Подумав, он добавил:
— Когда я говорю о "практике", то имею в виду, что до тех пор, пока у вас нет умного врага — вы в безопасности.
Бывший повар был достаточно умен, чтобы понять, куда гнул Тантен.
— Тысяча чертей! — выругался он про себя. — они что-то пронюхали.
Вслух он сказал совсем другое.
— Ко мне все это не имеет никакого отношения. Моя совесть чиста. Сами понимаете, я с удовольствием имел бы другое дело, но средства мои ограничены. А в городе квартиры неудобны и дороги…
— Настолько неудобны, — подхватил Тантен, — что вполне могло бы статься, что кто-нибудь из соседей мог услышать, как вы обращаетесь с детьми…
Перпиньян сделал вид, что не понял.
— Опять же журналисты. Пронюхав о моих занятиях, они бы не дали мне покоя. Можно подумать, что у меня такие уж барыши…
— Ну, барыши у вас порядочные, — заметил Тантен.
— Разумеется, мне хватает на жизнь, но посчитайте, какие расходы!
— Скажите на милость!
Тон посетителя, наконец, вывел хозяина из себя.
— Черт возьми, — заорал он, — если вы считаете, что это так выгодно, так почему вы с Маскаро не займетесь? Сразу узнаете, чего стоит добыть этих пострелят! Нужно ехать в Италию! Сманить! Рискуя, контрабандой вывезти сюда! Половина их в дороге заболеет! А теперь можете посмотреть на того чертенка на кухне, который изволит болеть, вместо того, чтобы приносить те самые барыши!
Перпиньян остановился, чтобы перевести дух. Он уже пожалел о своей горячности, понял, что хватил через край.
— Ну, и сколько же у вас таких? — невозмутимо продолжал спрашивать Тантен.
— От сорока до пятидесяти.
— Гм, неплохо, вы играете по-крупному. Если считать, что каждый из них должен в день принести три франка, получается совсем неплохо!
— Вы всерьез считаете, что они каждый день мне столько приносят?
— Даже и не сомневаюсь. А если кто из них не сможет выплакать нужную сумму, то у вас есть способ объяснить ему, что он должен сделать завтра…
— Что вы хотите этим сказать? — забеспокоился бывший повар.
— Ровным счетом ничего обидного для вас. Я хотел вас только спросить, читаете ли вы иногда "Судебный Вестник"? Если нет — то напрасно. Он очень нехорошо относится к таким, как вы. Например, недавно один хозяин таких же, как у вас, учеников получил пять лет тюрьмы за жестокое обращение с ними. Только за жестокое обращение… — старик захихикал.
Перпиньян из пунцового стал белым. Руки у него затряслись.
— Чтоб меня поразила молния, если я понимаю, о чем речь! — крикнул он.
Но испугать Тантена было трудно. Не повышая голоса, он продолжал с прежним хладнокровием.
— Не понимаете? Сейчас я вам объясню. Например, вы остались недовольны кем-нибудь из своих маленьких невольников и в наказание заперли его в подвал, а сами отправились спать. Ночью в подвале лопнула труба. Вы приходите утром, чтобы выпустить маленького невольника, а вместо него вынимаете трупик, ребенок утонул…
Перпиньян едва держался на ногах.
— Дальше, — задыхаясь, произнес он, — дальше…
— А дальше возникает вопрос… что делать с несчастным? Ну, не полицию же звать! Копай дыру, затолкай туда труп, много ли ему надо места? А за то, что никто не слышит и не видит, можно поручиться.
Перпиньян ничего не ответил. Шатаясь, он дошел до двери, запер ее и остановился перед Тантеном.
— Поистине вы слишком много знаете, сударь, — произнес он. Вид его был страшен. Но Тантен был спокоен и весел.
— Это еще что, — продолжал он, — за это вам могут дать пять лет каторги, но я знаю нечто получше! Мне известно ваше путешествие в окрестности Нанси! Что вы скажете об этом?
Тот рванулся и зарычал, как зверь, которого ранили.
— Скажете ли вы, наконец, что вам от меня нужно?!
— Небольшой услуги! Самой маленькой услуги…
— В самом деле? Но если она так мала, так что заставляет вас говорить мне такие вещи?
Вместо ответа старик пожал плечами.
— Ну, что же, в таком случае я тоже найду, что вам сказать…
— Не стесняйтесь, пожалуйста, — сказал Тантен.
— Для того, чтобы говорить мне в лицо подобные вещи, сударь, вы должны были быть вдвое моложе, ясно?
Что-то блестящее, острое сверкнуло в его руке.
Но Тантен неуловимым кошачьим прыжком оказался рядом и схватил Перпиньяна за горло. Тот посинел. Одним рывком Тантен свалил его на пол. Потом достал из кармана ремень и туго стянул толстяка.
— Неужели ты считал, что я не знаю, с кем имею дело? — обратился Тантен к лежащему. — Дурак, ты думал, со мной так легко справиться даже с помощью ножа? Да посмотри, если бы я хотел, тебя бы уже не было!
С этими словами Тантен достал из кармана револьвер, сунул его под нос толстяку и снова спрятал.
— Неужели ты мог подумать, что я пойду к тебе в вертеп, не предупредив никого из наших? Да если бы со мною что-то случилось, Маскаро поднял бы на ноги всю полицию вместе с прокуратурой. Ты Богу за меня молиться должен, болван! И не вздумай сопротивляться воле Маскаро. У него и так достаточно улик против тебя. Надеюсь, ты это понимаешь?
— Твой Маскаро — дьявол! А с дьяволом, видимо, бороться бесполезно…
— Я всегда знал, что ты дурак. Но не думал, что настолько. Ведь я пришел к тебе с предложением довольно выгодного дела. И если ты успокоился, мы можем поговорить с тобой по-приятельски.
— Хороши приятели, выдавите из меня все, что сможете, и бросите…
— Хватит чушь пороть! Давай-ка я тебя развяжу. Вот так… А теперь начнем разговор сначала. Первое — ты уже несколько дней следишь за Каролиной Шимель…
— Кто? Я?!
— Ты, ты. Не сам, конечно. Один из твоих бродяг, под именем Амброзио, хотя сам дьявол не дал бы ему такое имя. Ну, да мне известно и настоящее…
— Ну, а если и так?
— Будем говорить, что он прескверно исполняет свои обязанности. Он пьет по-черному. Два дня назад наши люди напоили его и все узнали, пусть скажет спасибо, что еще и доставили его сюда.
— А, так это были ваши? Значит, и за Каролиной тоже ваши следят?
— Какой ты догадливый!
— Гм, ну, кто мог знать… Сам понимаешь, своя шкура мне дороже… — он явно тянул время.
— Ладно, ладно. Ты мне не ответил: зачем тебе нужна Каролина?
— По правде говоря, мне не хотелось бы говорить об этом. Девиз моего агентства "Скромность и глубокая тайна".
Тантен дернулся на стуле.
— Послушай! Ты, видимо, решил, что я пришел поиграть с тобой в карты?
— Нет…
— В таком случае, чего же ты мне говоришь глупости? Я ведь знаю даже, от кого ты получил это поручение.
— Ты уверен?
— Как в самом себе! Клиент был от адвоката Катена.
Перпиньян был разбит наголову. Он пришел в ужас.
— И после этого ты станешь меня убеждать, что ваш Маскаро не сам Сатана?
Тантен поправил очки.
— Если бы мы знали все, ты не был бы сейчас нужен. Ты должен объяснить, каковы отношения между клиентом и Катеном. В этом и заключается твоя услуга нам.
— Да ради Бога, — вскричал обрадованный Перпиньян. Он ожидал чего-то похуже. — Три недели тому назад ко мне пришел адвокат Катен и спросил, смогу ли я разыскать одно лицо, следы которого давно потеряны. Я, конечно, ответил, что да, ибо в том и состоит моя специальность. "В таком случае, — говорит мне он, — будьте завтра к десяти часам дома, к вам придет человек, который сообщит все остальное".
И, действительно, на другое утро приходит старик, бедно одетый, в ветхой шинели и поношенном платье. Но только тут такая неувязка, у старика под этой бедной одеждой — великолепное белоснежное белье, превосходная обувь и маленькие аристократические руки с очень ухоженными ногтями. Я предложил ему кресло, так как меня не интересовало, зачем ему нужна была эта комедия с переодеванием. И предложил изложить суть дела.
— "Милостивый государь, — начал он, — двадцать четыре года тому назад, по независящим от меня обстоятельствам, я сдал в воспитательный дом ребенка от женщины, которую страстно любил. Ее уже нет в живых. Я стар. Мне хотелось бы отыскать этого ребенка. Тому, кто его отыщет, я предлагаю половину своего состояния, а я богат. Не можете ли вы мне сказать, насколько это выполнимо?"