– Но ведь это институт феминизма! – возмутился я.

– Не совсем. На наш взгляд ещё хуже.

– Хуже?! Что может быть хуже лютой ненависти одного пола к другому? – не переставал удивляться я.

– Феминистки просто ненавидят мужчин и предпочитают с ними не связываться, – начала объяснения Светлена. – В этом есть элемент порядочности. Стервы же презирают мужчин тайно, не показывая им этого. Главной их целью является заставить мужчину раскошелиться. Они высасывают из него всё, что только можно. Как пиявки или миноги! Таким приёмам в институте стерв и учат. Подлость неимоверная! Так что западные феминистки против наших стерв – безобидные простушки.

– А вы-то зачем пошли учиться на стерв? – спросил я девушек. – Неужели решили переквалифицироваться в них из богинь?!

– Конечно! – встала со своего места Светлада.

– Ты угадал, – поднялась вслед за сестрой Светлена.

И вдруг девушки сразу преобразились: их совершенные лица исказились масками эгоизма и запредельного высокомерия. Они стали ходить по комнате одна за другой закидывая ноги верёвочкой и вихляя бедрами. Тонкие талии девушек, изгибаясь в своеобразном маятнике, выглядели вызывающе.

– Видишь, как мы умеем рекламировать свои прелести? – почти басом процедила сквозь зубы Светлена. – Нас не камуфлируют даже национальные сарафаны. Сейчас перед тобой продающие себя стервы. Рынок, он должен быть везде…

– Но мы продаём себя дорого, очень дорого! – изменившимся, каким-то сухим трескучим голосом добавила Светлада.

– Я вам покажу, проказницы вы эдакие! – внезапно раздался в дверях голос Ярославы. – Надо же! Очередное представление устроили! Вы что, хотите, чтобы Юру от вас стошнило? – показала она на меня. – Хватит дурачиться, ну-ка объясните, что происходит?

Услышав голос матери, девушки снова превратились в милых небесных созданий. Поглядывая на моё расстроенное лицо и улыбаясь, они уселись на лавку, и стали рассказывать Матери о том, чему их научили в школе питерских стерв.

– Мне про ваши художества рассказывать не надо, – остановила их мать. – Зачем вы ему устроили этот спектакль? – показала она на меня глазами. – Он ведь вас ещё не знает. И с интуицией у него не очень. Чего доброго поверит…

– Что мы такие, каких он только что видел? – удивилась Светлена.

– Это у тебя, мама, интуиция хромает, – возмутилась Светлада. – Георгию же, точнее, Юрию, наша комедия как развлечение! Мы показали ему типичную повадку женщины-вампа. Он у себя в Сибири такого ещё не наблюдал.

– Да видел я и похуже, просто не знал, что всему этому учат! – подал я голос.

– Ты их извини, Юра.

– За что? – не понял я.

– За то, что они испортили тебе настроение. Когда я вошла, на тебе лица не было, потому я и возмутилась, – улыбнулась своим дочерям Ярослава.

– Не за что мне их прощать! – смутился я. – Просто они прекрасные актрисы. Я пришёл в ужас не от них, а от образа, который они мне представили.

– Тогда всё понятно, – успокоилась женщина-философ.

– Знаешь, почему они пошли на курсы стерв? Потому что мы с Добраном их попросили. Захотелось понять, чему там учат. Надо сказать, что девчонки ходили не зря. То, что ты сейчас «имел счастье» наблюдать, – внешнее и самое безобидное. О главном калибре они тебе, я думаю, не рассказывали.

От слов матери лица обеих девушек сразу же покраснели.

– Мама, может об этом не надо, – взмолилась Светлада.

– Как не надо? А если он влипнет?

– Он не влипнет, мы не позволим…

– Вот оно что?! – покачала головой Ярослава. – Значит, вы не позволите? Ты видишь, они готовы за тобой на край света! Две берегини… – повернулась ко мне мать девушек.

– Может, мы никуда и не поедем.

– Думаете, ваш Георгий останется в нашем обществе, а если и останется, то выберет непременно вас?

– Давайте не будем на эту тему, – попросил я женщин.

– Время само поставит всё на своё место. Мне хочется узнать, чему ещё учат в школе стерв.

– Сексу! Изощрённому, противотанковому, нечеловеческому сексу! – спокойно сказала Ярослава. – Такому сексу, после которого мужчина становится рабом женщины. Безвольной жалкой тварью на побегушках. Учат сексу каббалистическому, с определёнными мыслеформами и перебросом энергии. Близость с прошедшей такое обучение женщиной для мужчины становится наркотиком. Причём таким сильным, что противиться ему практически, как утверждают учителя-маги, невозможно.

– Неужели и вправду невозможно? – засомневался я.

– По настоящему сильному человеку такая беда не страшна, – задумчиво сказала Ярослава. – Но для слабого это трагедия. Особенно, если этот слабак сексуально озабочен.

– И вы постигли всю их сатанинскую премудрость? – повернулся я к девушкам.

От моих слов лица красавиц стали пунцовыми. Светлена закрыла лицо ладонями и прошептала:

– Мама, скажи ему.

– И скажу, если тебе так хочется, чтобы я раскрыла вашу тайну.

– Какую тайну?! – возмутилась Светлада. – У нас нет никаких тайн!

– Есть, есть! – заверила меня Ярослава. – Они учились каббалистической сексуальной магии целый год. Постигли все её тонкости.

Услышав последние слова матери, девушки как по команде вскочили и бросились к выходу.

– Куда же вы? – закрыла собою проход их мама. – Давайте вместе расскажем любимому вашему Георгию о том, как вы постигли 365 поз близости…

– Мама, что с тобой? Ты же знаешь, мы этим не занимались! – повысила голос Светлада.

– А ты на меня не кричи! – осадила её Ярослава. – Вам можно Юрия разыгрывать, а мне нет?

– Простите меня за идиотский вопрос, – дошло до меня, наконец, в чём дело. – Я слишком поздно вспомнил, что магическим премудростям учатся не теоретически, а на практике. Наверное, правы наставники по стервозности, что мы, мужчины, немного с придурью.

– Неправы! – успокоилась Ярослава. – Просто у мужчины несколько иной способ мышления, особенно у таких, как ты. Тебе подавай суть и как можно скорее. Ну что, простим его? – кивнула мать в мою сторону, обнимая своих дочерей.

– Простим… – прошептала Светлена, снова усаживаясь.

– Девчонок хотели использовать и по крупному, – вздохнула Ярослава. – Но сначала им надо было вогнать в подсознание программу – превратить в зомби. Для таких целей у наставников школы даже оказался высокочастотный псигенератор… Ладно, мои дочери его сразу почувствовали и вовремя ретировались. Хотя им пытались помешать…

– Вы говорите что-то невероятное. Неужели психотронку освоили энтузиасты-частники?

– Ты имеешь в виду сатанистов? – переспросила Ярослава. – Если они заправляют на планете, то удивляться тут нечему. Школа стерв – это один из их восточно-европейских филиалов, так сказать, «ноу хау», для русских. Они изо всех сил стараются дегенератизировать нашу женщину, превратить её из нежной, любящей и добродетельной в паразитирующую на мужчине тварь. А насчёт психотронки все не так сложно, как кажется. Здесь используется портативный электромагнитный высокочастотный генератор, но с пониженной энергией. Когда он работает, у человека начинаются галлюцинации и т.д. Но самое главное, в этот момент его сознание не способно отсечь команды, идущие в подсознание. На этом и построен принцип зомбирования. Человек под воздействием высокочастотного низкоэнергетического излучения способен заново переродиться. Забыть, кто он есть, всю свою прошлую жизнь, даже своё имя. Всё зависит от того, что они от него хотят. И какие в его подсознание поступают команды.

– Выходит, джинн вырвался из бутылки?

– Да он в ней никогда не сидел, Юра. Его создали не для бутылки, а для дела!

Последние слова Ярослава сказала с горечью.

– Этой беде как-то можно противиться? – посмотрел я женщине-философу в глаза.

– Можно, если почувствуешь начало воздействия, но это нелегко. Им вот, моим сорокам, удалось, – кивнула она головой в сторону дочерей. – Против девочек пытались применить двойное насилие.

– Как это? – не сразу понял я.

– Задержать и изощрённо изнасиловать в высокочастотном поле. В таком случае человек, каким бы он сильным не был, ломается полностью. Помогает этому крайний стресс.