Эрбий и тербий – металлы редких земель.
Ну, золото солнцу, луне – серебро,
И каждой планете какой-то металл.
Металл – это символ: и зло, и добро
Вращеньем планеты вокруг намотал.
С планетами просто: себя источай,
Там, в Рыб или Деву попав невзначай.
Но так многолика в металлах луна,
Из глуби нежданных наитий полна.
То серпик чуть видный, невинный и тонкий,
Поведает сказку о лунном ребёнке,
То пухнет багровым шарище затмений,
Вампиров пристанище в конусе тени.
Над гиблым болотом свисает на вербе
Удавленник грустный – луна на ущербе.
Не светит она серебром полнолунья:
Украдкой плетет паутину колдунья.
И надо такое за полночь скрывать –
Мне призрачным светом ползет на кровать.
В металлах есть призраки: эрбий и тербий.
Тебе приношу их – луне на ущербе!
3. Пепельный свет
На свиданье с ущербной луною
Выхожу потихоньку на двор,
И меж ней, косоликой, и мною
Возникает без слов разговор.
Паутина неяркого света –
Это тихий и страшный рассказ
О душе, заблудившейся где-то
И не там, и не здесь, не у нас.
И хочу я прорвать эти сети
И взлететь на свободу, туда,
Где душа в серо-пепельном свете
Пролагает свой путь без следа.
4. Лунимый
И сладостен, и жутко безотраден
Алмазный бред морщин твоих и впадин…
М. Волошин. Венок сонетов «Lunaria»
Сквозь крыши, окна и сквозь стены
Течет томительный призыв:
В душе и в море многопенно
Луной вздымается прилив.
Пронзая воды светом хладным,
Луна хладит мне синим кровь
Луной любимый! К беспощадным
Томленьям дух свой приготовь!
Мой мозг наполнен мглой опала,
И сердце сжалось и упало,
И я, лунимый, одержим
Пронзительным и голубым.
ПУСТЫРИ
Евгении Димер
Горькою гарью над городом
Дышит рассветный туман.
Дыму кудрявую бороду
Чешет пустырный бурьян.
С рыжей водою канавы,
Рыжий, оплавленный шлак.
Дикие сорные травы
Путают на поле шаг.
Сумрак над этой окраиной
С ночи свинцов и жесток.
Радостью светит нечаянной
Розовый бледный восток.
В небе телесные розы…
Гулко несут пустыри
Радостный крик паровоза
Голому телу зари.
ХЛОРОФОРМ
Я хочу объяснить хлороформ:
Сладковатый бессмысленный шторм
Неожиданных смыслов и форм.
– «Ты пойдешь хвосторогим на корм!»
Этот чертик хвостом верть и верть:
– «Осужден ты на казнюю смерть!
Не уйти тебе от судьбы:
Ух! По скату кружёной трубы –
Головленье тебе отрубы!»
Я от страха заплакал,
Я от страха заквакал.
Тут вмешался лиловый оракул:
– «Посадить его попросту на кол!»
А потом – уж совсем ничего.
Ничего. Только вот и всего.
КАРТЫ
Бардадым – трефовый король.
Н.В. Гоголь. Записная книжка
А я его по усам! А я ее по усам!
Н.В. Гоголь. «Мертвые души»
Был король Дуродом,
Был король Бардадым,
Короли – Старый Жом
И восточный – Бубным.
Вот по этому самому
Нам заняться бы дамами:
Невпопад ведь ложиться привыкли –
Молодой ли, старик ли…
Вот усатый валет
И большой сердцеед.
Сам он ходит с эмблемою сердца:
«А не хочешь такого вот перца?!»
Загляделась крестовая краля
На его винтовые усы…
– Ну, подумаешь, – нешто украли?
Все на месте остались кусы!
В картах был ералаш:
«А где мой и где ваш?»
Намечался скандал,
По усам кто-то дал.
Но червонный валет
Заметал свой след,
А король Бардадым –
Он напился пьян в дым.
ПРОГУЛКИ ПРИ ЛУНЕ