебя… Позволь мне связать свою силу с твоей. Силинель… это слишком важно, чтобы я дерзнул просить о знаке, если ты против. Я молю тебя дать знак, если ты согласна!

Сам не веря, что произнёс эти слова, Эет превратился в воплощённое внимание.

Пламя на алтарной чаше вспыхнуло белым, вскинулось ввысь — и в этом ослепительном свете, затмившем вечный ровный свет святилища, зомби увидел, что богиня на фреске улыбнулась… и…

…взмах тонкой руки — и перед магом на камень Алтаря упала роза.

Эет сглотнул. Пальцы вздрогнули, коснувшись цветка.

Живые лепестки. Нежные… От них струился тонкий аромат. Помимо воли юноша поднёс розу к лицу, вдыхая лёгкий, головокружительный запах.

— Спасибо, — прошептал хранитель Храма.

Эет просто не знал, что ещё сказать. Что ответить на такой явный знак расположения богини. Юноша немного растерялся.

Он не чувствовал радости или восторга. Душу переполняли благоговение и благодарность. И облегчение.

Значит, вот так. И богиня знала, как всё сложится, когда руками Ларинны делала его немёртвым.

Чтобы однажды у Алтаря прозвучала эта просьба…

Он поднялся. Скользнул пальцами по ободку алтарной чаши.

— Спасибо, — шепнул некромант ещё раз. И, подняв открытый взгляд на богиню, чуть улыбнулся уголком рта: — Это… Ты же понимаешь, что это будет что-то вроде нашего обручения, Сили. И я обещаю, что буду… — Эет глубоко вздохнул. Нет, он сходит с ума. Но роза… роза в его руке… — Я обещаю, что буду тебе лучшим мужем, чем тот, из-за которого ты вынесла столько страданий. И может быть… однажды… так или иначе… как Ларинна или как Силинель… ты придёшь ко мне. Когда будешь готова. А я буду служить тебе и любить тебя… моя Госпожа.

Он вышел из святилища и, вернувшись в комнату над Алтарём, забрал оттуда всё необходимое.

Раза два или три… туда и обратно… по мерцающему коридору.

И вот наконец дверь за спиной мага закрылась в последний раз.

И беззвучно сомкнулась стена, отрезав от святилища переходы Лабиринта.

Эет бросил последний взгляд на фреску над Алтарём и, запретив себе думать о чём-либо, кроме ритуала, начал размётку комнаты.

Круг Преобразования. Внутри — магическая звезда. И светильники по периметру Круга.

Между ними — кристаллы Воды.

Теперь… Магические кристаллы Смерти и Жизни — внутри звезды. Попарно — в основании каждого луча. И по кристаллу Воды — в вершины.

Смешать в кубке магические ингредиенты, создав эликсир Трансформации…

Эет глубоко вздохнул. Всё готово. Дело за малым — активировать заклятье. Пока не призвана Сила — это не более чем меловые линии на полу. И не более чем красиво расставленные камни.

Сила должна скользить свободно. Не встречая никаких преград. А в той реальности, где начерченная мелом линия является барьером, барьером может стать и любая материальная вещь.

Эет вышел за пределы Круга и, раздевшись донага, аккуратно сложил свою одежду за Алтарём, у самого входа в святилище.

Медленно, почти торжественно, расплёл волосы и, тряхнув головой, позволил им рассыпаться вдоль спины.

Вот теперь — в центр святилища. В центр магического знака.

Юноша повернулся лицом к фреске и, выпрямившись, посмотрел прямо на богиню. Обнажённым он стоял перед ней, не сводя взгляда, и в уголках его губ таилась улыбка. Кажется ли ему, что там, над Алтарём, нет росписи? А только девушка с пепельными волосами? Живая девушка, стоящая в стенной нише… И на её губах неверным бликом солнца трепещет ответная улыбка — не смея стать явной. И глаза, эти чёрные глаза! Дрожат ресницы, то и дело опускаясь — и вновь взлетая, словно стыдясь собственной робости.

Женщина. Божественно прекрасная женщина, которую так долго заставляли забывать о своей сути… И так трудно, наверное, вспоминать и принимать её вновь…

Эет тепло и совсем открыто улыбнулся Силинель.