— Перемены не всегда к худшему, не забывай. — В дверях стояла Адолората и ободряюще улыбалась.

— Это ты так сказала, — ответила Пьета. — А вот мне сейчас не очень хорошо. Напротив, мне сейчас очень грустно.

— Я тебя понимаю. Годами я жаловалась на папу и маму, но теперь, когда я знаю, что очень скоро их не будет рядом, я уже по ним скучаю. Бред какой-то, да? — Она вытянула из груды, предназначенной для благотворительности, ситцевое платье с цветочным рисунком. — Как ты думаешь, я в него влезу? Оно мне всегда нравилось.

Пьета оставила сортировку, застегнула на сестре молнию и помогла подобрать туфли и сумочку.

— Просто божественно, — признала Адолората. — Годами мне не давал покоя твой гардероб. И я влезла в твое платье... ну почти.

— Если не растолстеешь, то вполне сможешь его носить.

Адолората принялась копаться в груде тряпок — на случай, если там окажется еще что-нибудь, о чем она давно мечтала.

— Знаешь, я очень рада, что ты будешь жить и работать в нашем квартале, — заметила она, вытягивая из груды синюю блузку. — Мы будем часто видеться.

— Забавно. Микеле сказал мне это почти теми же словами. — Пьета сообщила ей, что его свадьба расстроилась, умолчав, однако, об остальной части разговора.

— Что ж, ты знаешь, что я об этом думаю...

— О да!

Адолората заглянула ей в лицо:

— Теперь, когда грядут такие перемены и папа большую часть года будет проводить в Италии, может, мы наконец перестанем носиться с этой глупой враждой. И ты сможешь встречаться с Микеле, если захочешь.

— Ох, ну я не знаю, — ответила Пьета, изо всех сил изображая беспечность. — Микеле сказал, что он влюблен в какую-то девушку, но, поскольку она недоступна...

Адолората вытаращила глаза.

— Ты — эта девушка! — перебила она. — Это ведь ясно как божий день! Яснее некуда!

— Что ж, поглядим, поглядим. — Пьета не хотела больше об этом думать. Она швырнула сестре одну из своих старых цыганских юбок. — Вот. Это должно тебе подойти. Примерь.

Окинув взглядом кухонный стол, тесно уставленный блюдами, Пьета не смогла подавить горестного вздоха: она знала, кому по завершении папиного пира придется перемыть гору грязной посуды.

— Сегодня у нас печеный красный лук, фаршированный сыром пекорино, и braciole43 под великолепным соусом, — торжественно объявил Беппи. — Но начнем мы со спагетти, в которые я положил немного тушеного мяса. Идеально в качестве закуски и очень просто. О, ну и конечно caponata44, потому что мне удалось купить очень хороших баклажанов, и еще артишоки с миндальным соусом. Артишоки я достал из холодильника. Их надо было быстро использовать, иначе бы они испортились. Адолората, сестра говорит, что тебе не следует накануне свадьбы слишком налегать на еду. Попробуй всего понемножку.

Мать с отрешенным видом сидела в торце стола.

— Мам, с тобой все в порядке? — спросила Пьета.

Та вымученно улыбнулась:

— Все происходит так быстро, правда? — Она воззрилась на тарелку со спагетти, которую поставил перед ней Беппи, будто не знала, что с ней делать. — Признаться, я этого не ожидала.

Разложив спагетти по тарелкам, отец занял свое место. Но долго не усидел. Едва успевая подносить вилку ко рту, он, жуя на ходу, вскакивал, чтобы проверить то, что еще находилось в духовке, раздавая свежие салфетки или с грохотом складывая грязные тарелки в раковину. Пьета еще не видела, чтобы отец когда-нибудь столько раз вскакивал со стула во время еды.

— У меня для вас новости, — объявил он, когда со спагетти было покончено. — Дом в Марина-ди-Маратеа наш. Он обошелся нам немного дороже, чем я ожидал, но это пустяки. Он просто сказка, сами увидите, так что он того стоил.

— А как насчет нашего дома? Он уже продан? — поинтересовалась Пьета.

— У нас уже есть одно предложение насчет покупки. Еще чуть-чуть — и мы его продадим.

Пьета представила себе, как за этим столом сидит другая семья; как они сажают цветы там, где некогда росли папины овощи, как они шаг за шагом обживают это место, делая его своим.

— Это замечательная новость, — едва слышно прошептала она.

— Не думала я, что это случится так быстро, — повторила мать.

На какое-то время на кухне повисло неловкое молчание. Единственным звуком, нарушавшим тишину, было звяканье столовой ложки о блюдо, когда кто-нибудь накладывал себе на тарелку очередную порцию кушанья.

— Завтра моя малютка выходит замуж, — провозгласил наконец Беппи, прервав всеобщее молчание. — Продажа домов, переезд в Италию — все это сейчас не имеет значения. Сейчас я хочу думать только об одном — о том, что Адолората и Иден женятся.

Пьета подняла стакан, чтобы чокнуться с отцом.

— За Идена и Адолорату, — сказала она.

— Чтобы они были счастливы так же, как мы сейчас с Катериной, — добавил отец, чокаясь с дочерью.

Адолората отхлебнула вина.

— Пап, по поводу завтрашнего дня. Обещай мне: что бы ни произошло, ты не станешь сердиться.

— Но что может произойти? — удивился он.

— Просто пообещай, ладно?

— Ну конечно, конечно. Это ваш с Иденом день, а не мой. С какой стати я должен сердиться?

Как Пьета и предсказывала, настряпал он куда больше, чем они могли осилить. По окончании ужина она убрала недоеденные остатки в холодильник и сложила грязную посуду в раковину.

— Когда я перееду к себе в квартиру, мне придется мыть только одну маленькую тарелочку, — объявила она Адолорате, протягивая ей блюдо, чтобы та его вытерла. — Я буду питаться исключительно яичницей с гренком.

— Пару дней — вполне возможно, но потом ты как миленькая заявишься к нам в ресторан, ища чего-нибудь повкуснее. Или будешь просто звонить нам, а мы будем доставлять тебе еду наверх.

Пьета наблюдала за тем, как сестра убирает блюдо в сервант, где оно лежало столько, сколько она себя помнила.

— Все будет хорошо, правда?

Адолората забрала у нее мокрую тарелку и принялась вытирать ее.

— Я надеюсь, а там кто его знает? Все может случиться. Но ведь это и делает жизнь интересной, правда?

Утро в день свадьбы Адолораты принесло Пьете много страданий. Сидя с сестрой на заднем крыльце с чашкой кофе в руке и одной на двоих сигаретой в последний раз, Пьета чувствовала, что уже тоскует по ускользающей прежней жизни.

— Скажи, как ты поняла, что Иден — именно тот человек, за которого ты хочешь выйти замуж? — спросила она сестру.