Наталия, сделав вид, что не узнала Марину, встав к ней спиной, но имея возможность смотреть на нее в зеркало, висевшее на стене гардероба. И тут она испытала второй шок, не менее сильный, — на левой руке (почему-то перевязанной окровавленным бинтом), на одном из пальцев Марины сверкал перстень с огромным бриллиантом, окруженным изумрудами! Тот самый перстень, который они с Сарой видели на квартире Савельевых и которым любовалась помешанная на бриллиантах Сара.

— Мариночка? Здравствуй, — подсела к ней Наталия, улыбаясь и делая вид, что страшно обрадована такой встрече. — Ты кого-нибудь навещаешь?

— Конечно! — воскликнула Марина, брызгая слюной.

Наталию чуть не стошнило от вида этой ненормальной. А та тем временем с возмущением ответила:

— Мужа, кого же еще?!

— А кто наш муж?

— Сережа Савельев, кто же еще? И я вам никакая не Марина. Меня зовут Оля.

— Оля? Но ведь Оля вроде бы погибла позавчера... Разве тебе об этом ничего не известно?

— Но вы же видите, что я жива!

«Она убеждена, что превратилась в Олю Савельеву. Как-то влезла к ним в квартиру и напялила на себя все Олино. Какой ужас! А что, если ее увидит Сара? Ей же сделается плохо!»

— Оля, это кольцо стоит бешеных денег. Там, за дверью, стоит человек, который хочет отобрать у тебя это кольцо. У него в руках топор, он собирается отрубить тебе палец вместе с кольцом. Но я могу тебя спасти. Если хочешь, я сама отдам ему это кольцо. Ты только представь себе, как будет тебе больно, если он отрубит тебе палец...

— Ох! — Марина зажала рукой рот и подняла плечи, вобрав в них голову. — Кровь брызнет и испачкает мое новое пальто, — испугалась сумасшедшая. — Хорошо, — зашептала она, доверчиво склоняясь к Наталии и снимая кольцо. — Так и быть, отдайте его этому злому человеку. Сережа не должен расстраиваться, увидев меня в перепачканном пальто... Только меня к нему не пускают. Говорят, что еще рано... А вдруг он умрет?

Наталия спрятала кольцо в карман и подумала, что надо бы изолировать эту Марину, у нее «крыша уехала» слишком далеко, не догнать.

Пройти через заслон, именуемый санитаркой с каменным лицом, было довольно просто: в такой стране, как Россия, равно как и в любой другой, деньги — страшная сила.

Главное было — не запутаться в больничных лабиринтах. «Почему я не прозрачная?» — думала Наталия, когда встречные медсестры и врачи кричали на нее и пытались прогнать. Во-первых, она была в уличной обуви, во-вторых, без халата, да еще с норковым палантином в руке. Так что было трудно понять, что их больше раздражало — норковая шубка или отсутствие белого халата. Но, как бы то ни было, ей все же удалось подняться на третий этаж, где работал терапевт Семен Григорьевич, о котором она и слышала от Сары. Встретившись с ним, она узнала, что Сара здесь, дежурит в палате Савельева, что операция прошла успешно и «теперь нужно только ждать и надеяться». Еще он спросил, кем Савельеву приходится Наталия, на что услышал: «Подруга жены».

— Бедняжка, — покачал головой терапевт, невзрачный лысоватый мужчина в массивных очках. — Не представляю, что с ним будет, когда он узнает о смерти жены...

Он показал Наталии палату интенсивной терапии, а сам исчез, просто-напросто растворился в белом коридоре.

Сара, увидев входящую в палату Наталию, обрадовалась.

— Ты везде успеваешь... — начала она, но, увидев на протянутой ладони подруги кольцо с бриллиантом, замолкла на полуслове. — Откуда это у тебя? Ты что, была ТАМ?

— Нет, — тихим голосом, боясь, что ее услышит находящийся без сознания Сергей, проговорила Наталия. — Просто там, внизу, сидит эта идиотка, Марина, выряженная в пальто и шляпу Ольги Савельевой. Притащилась с огромным, набитым наверное, продуктами, пакетом и сидит, ждет, когда ее впустят к ЕЕ МУЖУ.

— Че-е-го?! К какому еще мужу?

— К Савельеву Сергею Петровичу. Ты, что, еще не поняла, что она возомнила себя Ольгой? Влезла к ним в квартиру и живет, наверное, там, изображая из себя Ольгу. Какая мерзость! Я подумала, что если бы ты увидела ее случайно там, в приемной, то у тебя бы тоже что-нибудь случилось с мозгами... Словом, я тебя предупредила. А теперь скажи, как Сергей Петрович?

— Слава Богу, ждем, пока он придет в себя. Операция прошла успешно. Ему заменяли какой-то сосуд или клапан, я в этом не разбираюсь и не хочу разбираться... Для меня сердце всегда будет тайной, вечным двигателем, который останавливается по чистой случайности... Какие еще новости?

Наталия рассказала ей о своем визите к Хрусталевой, Крашенинникову, словом, когда закончила говорить, то поняла, как устала.

— Знаешь, Наташа, мне кажется, что нам стоит поискать того мужика, который написал это гаденькое порнографическое письмо Ольге. Уверена, что это недоразумение.

— А Логинов посоветовал мне поподробнее и понастойчивее расспросить Аду. Не может быть, чтобы она ничего не знала о похождениях своей сестры...

— Да не было у нее никаких похождений! Все это чьи-то грязные планы. Просто их кто-то хотел поссорить. Я думаю, что Сергей прочитал это письмо, и когда Ольга пришла домой с цветами (ой, мне даже страшно представить, что она испытала!), он наговорил ей в лицо что-то ужасное, оскорблял, наверное, а потом, не выдержав, ударил ее... Я знаю Ольгу, она сильная женщина. Она не станет оправдываться, унижаться... Она, видимо, просто развернулась и ушла. Причем навсегда. Я тебе не сказала... Когда я убирала эти злополучные гвоздики, то под ними обнаружила пятна крови. Похоже, что он довольно сильно ударил ее. Может, даже по лицу, и у нее кровь пошла...

— Сара, я вот смотрю на него после твоего рассказа, и у меня жалость уходит... Я презираю мужчин, распускающих руки! Когда он достаточно поправится, я непременно скажу ему об этом. И меня никто не остановит, даже ты!

— Ну хватит! Человек еще не пришел в себя, а ты уже готовишься его обличать. Побойся Бога!

— Сара, ты вновь ослеплена...

— Да. Но мне тоже нелегко. Он всегда любил только Ольгу, а ко мне приезжал просто так, поразвлечься... Думаешь, я не понимала? Но вот мы, женщины, устроены по-другому...

— Не уверена, — пробормотала Наталия, вспоминая свои наезды к Валентину, к которому ее так тянуло, особенно после шести месяцев разлуки. «А чем я, собственно, лучше Савельева?»

— Так что будем делать с Мариной? Она ведь может прийти сюда в любую минуту?

— Не знаю.

— А что... — вдруг пришло в голову. Наталии, — а что, если это МАРИНА И НАПИСАЛА ЭТО ПИСЬМО? В минуты просветления?

— Уж скорее, в минуты затемнения.

— Знаешь что, давай спустимся и попытаемся убедить ее вернуться домой. Ты на машине? Вот и отлично! Отвезем ее домой, а потом вызовем кого-нибудь из психушки. Кроме того, надо бы посмотреть, что она вытворяет в Савельевской квартире...

Глава 8

КРАСНАЯ ШАПОЧКА

От холода она уже не чувствовала своего тела. Но ноги продолжали идти. Она уже добрела до города и теперь искала дом, куда бы могла зайти, чтобы хотя бы погреться в подъезде. Но едва только подходила к какому-нибудь дому, как тотчас на нее набрасывались собаки, которые так и норовили укусить. Хорошо, что джинсы были широкие, поэтому добраться до ног им все же не удавалось.

Пятиэтажки смотрели на нее светящимися желтыми окнами-глазами и словно насмехались. Вдруг она увидела чуть сдвинутый канализационный люк, из-под которого валил пар. Прямо на металлическом круге лежала и грелась большая рыжая дворняга. Увидев приближающегося человека, она в испуге вскочила.

— Не бойся, я тебя не трону... Но и ты не трогай меня... Я сейчас отодвину люк еще больше и посмотрю, нельзя ли спуститься под землю. Вот и хорошо... Подвинься. Если хочешь, полезли вдвоем... — Женщина отодвинула люк и стала спускаться по узкой металлической лестнице вниз, чувствуя, как погружается в теплое густое облако. Когда ноги коснулись твердого, она постояла некоторое время, ожидая, когда же начнут промокать ноги, поскольку считала, что опустилась в теплую воду. Но потом поняла, что под ней сухая и прогретая горячими трубами земля, и от счастья чуть не заплакала.