— Так, если сейчас не переиграем, то я никуда тебя, фуфыря, не поведу.

— Хорошо, — проглотив капризы синекожего чудовища, сказала девушка и согласилась переиграть. — Камень. Ножницы. Бумага. Раз… два… три!

И в этот раз удача улыбнулась представительнице великородных маджикаейв. У госпожи Верис выпал снова «камень», а у тролля «ножницы». Покривившись и попыхтев, монстр не сразу, но все же согласился, что даже его огромные и мощные ножницы со временем могут затупиться об это маленький девчоночий камушек.

— Теперь ты согласен, что проиграл? — спросила Ника звонко.

— Согласен. Но я не проиграл! Просто не повезло…

— Пусть так. Значит, ведешь меня в заповедник?

— Веду.

— Завтра?

— Дай собрать вещи и поведу сегодня.

Ника задумалась:

— Нет. Мне и самой вещи собрать надо. Завтра.

— Как скажешь… голубка… Завтра в десять жду тебя в баре на болоте. Знаешь где это?

Девушка задумалась и сказала:

— Найду.

— Какой бес меня за язык дернул… — огорченно произнес Цератоп и подумал, что в этой простецкой игре, должна быть и своя незатейливая стратегия. Он решил, что в последний момент поступил необдуманно, загадав очевидно самый слабый предмет — «бумагу». И больше этой ошибки он не повторит.

Глава четырнадцатая «Заповедная зона»

Этим вечером Ника не стала перемещаться домой, ибо понимала, что придется объясниться с Кирраном, говорить неприятные вещи и услышать то, чего слышать совсем не хочется. Ко всему прочему, агент Верис была полна решимости доказать «просто соседу», что может обойтись и без приятельской помощи. Никария больше не собиралась втягивать друзей в непростые передряги.

Уставшая после самого некомфортабельного перемещения в ее жизни, и грязная, будто на ней писали картины обозленные экспрессионисты, девушка подошла к дому номер двадцать один, устало поздоровалась с Кабаном, и, ничего не ответив на колкости домового стража, вошла. Если бы пару дней назад кто-нибудь сказал госпоже Верис, что наступит момент, когда в убежище ненавистного маджикайя ей будет находиться вольготней, нежели в собственной квартирке, она бы не постеснялась вцепиться этому хохмачу в волосы. Но сейчас Ника с прискорбием осознала сей факт.

В доме Грегори Фроста стояла подозрительная тишина.

«Неужели сбежал?» — подумала агент службы охраны.

Волнение раскаленными клещами сжало горло. Ника заметалась по квартире. Кухня, гостиная — пусто.

— Фроооост! — прокричала она, остановившись у его спальни и пинком отворила захрустевшею дверь.

— Потеряли кого-то? — оживленно спросил Грегори, смиренно сидевший на своей кровати.

Агент Верис никогда не была так рада видеть Фроста, как в эти несколько секунд.

— Я думала, вы сбежали!

— Я тоже подумывал: а не сбежать ли мне? — сказал маджикай усердно обматывая браслет на левой руке белой лентой, на которую предварительно были нанесены лабиринтоводящие знаки. — Проблема в том, что дневник, который мне нужен — у вас.

— Что это? — спросила Ника, указывая на расписную полоску ткани.

— Это для того, чтобы я смог переместиться и агенты не сумели меня засечь. А вы… нашли проводника?

— Да, — ответила девушка, затем осмотрелась.

Ей показалось странным, что обстановка в спальне этого дома была почти идентичной комнаты сигнатурного маджикайя в храме.

Простая узкая кровать располагалась у стены, рядом находилась одинокая, нарочно состаренная хозяином тумба. В противоположном углу стоял запертый секретер из темного дерева, над которым висели несколько книжных полок. У плотно зашторенного окна пряталось в тени кресло с высокой спинкой. Спальня была декорирована в серебристых тона и казалась, как просторной и светлой, так и враждебно холодной.

— Дежавю, — произнесла Ника. — Комната такая же как…

— В храме, — перебил Фрост, и на какое-то время замолчал, помогая себе зубами завязать узел на ленте. — Это вынужденная мера. Каждый раз, просыпаясь в чужом месте, я чувствую себя крайне уязвимым. Мне хотелось, открывая глаза и не зная всего скверного, думать, что нахожусь дома. Но откуда вам известно, как выглядела моя комната?

— Когда я искала вас в храме, я была не только в вашем кабинете, но и в спальне. Не помните?

— Вас в моей спальне? Если бы мог, я это запомнил, — сказал мужчина огорченно. — Не расскажете мне, как прошел ваш день? — он оглядел запачканную девушку. — Вы провели его в печной трубе?

Ника недовольно закатила глаза и спросила:

— К сожалению, нет. Но раз уж вы заметили… можно… мне воспользоваться вашей ванной?

— Да, вам бы это не помешало, — произнес Фрост, кивнув, и показал на серую дверь напротив.

Проходя мимо прикроватной тумбы, девушка заметила тетрадь в коричневом переплете. На обложке черным маркером была выведена надпись «Грегори Фрост прочти это немедленно» и несколько незнакомых агенту символов.

— Это тот самый дневник? — с улыбкой поинтересовалась Ника.

Фрост ничего не ответив, дотянулся и стащил тетрадь с тумбы.

— Дайте, как-нибудь почитать, а? — сказала Верис, закрывая за собой дверь ванной.

Маджикай сунул дневник в стоящий у кровати рюкзак. Без этой тетради, которой обычные пубертатные малолетки смущенно доверяют свои переживания, передвижение Грегори Фроста по жизни было просто бессмысленно. Все что не записано — утеряно. Несколько страниц, около двадцати — вот и вся его жизнь за последние годы.

Ника долго смывала следы копоти и неблагополучия, застирывая, где могла, одежду, при этом отказалась использовать чудотранское мыло, которое так весело глядело на нее с края раковины. Девушка посмотрела в зеркало и мысленно спросила у своего отражения: «Куда же ты лезешь?». Подумав, что все равно нечего терять, Верис воспряла духом и пожелала себе удачи.

— Хозяин и Человек Официально Представляющий Службу Охраны куда-то собираются? — спросил появившийся над чугунной ванной домовик.

— А тебя не учили, что подглядывать за девушками нехорошо?

— Мы не подглядываем. Мы следим, чтобы Человек Официально Представляющий Службу Охраны чего-нибудь не украл.

— Сейчас, официально, я представляю только саму себя, — произнесла Ника, вспомнив, что была прислана в этот дом, лишь для своей безопасности.

— Мы слышали, вы собираетесь в заповедник, — прощебетал страж.

— У тебя слишком большие уши, — сварливо сказала Ника и потянулась к домовику.

Но страж скорчив рожу, исчез под кафельной плиткой.

Ника тяжело вздохнула и снова посмотрела в зеркало. Верис мало что знала о заповеднике. Слышала лишь, что резерват — место, где магия текла естественно. Там царили свои созидательные законы возникновения сил и равновесий. Боясь природных способностей, словно чумы, великородные маджикайи на протяжении нескольких сотен лет ссылали в заповедник, все, что, по их мнению, представляло угрозу, но было на грани вымирания.

Ника проверила, находится ли дневник Менандра в ее сумке, убедившись, что ценный фолиант на месте, вышла из ванной. Фроста в комнате не было, и агент Верис решила воспользоваться моментом и осмотреться. Девушка подумала, каково просыпаться каждое утро в знакомой обстановке, даже не предполагая, что мир за окном существенно изменился. Ника поняла, что мало чем отличается от Фроста, потому как, несмотря на то, что ее фактическая память находилась в относительном порядке, девушка не знала иного времени, кроме воспоминаний.

Философствования на тему дихотомии бесконечности и быстротечности времени разрушил ворвавшийся в комнату Фрост, схвативший агента за рукав куртки. Он потащил девушку в коридор.

— Верис, нам нужно срочно уходить, — сказал он.

У входной двери Ника вырвалась:

— Какая еще срочность? Что-то случилось?

— Нам просто пора. Или вы передумали сопровождать меня?

— Вообще-то нет, — ответила Верис и перешла на шепот: — А как насчет сидящего у двери дома свинорылого агента?