(Дружески кладет ему руку на плечо и заставляет сесть.) Ну вот! Теперь, когда вы с нами подружились, мы хотим узнать о вас побольше. Фамилию, адрес, род занятий.

Шерли. Питер Шерли. Монтер. Уволен два месяца тому назад за то, что слишком стар.

Барбара (нисколько не удивляясь). Вы еще ничего. Почему вы не красите волосы?

Шерли. Я красил. Пришлось сказать, сколько мне лет, когда умерла моя дочь и следователь производил следствие.

Барбара. Трезвого поведения?

Шерли. Непьющий. Никогда еще не сидел без работы. Хоро­ший работник. И вот послали на живодерню, как старую клячу.

Барбара. Не беда. Если вы не забыли бога, и бог вас не забудет.

Шерли (вдруг заупрямившись). Моя вера никого не касается, это мое личное дело.

Барбара (догадываясь). Понимаю. Свободомыслящий?

Шерли (с горячностью). А разве я это отрицаю?

Барбара. Зачем же отрицать? Вот и мой отец такой же. Пути господни неисповедимы; наш с вами отец знал, зачем он сделал вас свободомыслящим. Не унывайте, Питер, мы всегда сможем подыскать работу для такого степенного, непьющего человека, как вы.

Шерли, обескураженный и несколько сбитый с толку, под­носит руку к шляпе.

(Переходит к Биллу.) Ваша фамилия?

Билл (дерзко). А вам какое дело?

Барбара (спокойно записывает). Боится назвать фамилию. Профессия есть?

Билл. Кто это боится назвать фамилию? (С ожесточением, героически бросая вызов палате лордов в лице графа Стивенэджа.) Хотите подать на меня в суд, так подавайте.

Барбара невозмутимо ждет.

Меня зовут Билл Уокер.

Барбара (стараясь припомнить, где она слышала это имя). Билл Уокер? (Вспоминает.) Ах да, знаю: вы тот, за кого молится сейчас Дженни Хилл. (Записывает его фами­лию в блокнот.)

Билл. Кто такая Дженни Хилл? И кто ее просил за меня мо­литься?

Барбара. Не знаю. Может быть, это вы разбили ей губу?

Билл (вызывающе). Да, это я разбил ей губу. Не боюсь я вас.

Барбара. Что ж тут удивительного, если вы и бога не бои­тесь. Храбрый вы человек, мистер Уокер. Чтобы рабо­тать здесь, нужно быть не робкого десятка, но никто из нас не посмел бы поднять руку на такую девушку из страха перед отцом небесным.

Билл (угрюмо). Не хочу я слушать эти поповские бредни. Вы, может, думаете, я клянчить сюда пришел, как эти ва­ши убогие? Ничего подобного. Не нужно мне вашего хлеба с помоями. Не верю я в вашего бога, да и вы сами в него не верите.

Барбара (жизнерадостным, любезным тоном светской дамы, совершенно по-новому). Ах, простите, что я записа­ла вашу фамилию, мистер Уокер. Я не поняла. Я вычерк­ну ее.

Билл (принимая это как оскорбление, глубоко уязвленный). Оставьте-ка мою фамилию в покое. Не так уж она плоха, чтобы не годилась для вашей книжки.

Барбара (рассудительно). Видите ли, не стоит записывать вашу фамилию, раз я ничего не могу для вас сделать. Чем вы занимаетесь?

Билл (все еще обиженно). Не ваше дело.

Барбара. Совершенно верно. (Очень деловито.) Я запишу вас как человека, который ударил бедную Дженни Хилл по губе.

Билл (встает с угрожающим видом). Эй, послушайте, хватит с меня.

Барбара (жизнерадостно и бесстрашно). Зачем вы к нам пришли?

Билл. Пришел за моей девчонкой, понятно? Хочу забрать ее отсюда и набить ей морду.

Барбара (снисходительно). Вот видите, я не ошиблась на­счет вашей профессии.

Билл хочет протестовать, но голос его срывается, и, к великому своему стыду и страху, он готов заплакать. Он снова садится на место.

Как ее зовут?

Билл (угрюмо). Ее зовут Мэг Эбиджем, вот как ее зовут.

Барбара. Мэг Эбиджем! Она в Кеннингтауне, в наших казармах.

Билл (возмущение вероломством Мэг придает ему силу). Вот оно как? (Мстительно.) Тогда я пойду за ней в Кеннингтаун. (Идет к воротам, останавливается в нерешительно­сти; наконец, возвращается к Барбаре.) Врете небось, лишь бы отвязаться от меня?

Барбара. Я вовсе не хочу от вас отвязаться. Я хочу, чтобы вы остались здесь и спасли вашу душу. Лучше остань­тесь; солоно вам придется сегодня, Билл.

Билл. Это кто же мне насолит? Вы, что ли?

Барбара. Тот, в кого вы не верите. Зато после вам будет хорошо.

Билл (ретируясь). Пойду-ка я в Кеннингтаун, подальше от ва­шей болтовни. (Вдруг оборачивается к ней, очень злобно.) А если не найду там Мэг, то вернусь сюда: так и быть, отсижу за вас два года, убей меня бог!

Барбара (еще мягче, если возможно). Не стоит, Билл. Она нашла себе другого парня.

Билл. Это кого же?

Барбара. Одного из обращенных ею. Он влюбился в нее, когда увидел ее чистую душу, просветленное лицо и вы­мытые волосы.

Билл (в изумлении). Для чего это она их вымыла, рыжая дрянь? Они у нее красные, как морковь!

Барбара. Они теперь очень красивые, потому что в глазах у нее новое выражение. Какая жалость, что вы опоздали. Этот парень натянул вам нос, Билл.

Билл. Я ему натяну! Не больно-то она мне нужна. Это вы знайте. А все-таки я ее проучу, чтоб не гнушалась мной. И его проучу, чтоб не лез. Как его зовут?

Барбара. Сержант Тоджер Фэрмайл.

Шерли (злорадно вскакивая). Я пойду с ним, мисс. Посмо­трю, как-то они встретятся. А когда все кончится, я свезу его в больницу.

Билл (к Шерли, с нескрываемым опасением). Это тот самый, что ты говорил?

Шерли. Он самый.

Билл. Тот, что боролся в мюзик-холле?

Шерли. Состязания в национальном спортивном клубе дава­ли ему чуть не сотню в год. Теперь он их бросил из-за религии; у него, верно, руки чешутся, давно не был в де­ле. Вот обрадуется. Идем.

Билл. Сколько в нем весу?

Шерли. Тринадцать стоунов четыре фунта.

Последняя надежда Билла рушится.

Барбара. Ступайте поговорите с ним, Билл. Он вас обратит.

Шерли. Обратит твою голову в яичницу.

Билл (угрюмо). Не боюсь я его. Никого я не боюсь. А только он меня побьет — это как пить дать. Подвела она меня. (В унынии садится на край кормушки.)

Шерли. Значит, ты не идешь? Так я и думал. (Садится снова.)

Барбара (зовет). Дженни!

Дженни (появляется в дверях убежища; на губе у нее пластырь). Слушаю, майор.

Барбара. Пришлите Ромми Митченс убрать здесь.

Дженни. Она боится.

Барбара (на мгновение в ней вспыхивает сходство с ма­терью). Глупости! Пускай делает, что ей приказано.

Дженни (зовет). Ромми! Майор велит вам идти сюда.

Дженни подходит к Барбаре, стараясь держаться ближе к Биллу, чтобы он не подумал, что она боится его или обижена.

Барбара. Бедняжка Дженни! Вы устали? (Взглядывая на разбитую губу.) Больно?

Дженни. Нет, теперь не больно. Пустяки.

Барбара (критически). Он постарался, видно. Бедный Билл! Вы ведь не сердитесь на него?

Дженни. О нет, нет, я не сержусь, господь его благослови!

Барбара целует ее. Дженни весело убегает в дом. Билл корчится от нового приступа своей странной и мучительной болезни, но молчит. Из убежища выходит Ромми Митченс.

Барбара (идет ей навстречу). Ну, Ромми, поторопитесь. Возьмите эти кружки и тарелки и вымойте, а крошки бросьте птицам.

Ромми берет тарелки и кружки, но Шерли отнимает у нее свою кружку, где еще осталось молоко.

Шерли. Какие там крошки! Не такое теперь время, чтобы выбрасывать хлеб птицам.