Палома навсегда отправлял демонов в ад. Не уничтожал — демона невозможно уничтожить — но лишал плоти и изгонял из тварного мира. Без возможности вернуться. Хасана это устраивало. Какая разница, окажется Шиаюн в аду или умрет? Главное, что ее не станет.

Проблема была в том, что Палома изгонял именно демонов. А пока Шиаюн не демон, лишь полукровка, результат непредсказуем. Значит, с ней нужно было дойти до Ядра, нужно было дождаться, пока она присвоит демоническую силу, и только после этого убивать. Досадно. Мало того, что придется прорубаться через призраков, так еще и Палому нужно взять с собой так, чтобы он не привлекал внимания.

Когда нельзя спрятать что-то, что не хочешь никому показывать, нужно держать это на самом виду. Старое правило. Почти безотказное. Если увешаться оружием с головы до ног, как большинство мужчин, которых довелось увидеть в Порту, то Палома просто потеряется на фоне всего остального. Пока он в ножнах, в нем нет ничего особенного — обычный меч, не интересный ни для духов, ни для демонов. Ну, а если уж Шиаюн все-таки заинтересуется им, придется объяснить ей, что один клинок хорошо, а два — надежней.

И, кстати, оружие в левую руку может понадобиться. Не Палома, конечно, Паломе нужно оставаться в ножнах до конца, до единственного удара, который отнимет жизнь у Шиаюн. Выбрать есть из чего, но Хасан предпочел бы не оказываться в ситуации, когда придется вести бой двумя мечами. Еще свежа была память о походе на Тарвуд по Серым путям, о вуджорах, о призрачных воинах в «Красном кабане». Обо всей пролитой и потерянной крови. Это Заноза всегда рад подраться, и чем серьезней бой, тем ему веселее. А нормальные вампиры, взрослые, разумные вампиры предпочитают покой и безопасность.

Да. Лучше бы обойтись одной саблей. Но кроме нее и Паломы стоит взять с собой еще один клинок. Неизвестно, сколько призраков ожидает в заколдованных катакомбах.  

Заноза говорил о сотнях неупокоенных душ. Говорил со слов Мартина, а тот повторял слова Шиаюн, которые то ли были, то ли не были сказаны во время аудиенции у правительницы Тарвуда. Старый колдун, лорд Харвин, спрятавший Ядро в глубинах острова, заклял катакомбы на смерть. Это обычное дело для любого колдуна, оставить на охране клада какую-нибудь свирепую дрянь. Призраки еще ничего, случается, что клады охраняют джинны, и вот с ними-то без колдовства никакого сладу. Так сколько призраков мог оставить Хартвин? Он был колдуном, он был некромантом, у него не было недостатка в людях, которых можно замучить до смерти и превратить в озлобленных духов.

Nasihat tutmayanı musibet tutar[17]. И хорошо, когда есть у кого спросить совета.

Магистр Мадхав, которому Хасан позвонил, чтобы проконсультироваться об особенностях поведения охранных призраков, сначала спросил, какого рода этот интерес, практический или теоретический. А услышав, что интерес практический, попросил дать ему время. На то, чтобы добраться до Алаатира.

Не так-то просто старым сильным вампирам путешествовать между тийрами. Дело не в том, чтобы рассчитать время и не попасть под солнце, а в том, что визит могущественного некроманта — это событие, чреватое последствиями посерьезней, чем визит главы какого-нибудь небольшого государства.

Чтобы обойтись без последствий, нужно или дружить с тийрмастером, или провести подготовку и получить разрешение на приезд.  Можно, конечно, ехать тайком. Без предупреждения. Поставив себе цель, никому не попадаться на глаза.

Заноза именно так ездил в Европу, и каждый раз это заканчивалось скандалом. Порой — со стрельбой и пожарами.

В случае с магистром Мадхавом, обошлось без стрельбы. Едва узнав, что некромант хочет приехать в гости, Заноза тут же отправил за ним самолет, а сам умчался к мистеру Алаа — договариваться об условиях пребывания Мадхава в Алаатире. Вламываться на аудиенцию к тийрмастеру даже без звонка было его фирменным стилем. Да, чем-то вроде тайных поездок в Европу.

Все решилось за несколько часов. Все — включая перелет Мадхава из Юнгбладтира. Решилось благополучно — Заноза, при желании, мог Второе Пришествие организовать так, чтоб обошлось без неприятных последствий. Но когда Хасан встретился с магистром, тот выглядел ошеломленным, несмотря на то, что у него было время поесть и отдохнуть.

— Знаете, мистер Намик-Карасар, — сказал Мадхав, — когда мы в Юнгбладтире поняли, что Заноза останется с вами не на годы, а на десятилетия, если не навсегда, мы… были рады. Я имею в виду, Рональд, Иоахим, и ваш покорный слуга — те, кто помнил Занозу еще по временам войны за тийр. Вы спасли его от очень больших неприятностей в Англии, и ваша репутация говорит сама за себя: серьезный вампир, не склонный к риску и авантюрам, всегда действующий наверняка. Если кто и может хоть немного утихомирить Занозу, обезопасить его от него самого, решили мы, то это Турок. Противоположности притягиваются, взаимно влияют друг на друга, но, конечно, спокойствие и серьезность Турка окажутся сильнее, чем бесшабашность и тяга к приключениям Занозы. Удивительно, как мы ошиблись. Три таких старых и много повидавших вампира… — он покачал головой. — Притягиваются не противоположности. Друг к другу тянет схожие натуры, а не различные.

— Следует ли из этого, что вы там, в Юнгбладтире, уже не рады, что Заноза оказался в моей компании? — поинтересовался Хасан, которого прямота Мадхава и удивила, и позабавила.

Не в традициях вампиров — старых вампиров — высказывать свое мнение без обиняков. Особенно, если оно нелицеприятное.

— Ни в коем случае, — магистр Мадхав, в свою очередь, удивился, услыхав такое предположение. — Он с вами четырнадцать лет, с вами двумя постоянно что-то происходит, но вы до сих пор целы. А без вас Занозу уничтожили бы еще тогда, в девяносто четвертом году прошлого века. Это была бы большая потеря для всех, кто его любит. Ну, так, — Мадхав потер длиннопалые руки, и выпрямился в кресле, — с какими же призраками вы намерены сразиться на сей раз? Я очень надеюсь, что смогу помочь не только советом. Даже кабинетным ученым иногда необходимо… ну, знаете… немного событий.

По договору с тийрмастером, магистр Мадхав должен был дневать где-то по соседству с Лэа, в одной из гостевых квартир здания в Беверли. Но он прилетел в Алаатир не отдыхать, а работать. И нуждался для работы в определенных условиях.

Блэкинг предложил предоставить кабинетному ученому мастерскую в «Крепости». Осторожность и здравый смысл Хасана, обычно следующие рука об руку, на сей раз оказались врагами и вступили в схватку. Мастерская идеально подходила для работы некроманта, так же, как подходила для работы колдуна. Найти где-то в городе другое помещение, изнутри и снаружи защищенное от колдовства, духов, призраков и фей, было бы сложно. Если вообще возможно.

Но пускать вампира-чужака куда-то дальше помещений, отведенных специально для приема гостей — это плохая мысль. Не потому, что Мадхав может стать врагом (он друг Занозы, а это как смертельный диагноз, однажды случившись, остается до конца), а просто потому, что неизвестно, где, кому, о чем и при каких обстоятельствах магистр может рассказать.  

Здравый смысл победил. Но осторожность сдалась, выдвинув такой список условий, что победу можно было считать пирровой.

Ну, а магистр Мадхав обосновался в мастерской Блэкинга, как у себя дома. Блэкинг заглянул туда, просто из любопытства. Вышел через минуту — непривычно серый. На посветлевшей коже отчетливо выделялись татуировки и шрамы. И ведь не сказать, чтобы черный колдун не видел раньше магистра Мадхава за работой. Видел. В мае им вместе пришлось побывать в переделке, из которой были все шансы не выйти без потерь. Что же такое делал Мадхав на этот раз, если даже Блэкинга проняло?

Мухтар, тот вообще обосновался под дверью мастерской с видом: «теперь тут буду». Лежал, насторожив уши, и время от времени порывался завыть. Собаки иногда воют, это нормально, но Мухтар выл так, что, казалось, с неба вот-вот начнут падать мертвые птицы и вертолеты.