— Но, по идее, ты должна знать его лучше, чем я.

— Конечно, некоторые вещи я знаю лучше, чем кто-либо. — Кэрол колебалась. — Но не профессиональную сторону его жизни… я не знаю, как он руководит людьми, которые с ним работают, как он… — Она замолчала, осознав, что она многого не знает о Томе.

Фрэнк пристально смотрел на нее.

— Кэрол, что случилось?

Она попыталась улыбнуться, но улыбка получилась вымученная.

— С чего ты взял?

— Интуиция. Она, знаешь ли, свойственна не только женщинам.

Она взглянула на Фрэнка и снова подумала, что он ей нравится. И, не тревожась о последствиях, рассказала о подозрениях Пола Миллера.

Губы Фрэнка сложились в недоверчивую улыбку.

— Том — маньяк-убийца? Кэрол, да как ты можешь даже волноваться об этом?

— Это было очень неприятно. Он напугал меня.

— А что Том думает по этому поводу?

Кэрол поджала губы:

— Понимаешь, Фрэнк, я не смогла поймать его и…

— Да, он в Вашингтоне, занят подготовкой «пони-шоу» для нескольких будущих партнеров.

— И пожалуйста, — быстро продолжала она, — не говори Томми, что я с тобой это обсуждала.

— Конечно, я понимаю. — Фрэнк убрал салфетку с коленей и положил ее на стол. — Послушай моего совета, Кэрол. Если этот Миллер еще раз появится и снова будет расспрашивать тебя о Томми, скажи, что вызовешь полицию… или нет, скажешь, что позовешь меня, и я отделаю этого ублюдка как следует.

Она распрощалась с Фрэнком у своего подъезда. Он снова намекал на то, что не прочь подняться, но, казалось, понял, что лучше не настаивать: мысли Кэрол целиком занимал Пол Миллер.

— Вам пришел пакет, мисс Уоррен, — сказал привратник, как только она вошла.

Из холла Кэрол прошла в маленькую комнатку и увидела на столе пакет. Она поискала знак «Е. Б. Фокс», предположив; что это Бинни прислала ей книги, но обратного адреса на пакете не было. Судя по штампу, письмо было из Вашингтона, датировано вчерашним днем. От Томми? Кэрол обратила внимание на то, как тщательно упакована посылка: пакет был аккуратно заклеен скотчем. Второе, что привлекло ее внимание, — адрес был написан печатными буквами.

Она начала разворачивать его в лифте. Когда двери открылись, она вынула содержимое: книгу, великолепное старое издание сказок «Матушки Гусыни» в захватанной руками обложке и прекрасном переплете.

Достав ключи, Кэрол открыла титульный лист. Книга была воспроизведена в 1967 году «Географическим обществом Нью-Йорка» ограниченным тиражом, иллюстрации выполнены современными художниками, а фронтиспис оформил Марк Шагал. Кэрол иногда покупала редкие книги для своей коллекции и предположила, что эта должна стоить по меньшей мере несколько сотен долларов. Она поискала в упаковке визитку, но ничего не нашла.

Она открыла дверь, сняла пальто и прошла в гостиную. Когда она пролистала книгу, из нее выпал листок белой бумаги и упал на пол. Кэрол подняла его. «Думаю, вам это понравится. Извините». — Текст записки был написан так же аккуратно, как и адрес. И подпись: «Пол».

— Какого черта?!.. — Кэрол бросила записку на стол, как будто она была заразная. «Пол» — это, конечно, Миллер. И именно потому, что книга была очень дорогая, подарок ее встревожил.

Интересно, что Миллер думал об их отношениях?

На следующее утро, едва открыв глаза, Кэрол быстро прошла в гостиную, ища «Матушку Гусыню», так как забыла, где ее оставила. Проснувшись, она неожиданно поняла, что книга может быть «ключом» к Миллеру. Это означало, что она станет охотником, а он — добычей.

Она перерыла всю гостиную, посмотрела на рабочем столе и в последний момент открыла самый маленький ящик. Книги нигде не было видно.

Наконец она нашла ее на кухне, на холодильнике. Кэрол решила, что положила ее туда, когда пришла включить посудомоечную машину, прежде чем пойти спать. Она посмотрела на обложку: классическое изображение Матушки Гусыни в акварели: пожилая женщина с белыми волосами и в красном шарфе, сидящая в окружении детей. Затем Кэрол открыла книгу и сразу увидела кое-что примечательное: на первой странице карандашом было написано имя. Почерк был неровный, скорее всего, писал ребенок: «Сьюзан Миллер».

Сьюзан через «з»…

Она тут же вспомнила его просьбу в книжном магазине.

Дочь Миллера, внучка… жена? Кэрол прикинула, кто бы это мог быть. Ребенок написал свое имя на книге, потому что она полностью ему принадлежала. Несомненно, это был подарок, и книга была новой, когда ее подарили.

Переворачивая страницы, Кэрол заметила, что тут и там виднелись отпечатки запачканных детских ручек. Перевернув последнюю страницу, Кэрол снова посмотрела на дату: 1967 год.

Значит, девочке, написавшей свое имя на книге-подарке, который получила, только научившись читать, было сейчас уже около тридцати. Сьюзан-через-з, скорее всего, была дочерью Миллера.

Кэрол вернулась в гостиную. Сначала она была довольна, что смогла «использовать» вмешательство Миллера в ее жизнь. Но затем почувствовала разочарование. У Миллера была дочь Сьюзан. Ну, и что ей это давало? Она не знала, кто он, почему взялся за это дело, на кого он в действительности работает…

Она села и снова тщательно просмотрела книгу. Кроме отпечатков, единственное, что она обнаружила, — еле заметный след от донышка стакана или чашки. Немного же ей удалось выяснить, поиграв в детектива.

Затем внизу, на последней странице, она увидела небольшой штамп размером с почтовую марку с названием и адресом магазина, где продавалась книга: «Букворм, 117. Стейт Ст. Стамфорд, ст.»

Она подошла к телефону. Прошло больше двадцати лет. Может ли быть, что магазин сохранился.

В справочной Кэрол узнала телефон, и немедленно позвонила. Тут же отозвался дружелюбный мужской голос. Но когда она попыталась выяснить, сколько книг было продано двадцать лет назад, он ничем не мог ей помочь. Пару лет назад у магазина появился новый владелец, и все старые записи были аннулированы.

— Но вы можете спросить бывшего хозяина, — предложил мужчина. — Его зовут Джордж Ламли. Он иногда у нас появляется. Сейчас он в Вашингтон-Депот открыл новый книжный магазин под названием «Уордсонг».

— «Уордсонг», — повторила Кэрол и спросила точный адрес.

Мужчина ответил, что это совершенно не обязательно. Вашингтон-Депот настолько маленький город, что Ламли там знают все.

— Вот почему Ламли переехал туда, — добавил он, — старик любит тишину и покой, здесь стало слишком шумно для него.

Положив трубку, Кэрол заколебалась, прежде чем снова позвонить. Сможет ли она таким образом узнать что-либо о Миллере? Разве может кто-нибудь вспомнить книгу, проданную двадцать лет назад?

Но что ей оставалось делать?

Кэрол позвонила в магазин. Какая-то женщина сказала, что на этой неделе Джорджа Ламли не будет.

— Вы можете дать мне его домашний телефон? — спросила Кэрол.

— Боюсь, вы не сможете застать его в ближайшие дни.

— Для меня очень важно поговорить с ним. Даже если он уехал из города.

— Поверьте, — сочувственно сказала женщина, — сейчас немного не ко времени. Могу ли я вам помочь?

— Может быть, если вы миссис Ламли.

— Миссис Ламли умерла в прошлом году.

— О, простите, — сказала Кэрол. Она чуть не бросила трубку, досадуя на свою оплошность.

Но она не могла упустить эту ниточку, пусть даже очень ненадежную. Она повесила трубку, предварительно оставив свое имя и телефон и попросив написать записку мистеру Ламли, чтобы он позвонил как можно скорее.

Глава 11

Солнце, пробивающееся сквозь кроны деревьев у залива Хантингтон, разбивалось на сотню ярких бликов, отчего у Кэрол заболели глаза, пока она поворачивала свой маленький «понтиак» на Ллойд Нек Роуд. Она опустила солнцезащитный козырек и поехала вдоль больших домов в викторианском стиле к серому дому с белым орнаментом и большим крыльцом — дому, где она выросла.

Теперь ее глаза были защищены от солнца, в голове пролетали отрывочные мысли, которые она никак не могла собрать в единое целое. Подъезжая к дому, она почувствовала, как ее охватывает паника. Как могла она встретиться с Томми, если ей никак не удавалось разобраться в своих чувствах? Когда Кэрол увидела его серебристый спортивный «ниссан», силы покинули ее.