— Приятно познакомиться. — Марк подумал протянуть руку, но воздержался. В то время как Вийв-пим к этому моменту уже были знакомы некоторые человеческие жесты, то этому ниййюю — нет, и так скоро после прибытия не стоило их демонстрировать, дабы они не были истолкованы неправильно.

Хотя у главного был тот же внешний транслятор, что и у Вийв-пим, Абрид-Ион пропустил слова Уокера мимо ушей.

— Этот и есть повар?

— Несомненно, — без колебаний ответила она.

Устремлённые отовсюду жёлтые глаза пристально смотрели сверху вниз на меньшего ростом, но более грузного вновь прибывшего.

— Добро пожаловать вам и вашим друзьям. Для вас уже всё подготовлено. Жилые помещения, максимально соответствующие стандартам, принятым на Серематене. Рабочее место оборудовано новейшей кухонной утварью и приспособлениями для приготовления не-синтезированной пищи. Кинуву-дих-вродж и чиновники правительства с нетерпением ожидают твоих творений. — Его оборка на шее встала дыбом. — Коджн-умм славится на Нийю своим уважением ко всем видам искусства.

Поначалу встревоженный необъяснимой нервозностью Вийв-пим, после резко звучавших, но прочувствованных приветственных речей Абрид-Иона Уокер почувствовал себя гораздо лучше. За его спиной нетерпеливо шевелились трое друзей.

— А я с нетерпением ожидаю, когда смогу приступить к работе, — искренне заявил он главе сопровождающих. — Как далеко располагаются наши жилища? По времени добираться долго?

Абрид-Ион, оправдываясь, сделал жест рукой.

— Коджн-умм — большое королевство. Требуется время, сожалею. Вас доставят туда наилучшим возможным способом, но прибыть на место удастся лишь поздно ночью.

Ну и ладно, подумал Уокер. Ему представится шанс оглядеть дорогу к новому дому как-нибудь в другой раз.

Марк был оставлен поболтать с друзьями, пока Абрид-Ион увлёкся пространной беседой с Вийв-пим. Из-за расстояния имплантат виленджи утратил свою эффективность, и теперь от возможностей собственного слуха Уокера зависело, как уловить хоть что-то из их речи, доступное для перевода. Когда их препроводили за пределы порта ожидать транспорт, Джордж, стоя рядом с Марком, глубоко вдохнул.

— Чувствуешь? Воздух здесь даже свежее и более насыщен кислородом, чем на Серематене. Знаю, что это, к счастью, временно, но думаю, мне понравится на Нийю. Местные, возможно, немного грубоваты, но цивилизованны и довольно дружелюбны.

И по человеческим, и по собачьим понятиям Джордж был наполовину прав.

Путешествие из порта к центру управления Коджн-уммом было совершено на маленьких отдельных транспортных средствах, проносившихся над открытыми пространствами суши. Путь пролегал через поля колышущихся низкорослых спиралевидных зарослей, подобно цветам, вспыхивавшим красками: лазурной и жёлтой. Уже не плесень, но ещё не цветы. Было бы сложно вообразить более привлекательный для взора маршрут. Волнение Уокера, когда он оказался в ещё незнакомом, новом мире, несколько приглушало сознание того, что было уже поздно, когда они коснулись поверхности Нийю, и до глубокой ночи не прибудут в свой новый дом.

Невзирая на ранний час, когда они наконец добрались до его окрестностей, город Эбар всё ещё был достаточно освещён огнями для того, чтобы поразить вновь прибывших своими скромными размерами. Едва ли его можно было сравнить с маленьким пригородом одного из обширных городских поселений Серематена. Из четырёх путешественников только Скви не выглядела разочарованной. К'эрему предпочитала уединение и удаление от общества громадным средоточиям крупных городов, объединённых вместе в таковые в интересах развития цивилизации и коммерции. Иллюзии Уокера, ожидавшего увидеть нечто наподобие уменьшенной версии огромной эстетически привлекательной конурбации, которые доминировали на высокоразвитом Серематене, потерпели крушение.

— Столица Эбар крупнее, чем представляется, особенно в ночные часы. Большая часть индустрии сосредоточена под землёй, — объяснила Вийв-пим в ответ на их вопросы. — Лучше сохранять настоящий живописный вид. Для красоты, для жизни, для того, чтобы сберечь наследие культуры.

— Восхитительно. Мы понимаем. — Уокер внимательно взглянул на ближайшего к нему приятеля. — Не так ли, Джордж? Джордж?

Положив голову на лапы, пёс крепко спал. Вояж и последующее возбуждение, сопутствующее приземлению, абсолютно вымотали его.

— И конечно, для войны, — добавила их гид и гостеприимная хозяйка.

Уокер моргнул.

— Простите?

— Ты слышал её. — Свесившись сверху вниз с крыши транспорта, Скви помахала парой усиков. — Это так много для обмена между двумя «передовыми» культурами. Ты сделал для нас прекрасный выбор, человек.

— Погоди, погоди. — Одно произнесённое слово, если допустить, что транслятор виленджи верно передал его значение, уничтожило все мысли о сне в голове Марка. — Когда я согласился приехать сюда, Вийв-пим, вы ничего не сказали о том, что ваше королевство находится в состоянии войны. С кем воюет Коджн-умм? — Его надежды, обретшие столь чёткие очертания и оптимистичные, разбились вдребезги, как партия апельсинового сока, которую врасплох застукал мороз в Бразилии.

И в одно мгновение огромные, изжелта-золотые глазищи стали холодными.

— В настоящий момент с королевством Торауд-иид. В последующие десять дней — с кем-нибудь ещё. Потом, возможно, снова с Торауд-иид или, вероятно, с Сасаджун-ааф. С чьим бы ещё королевством повоевать? — Он не ответил, и она не слишком любезно добавила: — Да не о чем волноваться. Это совершенно естественное положение дел.

Таинственный голос, словно принадлежавший духу печали, прогремел откуда-то из глубины транспорта:

— И вот сидим мы все в ожидании конфликта.

Зная о том, что меланхолия — обычное состояние Браука, часто было трудно точно определить, что он чувствует на самом деле. Но не теперь. Туукали впал в уныние из-за неожиданного поворота событий, тогда как Скви выказывала пренебрежение и была насмешливой. Что касается Джорджа, Уокер был благодарен богу за то, что склонный к язвительности пёс спит.

Когда они медленно вступили в город, Уокер беспомощно спросил:

— Как вы можете с кем-то воевать и при этом говорить, что не о чем беспокоиться и, более того, считать это естественным положением дел?

— Там, где твой дом, не бывает постоянных или, по крайней мере, периодических войн между отдельными королевствами?

Уокер ненадолго отвёл взгляд.

— Да, у нас случаются такие войны, как это ни печально. Мне сказали, что и у народа Браука случаются. Но, думаю, не у народа Скви.

— Лишь от случая к случаю, на личном уровне, — любезно исправила его к'эрему. — Когда две отдельные личности полярно расходятся в своих точках зрения на философию Мелахиана, к примеру, или в отношении достоинств вибрато сиибалона. В подобных обстоятельствах сражение обычно начинается с ужасного обмена грубостями. Изредка наносятся удары, возможно даже сопровождаемые бросанием одного-двух камней.

— Это не война, — зло проворчал Уокер. — Это домашняя распря. — Он снова обернулся к Вийв-пим:

— Сколько времени продолжаются такого рода эпизодические сражения? — Он верил, что его имплантат управится с переводом в очень значимые сейчас временные рамки.

Справился. Что бы кто бы то ни было ни думал о виленджи, их технология была поразительно надёжна.

— Около девяти тысяч лет, — без колебаний проинформировала Марка Вийв-пим. — С тех самых пор, как ниййюю стали цивилизованными.

— Не противоречие ли вовлечённость в войну называть цивилизованностью? — громко поинтересовался Браук из глубины транспорта.

Она повернулась и встретилась взглядом с его поднятыми глазами.

— Напротив, ниййюю внимательно наблюдают за другими разумными видами и интересуются, как они сохраняют свою цивилизованность без происходящих время от времени внутренних войн.

Голова Уокера начала трястись, когда он старался уразуметь то, что ему рассказали. Искажённая нийюанская логика причиняла ему больше боли, чем дорожная тряска.