Видишь, — пробормотал Талманес, — как хорошо, что у меня нет чувства юмора, иначе я бы подумал, что Узор сыграл со мной злую шутку. Деннел! Карта у тебя под рукой? — Свет, как же ему не хватало Ванина.

— Милорд, — Деннел, один из командующих драконами, ринулся к Талманесу через темную улицу с факелом в одной руке и наскоро начерченной картой в другой. — Кажется, я нашел более быстрый путь к месту, куда по приказу Алудры свезли всех драконов.

— Сначала пробьемся к Дворцу, — ответил Талманес.

— Милорд, — проговорил Деннел едва слышно сквозь пухлые губы. Он беспрестанно теребил мундир, словно бы тот плохо на нем сидел. — Если до драконов доберется Тень…

— Спасибо, Деннел, но я и сам прекрасно осознаю все риски. Как быстро мы сможем переместить орудия, если, конечно, доберемся до них? Как бы нам чересчур не распылить свои силы, когда вокруг город горит быстрее, чем пропитанные маслом любовные письма, которые получает от Верховного Лорда его любовница. Нам надо как можно быстрее захватить орудия и покинуть город.

Вражескую защиту мы сможем сломить за пару выстрелов, милорд, но двигаются драконы медленно. Стоят они на телегах, да, и это неплохо, но все равно пойдут они не быстрее чем… ну, скажем, чем подводы с продовольствием. На подготовку к бою время тоже потребуется.

— Тогда продолжим пробираться к Дворцу, — сказал Талманес.

— Но…

— Может быть, во Дворце, — твердо продолжил тот, — мы наткнемся на умеющих направлять женщин, которые создадут нам портал прямо к складу Алудры. Кроме того, если дворцовая стража все еще держится, мы будем знать, что у нас в тылу друзья. До драконов мы доберемся, но сделаем это по-умному.

Талманес заметил бегущих вниз по склону Ладвина и Мара. — Там наверху троллоки! — крикнул Мар. — Не меньше сотни! Притаились по сторонам улицы!

— Построиться в шеренги, парни! — проорал Талманес. — Путь на дворец!

В палатке-парильне воцарилась тишина.

Авиенда предвидела возможный скептицизм после своего рассказа. Вопросы, несомненно. Но не эту болезненную тишину.

Хотя она не ожидала этого, но могла понять. Она чувствовала это в себе после своих видений Айил, постепенно теряющих джи'и'тох в будущем. Она наблюдала смерть, бесчестие и разрушение ее народа. По крайней мере сейчас она у нее были те, с кем она могла разделить эту ношу.

Горячие камни в чайнике тихо шипели. Кому-то следовало добавить больше воды, но никто из шестерых в комнате не пошевелился, чтобы сделать это. Другие пятеро все были Хранительницами Мудрости, обнаженными, как и Авиенда, для парилки. Сорилея, Эмис, Бэйр, Мелэйн и Кимер из Томанелле Айил. Все уставились перед собой, каждый наедине со своими думами.

А потом одна за другой они стали расправлять плечи и выпрямлять спины, так словно принимали на себя новое бремя. Это обрадовало Авиеду, хотя она и не думала, что новости их сломят. Но как здорово видеть, что они не отвернулись от опасности, а готовы встретиться с ней лицом к лицу.

«Затмевающий Зрение сейчас слишком приблизился к миру, — сказала Мелэйн. — Узор некоторым образом запутался. Во снах мы всё ещё видим множество вещей, которые могут или не могут произойти, но возможностей слишком много. Мы не можем отличить одно от другого. Судьба нашего народа неясна для Ходящих по снам, как и судьба Кар’а’карна после того, как он в Последний День плюнет в глаза Затмевающему Зрение. Мы не знаем, истинно ли то, что видела Авиенда».

«Мы должны протестировать, — сказала Сорилей и ее глаза выглядели как камень. — Мы должна узнать. Каждой ли женщине было показано это видение или этот опыт был уникален?»

«Эленар из Дэрайн, — предложила Эмис. — Её обучение почти закончено она следующая из тех, кому предстоит отправиться в Руидин. Мы можем попросить Хэйди и Шанни подбодрить её.»

Авиенда еле сумела не вздрогнуть. Ей было прекрасно известно, как именно могут «подбодрить» Хранительницы Мудрости.

«Было бы неплохо, — подавшись вперёд, произнесла Бэйр. — Возможно, так происходит всегда, когда кто-то проходит через колонны во второй раз? Может быть, потому это и запрещено.»

Никто не посмотрел на Авиенду, но она чувствовала, что речь о ней. То, что она сделала, было запрещено. Рассказывать о произошедшем в Руидине также не дозволялось.

Но ругать её не станут. Руидин не убил её; так сплело Колесо. Взгляд Бэйр был всё так же устремлён вдаль. Пот стекал по лицу и груди Авиенды.

«Я не скучаю по ванне», — твердила она себе. Она не какая-нибудь мягкотелая мокроземка. На самом деле, по эту сторону гор особой нужды в палатках-парильнях не было. По ночам здесь не было пронизывающего холода, так что от жара в палатке было скорее душно, а не приятно. А поскольку воды для принятия ванны было достаточно…

Нет. Она стиснула зубы. «Можно мне сказать?»

«Не глупи, девочка, — ответила Мелэйн. У женщины был огромный живот, ведь она вот-вот должна была родить. — Ты теперь одна из нас, так что нет нужды спрашивать разрешения.»

«Девочка?» По-видимому, потребуется время, чтобы они действительно увидели в ней равную себе, но они и вправду старались. Ей не приказывали заварить чай или плеснуть воды на камни. Поблизости не было учениц или гай’шайн, так что все делали это по очереди.

«Меня гораздо больше беспокоит само видение, чем то, что оно может повториться, — сказала Авиенда. — Оно действительно сбудется? Можем ли мы его предотвратить?»

«Руидин показывает два типа видений, — вступила в разговор Кимер. Это была молодая женщина, всего лет на десять старше Авиенды, смуглая и с тёмно-рыжими волосами. — В первый визит — о том, что может быть, во второй, к колоннам — о том, что было».

«Третий тип видений тоже возможен, — возразила Эмис. — Пока что колонны всегда точно показывали прошлое. Почему бы с такой же точностью им не показать будущее?»

У Авиенды сжалось сердце.

«Но почему, — тихо спросила Бэйр, — колонны показывают безысходное падение, которое нельзя изменить? Нет. Я отказываюсь в это верить. Руидин всегда открывал нам то, что нужно увидеть. Чтобы помочь Айил, а не погубить. В этом видении тоже должен быть смысл. Может быть, оно должно привести нас к большей чести?»

«Это неважно,» — коротко ответила Сорилея.

«Но…» — начала Авиенда.

«Это не важно, — повторила Сорилея. — Если увиденное тобой неизбежно, если нам суждено… пасть, как ты говоришь, разве кто-нибудь из нас откажется от сражения, от попытки что-то изменить?»

В палатке стало тихо. Авиенда покачала головой.

«Мы должны действовать так, словно это можно изменить, — сказала Сорилея. — Лучше не задумываться над твоим вопросом, Авиенда. Следует решить, что делать дальше.»

Авиенда поняла, что кивает.

«Я… Да, да, ты права, Хранительница Мудрости.»

«И что же нам делать? — спросила Кимер. — Что менять? Сперва нужно победить в Последней Битве.»

«Я почти хочу, — сказала Эмис, — чтобы то видение было невозможно изменить, хотя бы потому, что оно доказывает нашу победу.»

«Ничего оно не доказывает, — возразила Сорилея. — Победа Затмевающего Зрение разорвёт Узор, так что ни одному видению будущего нельзя безоговорочно верить. Даже несмотря на все пророчества об Эпохах, что ещё грядут, если победит Затмевающий Зрение, всё вокруг обратится в ничто.»

«Мое видение как-то связано с планами Ранда,» — сказала Авиенда.

Все повернулись в её сторону.

— Судя по вашим словам, — продолжила она, — завтра он готовится сообщить нечто важное.

— Кар’а’карн… обожает устраивать эффектные представления, — с теплотой в голосе сказала Бэйр. — Он как крокобар, который всю ночь строил гнездо, чтобы ранним утром спеть об этом всем вокруг.

Авиенда удивилась, узнав о всеобщем сборе на Поле Меррилора. Она нашла это место лишь при помощи уз с Рандом ал’Тором, пытаясь определить его местоположение. А когда прибыла сюда и увидела столько собравшихся вместе армий мокроземцев, то призадумалась. Может, этот сбор был началом событий из её видений?